Честь имею

Мы познакомились 8 Марта. В тот день с подругой, мастером спорта по лыжам, завершали лыжный сезон. Был первый теплый весенний день. Подруга-разрядница умчалась далеко вперед. Я же плелась следом, тихо радуясь ласковым солнечным лучам и тому, что впереди еще два дня отдыха. Он стоял у куста и осторожно ломал ветки вербы, которая нынче распустилась очень рано. На миг наши взгляды встретились, и я прочитала в его глазах тоску одиночества. Вдовец или разведен? Невысокого роста, немолодой, сухощавый и очень неухоженный - моментально определил мой глаз - алмаз. Куртка потертая, видно, кто-то из молодых родственников на «вторую жизнь» подарил. Может, сын, а может, зять? Все это не давало пройти мимо.- С праздником вас! С женским днем, - смущаясь, протянул он мне свой скромный букетик вербы, а когда я протянула руки, неожиданно вытянулся во фрунт, щелкнул сапогами и отдал честь. Все понятно, передо мной стоял бывший военный.- Раньше я очень любил ваш праздник, - продолжил незнакомец. - Накануне всегда ходил в лес и приносил своим девчонкам букетики вербы. Считаю, что первые цветы в России не мимозы, а верба. Но уже четвертый год моей главной девчонки нет. Дочка же считает меня неисправимым романтиком и посмеивается над лесным подарком. А сноха такие букеты не признает. - А я люблю вербу, - неожиданно призналась я, вдруг поняв, что почему-то хочу продолжения разговора с этим пожилым жалким человеком. Интересно, на сколько лет он старше меня? На 10 или 15? У него оказалась прекрасная реакция: - А можно я вас с лыжами на своей старенькой таратайке подвезу?  В итоге подруга-лыжница, презрительно усмехнувшись, умчалась на своей бюджетной иномарке одна. А мои лыжи перекочевали на заднее сиденье древней таратайки - белой «Нивы». Оказалось, мы жили почти рядом - он на улице Декабристов, а я у парка Химиков, оба очень любили гулять по его аллеям. У него день рождения был в январе и у меня в январе. Он родом из маленького сибирского городка, а я из уральского. У него взрослые дочь и сын и у меня. Только они у него закончили вузы и остались в Казани. А мои разъехались по другим городам. А главное, и он, и я вдовствовали. Все это я узнала за 20 минут обратного пути от леса до моего дома. И вот он уже выгружает мои лыжи у подъезда, преданно смотрит в глаза и интересуется, когда я завтра приду гулять в парк ДК химиков...- Ну и зачем тебе этот старый хрен сдался? - воинственно наседала на меня по телефону подруга, искренне считающая, раз настоящих мужиков сейчас нет, то абы какие нам не нужны.Однако я к ней не прислушалась и отправилась назавтра на прогулку с бывшим военным. Он оказался в звании подполковника. За плечами были военные гарнизоны, жизнь кочевника и постоянная, как он выразился, «переброска» детей то к одной бабушке, то к другой. Я очень зауважала его за то, что он с невероятной теплотой и любовью рассказывал о своей безвременной ушедшей жене и помнил подробности ее ухода до секунды.- Утром, как всегда, она собиралась на работу в свою библиотеку, - рассказывал он. - И вдруг слышу из кухни сдавленный крик: «Сереженька, что-то мне так плохо!» Когда я подбежал, она как подкошенная рухнула мне на руки… И скорая ничего не смогла сделать. Все произошло так неожиданно... Я до сих пор и виню себя за то, что не обращал внимания на ее жалобы на сердце. Надо было к кардиологу погнать, а я твердил: «Ты, наверное, переутомилась...» В следующий выходной мы на его таратайке, которой было уже 12 лет, ехали на кладбище на Сухую Реку, где была похоронена его супруга. И вот я стою перед ухоженной, утопающей в искусственных цветах могилой, всматриваюсь в изображение незнакомой мне женщины и ловлю себя на мысли, что завидую ей. Нет, конечно, не тому, что он поставил ей такой роскошный монумент и написал на нем: «Жди меня, любимая!» А тому, что ее так любили... У меня за 20 лет семейной жизни было все наоборот. И когда муж попал в смертельное ДТП, я поняла, что выходов из нашей семейной жизни было только два: или такой, или развод… Все эти годы мы только мучили друг друга и детей. В итоге дети выросли нервными и поспешили разъехаться. Родного дома у них не было...Совместные прогулки по выходным стали для нас необходимостью. А в будни по вечерам мы рассказывали друг другу по телефону, как прошел день. А потом он пригласил меня на свой день рождения - ему исполнялся 61 год. Я тщательно выбирала подарок и приводила себя в порядок. И наконец с бьющимся сердцем (честное слово, как девчонка в 17 лет!) нажала кнопку звонка его квартиры. Дверь открыла, выбежала на площадку и сразу захлопнула ее перед моим носом стильная молодая блондинка - сноха.- Что, военной пенсии и четырехкомнатной сталинки подполковника захотелось? - зашипела она. - И не надейся! Была уже здесь одна кандидатка... Еле выперли. Чтобы духу твоего тут не было!В жизни со мной никто так не разговаривал! Как я добежала до своей квартиры, не помню... Резко подскочило давление, пришлось вызывать скорую. В голове стучало: «Дура, дура, раз уж не суждено быть счастливой, так и не надейся!» А потом наступила тишина - и полная опустошенность. Целых две недели! Он ни разу не позвонил и не пришел в парк. Но вчера неожиданно позвонила его дочка и сообщила: «В день рождения у папы случился инсульт. Он только что пришел в себя, дал ваш телефон и очень просил позвонить». Я конечно же (ну не дура?) сразу ему позвонила. Голос слабый, как с того света... Он извинился за сноху. Признался, что терпит ее выходки только ради семилетнего внука и сына - сын никак не может найти работу и он кормит его семью на свою пенсию... И вот я еду к нему в РКБ. Совсем скоро поднимусь в палату, обниму, успокою и сообщу свое решение: мы вместе собираемся в санаторий, а после он переезжает ко мне. Он, конечно, жутко удивится и обрадуется! Скоро мы уже будем паковать один большой семейный чемодан...