Три часа назад она вышла из дома, так и не войдя в свою квартиру. Дверь осталась открытой, с ключом в замке. Придя в себя какое-то время спустя, поняла, что сидит в Лядском садике, недалеко от дома, глядя на пожухлую листву под ногами.
Первый попавшийся троллейбус, в который она села потом, привез ее на вокзал. Ей было все равно, где выходить. Потому что выхода в любом случае не было.
Вокруг шумел беспокойный человеческий муравейник, на перроне пронзительно гудели поезда. Она была тут чужой. Все до одного здесь знали, куда они отправятся с этого вокзала. Не знала этого только она.
Рядом сели двое парней, не без интереса взглянули на нее. Оля бессознательно выпрямилась, придав лицу выражение спокойного равнодушия. Пусть смотрят. Не так уж она и плоха, как видно. Копна рыжих волос, темные раскосые, как у белки, глаза, ямочки на щеках и веселые веснушки - глядя на нее, люди обычно всегда приветливо улыбались.
- Ладно, Игорек, я пошел билет сдавать, - сказал один из новоприбывших и неожиданно с улыбкой обратился к Оле: - Девушка, а вы случайно в Горький не хотите съездить? А то у нас как раз билет лишний.
Оля, вздрогнув, подняла на незнакомца глаза.
- Да я, собственно... - замялась она, и внезапно, помимо воли, язык произнес: - ...как раз в Горький и собираюсь. Только билетов в кассе нет, - и, грустно улыбнувшись, неловко пошутила: - Я даже живу на улице Горького, а в городе Горьком не была.
- Ну так вам повезло, - оживился парень, - и моему братишке, кстати, тоже. Вот билет, держите. Смотри, Игорь, какую я тебе симпатичную попутчицу сосватал...
Оля машинально скосила глаза на Игоря. Парень как парень. Худощавый, но плечистый. Густые русые волосы с ранней сединой, тонкое лицо, очки, а глаза яркие, синие. Взгляд серьезный, но в уголках твердых губ прячется улыбка.
Он молчал, но его брат не умолкал ни на миг. Вскоре Оля уже знала, что братья они двоюродные, Игорь - горьковчанин, а в Казань приезжал погостить. И что совместная поездка в Горький на юбилей к отцу Игоря расстроилась из-за того, что Сергея - так звали казанского брата - не отпустили с работы. Имя незнакомки Сергей выпытал легко, но на его вопросы о цели поездки Оля ответила уклончиво - по делам.
- С такой очаровательной девушкой я бы и сам поехал! - с возрастающим энтузиазмом продолжал балагурить Сергей. - Прямо завидую тебе, Игореха. Слушай, братишка, а может, махнемся, а? Ты в Казани останешься, а я с Олей в Горький поеду...
- Сергей, перестань, - произнес Игорь, и Оля невольно отметила, насколько красив его голос - низкий, бархатный, уверенно-спокойный, какого-то необыкновенно мужественного тембра. - Неужели ты не видишь, что у нее что-то случилось?
Оля сама не знала, как это произошло, но после этих слов на глаза навернулись слезы. В горле комок. Братья растерянно смотрели на нее.
- Оля, - нарушил молчание Игорь. - Мы можем вам чем-нибудь помочь?
- Нет, спасибо, - Оля поспешно покачала головой, пытаясь улыбнуться. - У меня все в порядке. Просто нервы. А когда поезд?
Игорь бросил взгляд на часы.
- В 21.40, уже скоро. А ваши вещи в камере хранения? Пойдемте, мы поможем вам их донести.
- У меня все с собой, - заверила их Оля, и парни с недоумением уставились на ее небольшую дамскую сумку. - Я ведь еду ненадолго...
Когда к перрону подошел поезд Казань - Горький, Игорь негромко сказал:
- Оля, вы не беспокойтесь, я вас в Горьком одну не брошу, тем более что вы города не знаете. Помогу чем сумею.
- Спасибо вам...
Игорь ответил ей такой хорошей, искренней улыбкой, что Оля не могла не улыбнуться в ответ.
Им досталось тихое купе, соседи - приятная супружеская пара. Когда большинство пассажиров легли спать, Оля вышла в коридор, а через несколько минут дверь купе раздвинулась, пропуская Игоря. Некоторое время они молча стояли у темного окна, глядя на мелькающие огни. Почувствовав, что девушка дрожит, Игорь набросил ей на плечи свой пиджак, придвинулся чуть ближе, чтобы согреть. Она не стала отодвигаться. Ей ничего не нужно, немного человеческого тепла и все... Так хорошо рядом с этим почти незнакомым парнем. Они слегка касались друг друга плечами, не произнося ни слова, но постепенно становясь все ближе и нужнее друг другу. Но молчание не могло длиться вечно. И наконец Игорь спросил:
- Оля, что же все-таки произошло?
Она молча прикрыла веки, не желая, чтобы пролились вновь подступившие слезы. И опять увидела себя на пороге своей квартиры, а из комнаты доносился голос мужа, говорившего по телефону:
- Солнышко мое, ну не могу я сейчас развестись с ней. Я же тебе объяснял - она детдомовская, родственников нет и идти ей некуда. Мне ее по-человечески жалко, понимаешь? Квартиру разменивать не хотелось бы, а что еще тут можно сделать - не знаю пока. Я же взял ее из общаги, безо всего... Что значит – «пусть туда и идет?» Любимая, ты не права. Давай подождем. Что-нибудь придумается...
Он так и не увидел, что в прихожей стоит, слушая этот разговор, жена. А та, спустя несколько секунд, вышла из квартиры, из его жизни и из этого города. Вот только куда и зачем? Оля заплакала, не в силах сдержать слезы. Помедлив, Игорь взял ее за плечи и нерешительно прижал к себе. Она задыхалась от сдерживаемых рыданий, а он бережно гладил ее по волосам, не зная, как утешить, но невольно утешающий уже одним своим присутствием. А чуть позже она рассказала ему все.
- Значит, ты ушла от него? - негромко спросил Игорь, выслушав ее.
- Не знаю, не думала об этом. Я видеть его не могу... - прошептала Оля.
- И у тебя совсем никого нет?
- Никого.
- А вот это неправда, - после небольшой паузы сказал Игорь. - Потому что у тебя есть я. И я тебя в обиду не дам.
Игорь уже заснул, но Оле не спалось. Поезд начал замедлять ход, приближаясь к станции. Она тихонько села. Поезд со скрежетом встал. Оля оделась, взяла сумку. Мгновение постояла, вглядываясь в лицо Игоря. Тихонько раздвинула дверь купе. И сошла с поезда...
...Двери троллейбуса раскрылись, пропуская поток пассажиров. Оля вышла последней, держа две набитые продуктами сумки. Зажмурилась на яркое не по-осеннему солнце. Вот и опять осень. Уже год прошел с тех пор, как... Только что ей за дело? Некогда мечтать, надо идти домой, готовить ужин, ждать мужа. Слушать его, кивать, делая вид, что веришь отговоркам. Улыбаться и стараться лишний раз не встречаться с ним взглядом.
Лядской садик, мертвый фонтан, мозаика, усыпанная опавшими листьями. Она поставила сумки на скамейку, давая отдых усталым рукам. И неожиданно услышала почти забытый голос:
- Оля! Оля, это ты?
Господи, как всегда глаза на мокром месте.
- Как ты нашел меня? - она всхлипывала, закрыв лицо руками.
Игорь присел рядом, нежно отвел ее руки от лица, улыбнулся.
- Помнишь, ты сказала, что живешь на улице Горького?
