Проводы. «Когда началась война, мне было почти 9 лет. Жили мы в деревне Малаевке, в 15 километрах от Камского Устья, - вспоминает Нина Ивановна. - На второй день после объявления войны повестку вручили и моему отцу Ивану Тимофеевичу Варюхину. Никогда не забуду день проводов! Новобранцев собрали со всех окрестных сел и поместили в здание трехэтажной деревянной школы в Камском Устье. Всех постригли наголо. Но настрой у наших защитников был боевой.
Из окон то и дело вылетали спичечные коробки с записочками: «Мы вернемся!», «Закидаем врага шапками!», «Все сделаем для Победы!» - так будущие воины прощались с родными и близкими.
Солдат погрузили на баржу вместе с деревенскими лошадьми - их тоже забирали для нужд фронта. Забрали служить и нашу лошадь Пушку. Отец, увидев, как ее уводят, закричал: «Вон наша Пушка пошла!» Когда всех погрузили, провожающие собрались на горе. Баржа тронулась, и с семи пристаней одновременно раздались гудки. Что тут началось: дети плачут, матери рыдают, кони ржут... Гул стоял на всю округу такой, что до сих пор не могу забыть».
Мама Нины Ивановны осталась одна с четырьмя детьми на руках. «Отец был безграмотным, писем с фронта мы не получали, - рассказывает дочь ветерана. - Жили с надеждой, что он живой и с ним все в порядке».
Не знали родные, что в одном из сражений Иван Варюхин был ранен, лежал в госпитале города Бежецка под Москвой. Потом Ивана Тимофеевича направили в город Горький. Только тогда родные получили от него первую весточку с просьбой увидеться, написанную под диктовку. На встречу с ним отправилась старшая дочь Нина. Сколько слез было пролито во время той встречи!.. Вернулся домой солдат лишь в 1947 году. Вся правая сторона его тела была набита крошечными металлическими осколками - они остались на всю жизнь в шее, грудной клетке, суставе и ключице.
Осколки. Вспоминая о военных годах, Иван Тимофеевич всегда плакал, говорит дочь ветерана. Рассказывал, как они были в окружении, выходили из него. Никогда не смотрел военные фильмы и даже песни о войне боялся слушать. Но, как бы не хотел солдат все забыть, главное воспоминание о страшном военном времени навсегда засело в его теле. Особенно плохо он чувствовал себя с изменением погоды - все тело ныло и болело.
- Бывало, подойдет к подтопке и греется, от тепла ему становилось легче. Но никогда я от него не слышала никаких жалоб - до того был сильный человек! Когда боль уходила, снова приступал к работе по хозяйству, - вспоминает дочь со слезами на глазах.
С осколками солдат Иван Варюхин прожил почти полвека, его не стало в 1992 году. «Последние шесть лет он жил у меня. Летом с сестрой увозили его в деревню - там ему очень нравилось. Даже не прописывался у меня в Казани, говорил, что тогда у него позьму (сад. - Прим. авт.) заберут. Так и жили мы с ним вдвоем. Ждал, когда вернусь с работы, а если задерживалась, он говорил: «Ты что как долго, я и плакал, и песни пел, а тебя все нет».
Крестный. Делясь воспоминаниями об отце, Нина Ивановна рассказала еще об одном очень дорогом и близком человеке - папином брате Андрее Тимофеевиче Варюхине, который приходился ей крестным. До войны он работал трактористом. Маленькая Нина не раз каталась у него в кабине.
- Я бегу к нему, наберу свербиги. Он смеется: «Что, опять с гостинцем пришла?» Сколько лет прошло, а помню его взгляд, улыбку... - вспоминает с дрожью в голосе крестница.
Андрей Варюхин ушел служить задолго до начала войны. Родные и жена Наташа с двумя маленькими дочерьми ждали его из армии осенью 41-го, а тут война. Конечно, ни о какой побывке и речи быть не могло. Служил Андрей Тимофеевич в зенитных войсках, во время войны был зенитчиком. Застал войну под Киевом. Любимой крестнице слал письма с фронта, писал, сколько стервятников они подбили...
А в марте 1943-го его жене пришел солдатский треугольник - известие о смерти Андрея...
Дети войны. Подружки в бараке рано научили Нину читать и писать, и она очень хотела ходить в школу вместе с ними. Но в довоенное время в школу брали только с 9 лет. Бабушка Нины, увидев, как мается семилетняя внучка, отвела ее к учительнице Римме Николаевне. Мол, пусть посидит денек-другой, может, перестанет проситься в школу. Римма Николаевна, заметив старания девчушки, взяла да и записала ее в школьный журнал. Так и стала Нина Варюхина самой младшей в классе ученицей.
Тяга к знаниям маленькой Нины сыграла злую шутку в ее судьбе. Когда началась война, школьников стали посылать на работы.
- Отправляли и меня. Никто ведь не думал, что я на два года всех младше, - вспоминает Нина Ивановна. - Работали на веялке, сеялке и молотилке. Сверху женщины закладывали снопы, а мы снизу загребали зерно и затаривали им мешки. Тяжело, а мешки тащить надо. Куда деваться, таскали. Сколько детей тогда погибло прямо на работах... Помню, прислали протравленное от мышей и крыс зерно, и его надо было загребать. Зерно красивое, желтое. Вдруг старший увидел, как один мальчик Миша Суганов ест зерно. Его окрикнули, а тот в ответ: «Я есть хочу...» Через какое-то время у него начались судороги, пошла кровь из носа, рта. Потеряли мы Мишу.
Еще из ярких детских воспоминаний Нины Ивановны: жили впроголодь, ели нечищеную картошку. В доме почти всегда было холодно - так, что вода замерзала. Топили печь экономно, за дровами ходили в лес за 15 километров от дома.
После войны Нина Ивановна, окончив школу бухгалтеров промышленности и получив финансовое образование, начала работать бухгалтером. Это стало ее профессией и призванием на всю жизнь.
«Обидно только, что мы, дети войны, испытав все тяготы и лишения военного времени, не имеем никаких льгот. А так хочется под занавес жизни получить то тепло и заботу, которых мы были лишены в то время», - не скрывает слез дочь ветерана.