Серое четырехэтажное здание на Тукая, 91 внешне похоже на учебное заведение. Сейчас оно отдано на откуп всевозможным офисам, магазинам, и лишь в пристрое находится детский образовательный центр. Раньше это здание принадлежало Дворцу культуры меховщиков. Правда, об этом мало кто из нынешних обитателей знает. Не знают они и о том, что с 1941 по 1945 год здесь располагался военный госпиталь №1311.
Нам удалось найти жительницу Казани, которая немало знает о нем, - это создатель и руководитель детского краеведческого музея «Савиновские сюжеты в предметах» в филиале ЦБС г. Казани №45 Любовь Евгеньевна Новикова. Она сохранила страницы военной истории по воспоминаниям родителей, в особенности мамы, которая с первого и до последнего дня работала в этом медицинском учреждении:
- Военный госпиталь №1311 был организован во Дворце культуры меховщиков почти сразу, как только началась Великая Отечественная война. Тогда выполнялся приказ Сталина об организации тыловых госпиталей. Моя мама Анна Михайловна Новикова работала там с первого дня, в госпитале она познакомилась с моим папой - старшим лейтенантом морской пехоты Евгением Ивановичем Новиковым из-под Ленинграда, который прибыл из фронтового госпиталя после ампутации ноги долечиваться.
Мама редко рассказывала о тех годах, а я, уже будучи взрослой, собрала воедино то, как это было: памятник Ленину в садике перед госпиталем (он стоял даже после перестройки, потом пропал), проходная с охранником, ворота, через которые проезжали машины с ранеными, провиантом, бельем из прачечной, медикаментами и другим необходимым...
По словам мамы, как только вышло распоряжение о госпитале, Дворец культуры меховщиков стали тщательно готовить к приему раненых: чистили, мыли, убирали помещения, расставляли койки, заправляли постельным бельем, оборудовали перевязочные, операционные. Ждали прибытия более 1000 человек.
На первом этаже была столовая с кухней. Ходячие раненые приходили сюда сами из всех отделений, а лежачим еду разносили нянечки по палатам. Мама вспоминала, что в начале войны питание было хорошим, больные ели досыта, сколько хотели, а потом порции становились все меньше, а меню - скуднее. В конце 1944-го и до самого окончания войны обед раненого солдата состоял из жидкого супа, пшенной, перловой или овсяной каши, компота или киселя. Правда, порой выручала помощь от американцев. Они как союзники присылали медикаменты, консервы, яичный порошок, водку, одежду для раненых, пижамы, мягкое хлопчатобумажное белье. Для медперсонала присылали белые халаты. Помощь распределялась госпитальной комиссией, куда входили врач, какой-нибудь раненый и моя мама. Одежду и медикаменты распределяли по отделениям, продукты отправляли на кухню.
Через столовую лестничный марш вел на второй этаж. Там стояли койки для раненых, так как в палатах не хватало мест. На втором этаже были два отделения: офицерское и для рядовых солдат. На третьем и четвертом этажах тоже располагались палаты для больных, перевязочные, операционные. В палатах в зависимости от их площади помещалось от 5 до 10 коек.
Раненые приезжали в госпиталь по-разному: их везли на грузовиках, телегах с железнодорожного вокзала, на трамваях с речного порта. Сначала раненые поступали из прифронтовых госпиталей с обработанными ранами, а затем их везли прямо с фронта.
Всех прибывших направляли в санпропускник на первом этаже. Здесь проводился осмотр, снимались почерневшие от запекшейся крови повязки. Людей мыли, переодевали полностью в госпитальное белье. Оно состояло из нательного белья и халата. Затем отправляли в самую большую палату на 100 коек. После войны в нем был спортзал.
Тяжелораненых переводили в 5-е отделение, тоже на первом этаже. Около перевязочной находилась палата умирающих, безнадежных больных на 5 человек. Умерших отвозили на вскрытие в центральный морг - анатомичку университетского городка. Мама рассказывала, что их хоронили на кладбищах города.
На участке за зданием клуба меховщиков было небольшое место для захоронения ампутированных частей тел. Гораздо позже, в послевоенные годы, там построили бассейн. Спасибо энтузиастам из 12-й школы (ул. Марджани, 38), в здании которой также находился госпиталь, - они собрали и перезахоронили человеческие кости.
В госпитале своей прачечной не было, белье отвозили в городскую. В конце войны бинтов не хватало, и санитарки стирали использованные - в крови и гное, сворачивали в рулоны и затем вновь перевязывали ими раны.
Представьте, в военном госпитале, несмотря на тяжелое время, были кабинеты грязелечебницы, здесь проводилось лечение парафином, а также имелась парикмахерская. В ней работали два мастера: муж и жена. Ходячие раненые регулярно стриглись и брились, а вот к лежачим супруги приходили в палаты. Несмотря ни на что, внешний вид у советских солдат должен быть опрятным.
Была в госпитале палата для женщин с ампутированными ногами, всего на 5 коек, и они редко пустовали.
- Мама рассказывала о тех, кто работал с ней?
- Да, но, к сожалению, в памяти остались только фамилии. Начальником госпиталя №1311 был назначен бывший министр здравоохранения ТАССР Шафигулла Валиуллович Бикчурин. Помню фамилию врача 1-го отделения - Гладкова, а также главного хирурга госпиталя - Шубин. Его потом перевели работать в Набережные Челны. В перевязочной этого же отделения санитаркой работала Наталья Михайловна Золотова - моя крестная, старшая сестра мамы.
У каждого работника госпиталя были общественные нагрузки. Обязанность мамы - для раненых проводить политинформацию и читать сводки о состоянии дел на фронте. Каждый день утром ее ждали с информацией в палатах. И только узнав новости, шли на процедуры.
А еще почти все, кто работали в госпитале, участвовали в художественной самодеятельности, готовили концертные номера, поднимали дух раненых бойцов. В госпиталь для помощи приезжали шефы с предприятий, школьники. Госпиталь работал после победы до выздоровления раненых. Закрыли его в 1945 году.
К сожалению, на здании бывшего ДК меховщиков нет памятной таблички или мемориальной доски о том, что в годы войны здесь располагался госпиталь. А ведь это память и не только часть истории нашего города. Я знаю, что в Казань долгое время приезжали те, кто лечился в госпитале №1311, родственники умерших, которых хоронили на городских кладбищах. Сохранить эту память важно для всех нас.