Сборы напоминали подготовку к посещению театра: супруга уже полчаса наводила марафет у зеркала, супруг тщательно подбирал галстук и платочек (с костюмом он определился накануне).
- Не опоздать бы, - дипломатично заметил Владимир Сергеевич.- Заканчиваю, - крася губы, проговорила супруга. – Ты документы взял?
- Да, взял. Посмотри, галстук подходит?- Ну нет, лучше голубой. Который я тебе на Новый год подарила. И старые ботинки не надевай, пожалуйста.
- Ладно, - в этот день Владимир Сергеевич решил не спорить. Да и не хотелось.
Пока Лариса Семеновна одевалась, он задумался. Дети взрослые, внуки подрастают, казалось, чего еще – живи да радуйся, а они вот так... Он пытался вспомнить, кто был инициатором развода, но так и не определился. Все как-то выходило, что не он, но думать так ему не хотелось то ли из гордости, то ли из уважения к супруге. «Будь ты мужиком», - сказал один его приятель, имея в виду развод, то же самое сказал другой, имея в виду примирение. Он не послушал ни того ни другого. Все решил последний скандал, который, как сейчас понял Владимир Сергеевич, родился из пустяка. Впрочем, из чего он еще рождается?! На этом риторическом вопросе его мысли прервал телефонный звонок. Звонила старшая дочь.
- Пап, вы еще не ушли? У нас тут кое-что произошло...Замешательство дочери насторожило Владимира Сергеевича - обычно она говорила как рубила.
- Что такое? - Что-то случилось, Володя? – прокричала из другой комнаты пока еще жена, почувствовав ноту беспокойства в голосе супруга.
Она подбежала к нему, но трубку вырывать не стала, а прильнула к ней, прижавшись при этом к мужу.- У нас Маришка отравилась, - проговорила дочь и разрыдалась.
Лариса Семеновна тут же последовала ее примеру. Придерживая рукой супругу за талию, Владимир Сергеевич попросил дочь объяснить все толком. Сквозь рыдания с двух сторон ему удалось расслышать, что дети съели где-то по пирожку. У подружки все прошло естественным образом и быстро, а вот внучка попала в больницу.- А ты где? - спросил Владимир Сергеевич, пытаясь за время вопроса и ответа решить, что делать.
- Сейчас здесь, в ДРКБ, ее без меня увезли - она к соседям зашла, те и вызвали «скорую».«Умница какая», - отметил про себя Владимир Сергеевич, а вслух произнес:
- Сейчас мы с мамой приедем.- Как? Вы же... - начала было дочь.
Но он ее прервал:- Ну о чем ты сейчас? Все!
Супруга плакала на его плече, но сквозь слезы все-таки произнесла: «Надо, наверное, позвонить, сказать, что мы передумали». Он кивнул и стал набирать номер районного суда. Супруга выскользнула из его объятий и ушла в спальню, откуда вышла довольно быстро, переодетая в будничное. Она посмотрела на Владимира Сергеевича, и он понял ее взгляд как призыв сделать то же самое. Вскоре они уже мчались на такси в больницу.
Внучка лежала на кровати - такая маленькая и бледненькая... Лариса Семеновна сжала в руках платочек, который держала наготове. - А ты молодец, - тут же разрядил обстановку Владимир Сергеевич, - не растерялась, зашла к соседям.- Умничка, - добавила супруга, присев на край кровати.
- Дедуля, бабуля, а вы разве не пойдете разводиться? – спросила внучка.Дедуля с бабулей переглянулись. Они считали, что внучка не в курсе.- Да нет, котенок, - проговорила бабуля, - мы погорячились. В семье же всякое бывает, ты же понимаешь?
- Понимаю, - вздохнула внучка. - Мама с папой тоже иногда ругаются, но потом всегда мирятся. А чтобы вас помирить, я хоть тыщу плохих пирожков могу съесть.Бабуля не удержалась, кинулась обнимать внучку, Владимир Сергеевич почувствовал влагу в глазах.
Сидели у внучки долго. Девочка она была развитая, и с ней всегда было интересно. А если учесть, что виделись они реже чем хотелось, то понятно, разговорам не было конца.
Неожиданно внучка спросила:- Дедуля, так значит правда, что семья, как Родина, должна быть одна?
Владимир Сергеевич не обернулся в сторону супруги, но чувствовал, как она напряглась.- А ты откуда это знаешь? – делано строго спросил он внучку.
- Я слышала, как ты с дядей Андреем разговаривал по телефону, - последовал ответ.- Правда, - ответил он и поцеловал внучку.
Вскоре зашла медсестра, напомнила, что время посещения заканчивается. И между прочим заметила:- Вы прямо реанимация. Пришли - девочка просто ожила.
- А что ей можно? - спросила Лариса Семеновна.- Пока ничего не надо, пусть желудочек отдохнет. Да завтра ее, наверное, выпишут.
- Как? - хором спросили супруги.- Да так. Ничего серьезного. Промывание сделали, теперь пусть сил набирается.
- Значит, кушать надо? – не унималась Лариса Семеновна.
Медсестра заулыбалась:- Вам все лечащий врач скажет при выписке.
Внизу их ждала дочь. Увидев родителей, она пошла навстречу. - Ну как? - бросила она.
- Ты про что? - спросил Владимир Сергеевич.- Такая бледненькая, худенькая... - ответила за мужа Лариса Семеновна.
- Ладно, поехали мы, - приобняв супругу, сказал Владимир Сергеевич.- Куда? – голос дочери был напряжен.
- Не в суд, - категорично заявила Лариса Семеновна. - Ты это хотела услышать?Дочь улыбалась, правда, в глазах стояли слезы.
По пути домой Лариса Семеновна вспомнила, что дома нет хлеба, заехали в магазин, накупили всякой снеди. Дома разложили продукты, и пока жена (все-таки жена) переодевалась, Владимир Сергеевич поставил чайник, сделал яичницу, бутерброды.
Лариса Семеновна вошла в кухню в шикарном халате, которого Владимир Сергеевич еще не видел. Да собственно, и жену такую он еще не видел. Она будто расцвела каким-то особым цветом. Или это был свет изнутри?
- Скажи, Володь, а ты это серьезно насчет семьи и Родины?- Конечно. А иначе зачем жениться, если потом разводиться?
- Ну, мы же с тобой хотели...- Хочешь поругаться?
- Нет, не хочу. Совсем не хочу. Никогда больше не хочу.Он подошел к супруге и нежно ее поцеловал. Впервые за многие месяцы она не пыталась отстраниться.- А если бы случилось вернуться в прошлое, ты бы женился на мне? – спросила Лариса Семеновна, не освобождаясь от объятий мужа.
- Конечно.- А почему?
- Да потому что ты у меня одна такая... Хорошая. Я вот что подумал. Неужели должна случиться какая-то беда, чтобы люди сблизились, почувствовали радость, счастье даже?
Лариса Семеновна смотрела на мужа не отрываясь.- Знаешь, что я думаю? – наконец проговорила она. – Оказывается, я очень тебя люблю.- Оказывается?
- Хочешь поругаться? – смеясь, спросила она.- Нет, не хочу. Совсем не хочу. Никогда больше не хочу.
- Не опоздать бы, - дипломатично заметил Владимир Сергеевич.- Заканчиваю, - крася губы, проговорила супруга. – Ты документы взял?
- Да, взял. Посмотри, галстук подходит?- Ну нет, лучше голубой. Который я тебе на Новый год подарила. И старые ботинки не надевай, пожалуйста.
- Ладно, - в этот день Владимир Сергеевич решил не спорить. Да и не хотелось.
Пока Лариса Семеновна одевалась, он задумался. Дети взрослые, внуки подрастают, казалось, чего еще – живи да радуйся, а они вот так... Он пытался вспомнить, кто был инициатором развода, но так и не определился. Все как-то выходило, что не он, но думать так ему не хотелось то ли из гордости, то ли из уважения к супруге. «Будь ты мужиком», - сказал один его приятель, имея в виду развод, то же самое сказал другой, имея в виду примирение. Он не послушал ни того ни другого. Все решил последний скандал, который, как сейчас понял Владимир Сергеевич, родился из пустяка. Впрочем, из чего он еще рождается?! На этом риторическом вопросе его мысли прервал телефонный звонок. Звонила старшая дочь.
- Пап, вы еще не ушли? У нас тут кое-что произошло...Замешательство дочери насторожило Владимира Сергеевича - обычно она говорила как рубила.
- Что такое? - Что-то случилось, Володя? – прокричала из другой комнаты пока еще жена, почувствовав ноту беспокойства в голосе супруга.
Она подбежала к нему, но трубку вырывать не стала, а прильнула к ней, прижавшись при этом к мужу.- У нас Маришка отравилась, - проговорила дочь и разрыдалась.
Лариса Семеновна тут же последовала ее примеру. Придерживая рукой супругу за талию, Владимир Сергеевич попросил дочь объяснить все толком. Сквозь рыдания с двух сторон ему удалось расслышать, что дети съели где-то по пирожку. У подружки все прошло естественным образом и быстро, а вот внучка попала в больницу.- А ты где? - спросил Владимир Сергеевич, пытаясь за время вопроса и ответа решить, что делать.
- Сейчас здесь, в ДРКБ, ее без меня увезли - она к соседям зашла, те и вызвали «скорую».«Умница какая», - отметил про себя Владимир Сергеевич, а вслух произнес:
- Сейчас мы с мамой приедем.- Как? Вы же... - начала было дочь.
Но он ее прервал:- Ну о чем ты сейчас? Все!
Супруга плакала на его плече, но сквозь слезы все-таки произнесла: «Надо, наверное, позвонить, сказать, что мы передумали». Он кивнул и стал набирать номер районного суда. Супруга выскользнула из его объятий и ушла в спальню, откуда вышла довольно быстро, переодетая в будничное. Она посмотрела на Владимира Сергеевича, и он понял ее взгляд как призыв сделать то же самое. Вскоре они уже мчались на такси в больницу.
Внучка лежала на кровати - такая маленькая и бледненькая... Лариса Семеновна сжала в руках платочек, который держала наготове. - А ты молодец, - тут же разрядил обстановку Владимир Сергеевич, - не растерялась, зашла к соседям.- Умничка, - добавила супруга, присев на край кровати.
- Дедуля, бабуля, а вы разве не пойдете разводиться? – спросила внучка.Дедуля с бабулей переглянулись. Они считали, что внучка не в курсе.- Да нет, котенок, - проговорила бабуля, - мы погорячились. В семье же всякое бывает, ты же понимаешь?
- Понимаю, - вздохнула внучка. - Мама с папой тоже иногда ругаются, но потом всегда мирятся. А чтобы вас помирить, я хоть тыщу плохих пирожков могу съесть.Бабуля не удержалась, кинулась обнимать внучку, Владимир Сергеевич почувствовал влагу в глазах.
Сидели у внучки долго. Девочка она была развитая, и с ней всегда было интересно. А если учесть, что виделись они реже чем хотелось, то понятно, разговорам не было конца.
Неожиданно внучка спросила:- Дедуля, так значит правда, что семья, как Родина, должна быть одна?
Владимир Сергеевич не обернулся в сторону супруги, но чувствовал, как она напряглась.- А ты откуда это знаешь? – делано строго спросил он внучку.
- Я слышала, как ты с дядей Андреем разговаривал по телефону, - последовал ответ.- Правда, - ответил он и поцеловал внучку.
Вскоре зашла медсестра, напомнила, что время посещения заканчивается. И между прочим заметила:- Вы прямо реанимация. Пришли - девочка просто ожила.
- А что ей можно? - спросила Лариса Семеновна.- Пока ничего не надо, пусть желудочек отдохнет. Да завтра ее, наверное, выпишут.
- Как? - хором спросили супруги.- Да так. Ничего серьезного. Промывание сделали, теперь пусть сил набирается.
- Значит, кушать надо? – не унималась Лариса Семеновна.
Медсестра заулыбалась:- Вам все лечащий врач скажет при выписке.
Внизу их ждала дочь. Увидев родителей, она пошла навстречу. - Ну как? - бросила она.
- Ты про что? - спросил Владимир Сергеевич.- Такая бледненькая, худенькая... - ответила за мужа Лариса Семеновна.
- Ладно, поехали мы, - приобняв супругу, сказал Владимир Сергеевич.- Куда? – голос дочери был напряжен.
- Не в суд, - категорично заявила Лариса Семеновна. - Ты это хотела услышать?Дочь улыбалась, правда, в глазах стояли слезы.
По пути домой Лариса Семеновна вспомнила, что дома нет хлеба, заехали в магазин, накупили всякой снеди. Дома разложили продукты, и пока жена (все-таки жена) переодевалась, Владимир Сергеевич поставил чайник, сделал яичницу, бутерброды.
Лариса Семеновна вошла в кухню в шикарном халате, которого Владимир Сергеевич еще не видел. Да собственно, и жену такую он еще не видел. Она будто расцвела каким-то особым цветом. Или это был свет изнутри?
- Скажи, Володь, а ты это серьезно насчет семьи и Родины?- Конечно. А иначе зачем жениться, если потом разводиться?
- Ну, мы же с тобой хотели...- Хочешь поругаться?
- Нет, не хочу. Совсем не хочу. Никогда больше не хочу.Он подошел к супруге и нежно ее поцеловал. Впервые за многие месяцы она не пыталась отстраниться.- А если бы случилось вернуться в прошлое, ты бы женился на мне? – спросила Лариса Семеновна, не освобождаясь от объятий мужа.
- Конечно.- А почему?
- Да потому что ты у меня одна такая... Хорошая. Я вот что подумал. Неужели должна случиться какая-то беда, чтобы люди сблизились, почувствовали радость, счастье даже?
Лариса Семеновна смотрела на мужа не отрываясь.- Знаешь, что я думаю? – наконец проговорила она. – Оказывается, я очень тебя люблю.- Оказывается?
- Хочешь поругаться? – смеясь, спросила она.- Нет, не хочу. Совсем не хочу. Никогда больше не хочу.