Утром на пороге школы нас встречает дежурный учитель, контролирующий наличие второй обуви. Интересно, а у самого она имеется? Еще не отойдя от сна, автоматически переобуваюсь и плетусь на вешалку. В класс, расположенный на втором этаже, успеваю за две минуты до начала урока, проклиная отсутствие лифта и 5-килограммовый портфель.
Как на грех, учебный день начинается с двух непростых предметов - алгебры и геометрии. На первом в классе стоит гробовая тишина: детишки досыпают, умудряясь делать вид, что слушают учителя и что-то понимают. Немного оживаем на втором уроке, но в синусы и косинусы мало кто «врубается». Зато идет жаркая дискуссия о прошедшем выходном дне, о том, как сыграл на выезде «Ак Барс» - это у ребят. А девчонки заводят свои темы - о прическах, макияже и модных шмотках. Учитель время от времени вмешивается в наш разговор: «Тихо! Что за шум?» и тогда мы начинаем обмениваться записками.
После урока истории, на котором получаем весьма невнятную информацию о том, что произошло в России после октября 1917 года (эту тему в программе явно «зажали»), со спринтерской скоростью устремляемся в столовую. По пути кто-то скатывается, а кто-то и срывается с перил, но до цели добегают все: обед - дело святое.
Дальше у нас физра, на которой мы играли в баскетбол против девчонок и продули им, опоздав на биологию на 10 минут. Затем еще столько же выслушивали нотации от классного руководителя и столько же обсуждали свое поражение. Впрочем, это не помешало нам запомнить, что динозавры жили в юрском периоде. На шестом уроке все повторяется с точностью: мы опять разбирались, кто виноват в проигрыше, а девчонки сошлись во мнении, что «новенькая очень даже ничего». Ну а на последний, седьмой, урок английского языка мы уже шли как на Голгофу. Извините, Наталья Тимофеевна, наши уставшие головы не были способны понять даже десятую часть того, что вы объясняли.
Ильмир Хабибуллин.