Училась у нас на курсе необычная девушка. Трудно было не обратить на нее внимание: высокая, красивая. И неприступная. Держалась уверенно и независимо. Валентина любила эксперименты над своей внешностью - то она жгучая брюнетка, то выкрасится в медно-рыжий цвет. И никаких полутонов: все ярко, броско, ослепительно. А уж что она вытворяла со своими ногтями!.. Чего только мы на них не видели! А в то время это было редкостью. Однако при всем кажущемся легкомыслии Валя хорошо училась, легко поступила в университет. На семинарских занятиях отвечала лучше всех, на лекциях в отличие от других студентов задавала вопросы преподавателям. Было понятно, что будущую специальность она выбрала не случайно. Теперь думаю: может быть, именно яркая внешность придавала ей уверенности в жизни? Подойти к ней я боялся. Казалось, недоступная красавица на меня и не посмотрит.
Однажды Валентина явилась на занятия с такой короткой стрижкой, что короче - только налысо. Я не выдержал, сказал что-то язвительное. И произошло невероятное - девушка обиделась, хотя раньше на шутки относительно своей внешности реагировала с юмором. На глазах у нее появились слезы, она вышла из аудитории. Я понял, что переборщил, и побежал извиняться. Валю нашел в коридоре около окна. Она стояла, глядя вдаль, на крыши домов, облетевшие деревья. Я невольно залюбовался: и с такой нелепой прической девушка была красива. Положив руку ей на плечо, почувствовал, как она напряглась. Но мою ладонь девушка не сбросила. Начал что-то говорить, но Валентина прервала мои косноязычные извинения. Немного постояли, помолчали. Валя, видимо, придя в себя, с усмешкой рассказала: пыталась перекраситься в блондинку, но перестаралась, пришлось постричься. «Ты все равно красивая, с любой прической, - неожиданно для себя сказал я, - но когда волосы отрастут, оставь свой натуральный цвет». Валя промолчала, мы вернулись в аудиторию. Сели рядом, и я всю лекцию осторожно посматривал на девушку.
После занятий мы неожиданно опять оказались рядом. Молча шли по осенним улицам, не сворачивая, переходили лужи. И было что-то радостное в этом молчании. Теперь я понимаю: именно в тот день ко мне пришло мое счастье. Потом были счастливые дни, месяцы, годы. Но точка отсчета - именно тот осенний ненастный день, когда мы шли и еще не знали, что впереди у нас целая жизнь. Не всегда безоблачная, но общая - одна на двоих.
Валентина больше не перекрашивалась. Ее густые русые волосы, перехваченные резинкой или распущенные по плечам, оказались самым лучшим вариантом из всех экспериментов, что она проводила над своей внешностью.
Однажды, когда мы уже были женаты, Валентина призналась, что заметила меня еще в первые дни учебы. И старалась привлечь мое внимание, меняя прическу, делая необычный маникюр, яркий макияж. Что же, надо признать: в конце концов она достигла желаемого результата. И этому счастью, неожиданно на меня свалившемуся, я обязан некачественной краске для волос. И ведь даже представить себе не мог, что весь этот маскарад затевался ради меня.
Михаил