Всегда считал себя законопослушным гражданином. Не конфликтен, выдержан, могу за себя постоять, поскольку являюсь мастером спорта по дзюдо. Но случай, произошедший 18 ноября, даже меня заставил задуматься.
В полдень я заехал за сыном в школу №39 на улице Япеева. Дорога разрыта, мест для парковки мало. Кое-как втиснулся между джипом и «девяткой», а тут и уроки закончились, сын забрался на заднее сиденье «Нивы».
Убедившись, что никому не мешаю, начал сдавать назад, выруливая на полосу движения. Навстречу мне двигался «УАЗ», я стал прижиматься вправо, чтобы с ним разъехаться. Но тот, не дав мне выправить руль, прижал к припаркованным машинам.
Из «буханки» выскочил водитель и начал поливать меня нецензурной бранью. Ответить тем же я не мог, так как не ругаюсь принципиально. Постарался вежливо ему объяснить, чтобы тот сдал немного назад - иначе ни ему, ни мне не проехать... На что водитель достал удостоверение, представился старшим сержантом «шестого отдела» Гребенкиным. На это я ответил, пытаясь разрядить обстановку, мол, сам старший лейтенант запаса. А из «УАЗа» вышли еще двое и уже настойчиво потребовали мои водительские права. Для изъятия.
Удостоверения я не отдал, поскольку изымать его могут только представители ГИБДД. Когда предъявил им «Международную карточку журналиста» и представился, то понял, что только раззадорил разгневанных борцов с организованной преступностью. Те вызвали сотрудников Госавтоинспекции. Я пытался уехать, но они преградили мне путь, Гребенкин с силой ударил кулаком по капоту, сделав вмятину. Тогда и я заявил:
- Теперь уже я никуда не поеду. Будем составлять протокол ДТП.
По моему звонку приехал брат, забрал сына домой. Кстати, у мальчика к вечеру поднялась температура до 40о - то ли от переохлаждения, то ли от стресса. Несколько родителей из нашей школы стояли рядом и видели происходившее, они дали мне свои координаты, так как готовы подтвердить свои показания.
Тут подъехал еще один милицейский «УАЗ» (госномер м 530 мм 16 rus), оттуда вышел худощавый мужчина лет 40, который, выслушав объяснения коллег, принялся ходить вокруг моей «Нивы», важно приговаривая:
- Состав налицо. Неподчинение, сопротивление... Нужно оформить наезд на сотрудника.
Я попросил его представиться, но тот грубо отказался и уехал. Тут подоспели сотрудники ГИБДД. Водитель К.Гребенкин сразу же им сказал, кто он и что на него совершен наезд, бывшие с ним Ш.Курамшин и М.Хаяров охотно подтвердили эту ложь.
Поехали на освидетельствование. Разумеется, проба на алкоголь ничего не дала. Зато у К.Гребенкина на ноге оказался синяк в полсантиметра. И кулак разбит о капот, якобы он упирался во время удара...
Самое интересное началось потом. 26 ноября я получил постановление, подписанное и.о. командира полка ДПС ГАИ УВД г. Казани Р.Шайхутдиновым, о прекращении дела об административном правонарушении и передаче материалов дела в органы предварительного следствия. Я узнал, что преступил закон по статьям 318 ч. 1 и 319 УК РФ. На собственном опыте знаю теперь, как у нас фабрикуют дела.
«Пешеход» Гребенкин, которого я якобы сбил, все же убедил свое начальство, что я не подчинялся, сопротивлялся и оскорблял. Хотя в чем состояло неподчинение, если моя машина все время разборок стояла посреди дороги, до сих пор не пойму.
Как не пойму и другого. Что, сотрудникам отдела по борьбе с организованной преступностью больше нечем заняться? Или они выполняли чье-то задание, поскольку знали, что я автор 28 романов, в том числе полюбившегося многим «Я - вор в законе»? Может, мое задержание связано с моей профессиональной деятельностью?
Хорошо, я позвонил в Союз журналистов России в Москву, чтобы знали, где меня искать, если что случится. Надо будет, то и до штаб-квартиры Международной конфедерации журналистов, поскольку являюсь членом IFj, в Брюсселе достучусь. А что делать простым парням, не писателям, не кандидатам наук, не журналистам, если их вот так запросто могут среди бела дня на глазах у 9-летнего сына схватить и сделать уголовным преступником?