Идея собрать и записать воспоминания тех, кто встал на защиту нашей Родины в самую красивую пору своей жизни, принадлежит Накие Исуповне Курбангалиной, руководителю клуба «Боевые подруги». Она уговорила его участниц рассказать о себе, своих боевых буднях и нечеловеческих испытаниях, выпавших на их долю. Вспоминает Зинаида Александровна Орел.
- Я из Костромской области, из села Левашово», - отвечает Зинаида Александровна на вопрос, откуда родом. Зная, что она родилась в 1923 году, удивляешься: как таких молоденьких девчонок на войну-то брали?
После окончания школы в родном селе она поехала поступать в химико-технологический институт в Иваново. Это был 1941 год, уже шла война. В институт ее приняли, она получила студенческий билет, который хранит до сих пор.
- Но как можно учиться, когда война! И мы, пятеро подружек, пришли в военкомат добровольно проситься на фронт, - рассказывает Зинаида Орел. - Подходит к военкому одна из нас, потом другая, третья, четвертая. Вдруг слышу чей-то грозный голос: «Кто сюда ребенка пустил?» Это, оказывается, про меня, я ведь роста небольшого. «Я приехала Родину защищать», - отвечаю. Поглядел в мою сторону тот, кто принял меня за несовершеннолетнюю, покачал головой и сказал: «Ну, немец, держись, уж если такие ребенки едут Родину защищать!»
Меня назначили телефонистом-разведчиком при зенитно-артиллерийском дивизионе. Зенитная артиллерия стоит в тылу, не на переднем крае, ведет артподготовку перед боем или защищает то, что сзади: мосты, города, населенные пункты. Мой пост был на вышке с трехэтажный дом. Там был телефон, я по звуку и очертанию самолета должна была определить, кто летит - тяжелый бомбовоз «Юнкерс-88» (его низкий звук помню до сих пор) или легкий «Юнкерс-87», а может, «Мессершмит». Нас учили различать их, еще не видимых, по звуку и силуэту. И нужно было сразу сообщать о их приближении на батарею. Стоять на вышке приходилось в любую погоду. Если кто-то идет, спрашиваешь пароль. Так что смотреть приходилось во все стороны. Я любила дежурить ночью и частенько спрашивала пароль у своего командира - ночью не видно лица. Он однажды спросил, почему я все время ночью стою, на вышку ко мне поднялся. «Люблю на небо смотреть», - объяснила я.
«А я завтра на передовую уезжаю, в действующую армию», - как-то по-домашнему признался он. И я совершенно машинально его перекрестила, как старушка-богомолка, а не комсомолка.
«Только вернитесь живым», - добавила ему вслед.
Он на другой день сфотографировался с нами на память, а фотокарточку эту отдал мне. «Ефрейтору Долининой, - написал на обороте. - За верную службу благодарю, желаю всего доброго». Остался ли он жив, я не знаю. Хороший был командир.
Вперед, на запад
Так со своим зенитно-артиллерийским дивизионом продвигались мы на запад. Труднее всех было пехоте, а мы были в тылу, имели возможность спать не только в землянках, но и в избах, помыться удавалось чаще, чем на передовой.
Но однажды немцы нас обманули. Летел «Юнкерс-87» - легкий пикирующий бомбандировщик, и мы свои зенитки развернули на него. А в это время к нам сбоку зашел бомбардировщик и сбросил бомбы на батарею. Одной девушке оторвало ногу...
Войну я закончила в Прибалтике, недалеко от Риги. А в победу нашу все верили с первого дня войны.
Вышла замуж за Орла
Я была остра на язык и парней осаживала, если делали намеки. Свободные отношения, ни к чему не обязывающие, в наше время осуждались. Конечно, бывало всякое, каждая вела себя, как умела, как считала нужным. А меня за мой язык побаивались.
В конце войны за мной стал ухаживать один офицер, украинец, предлагал пожениться. Я поставила условие - сначала пойду в институт, а ты в академию, и если через год наши чувства останутся прежними, тогда и будет разговор. А он написал письмо ко мне домой, попросил моей руки и благословения на наш брак. Мама мне пишет: «Почему я узнаю об этом не от тебя?» - сердится. А отец написал: «Приезжайте, поможем построиться». После этого мне деваться было некуда, и мы поехали сначала к моим родителям, а потом и к его, на Украину. Когда меня увидели его родные, то сказали: «Та це сестра...» - так были с ним похожи. Мы поженились, я стала женой офицера, мечта об институте не осуществилась. У нас родились два сына и дочка. Мы жили всю жизнь очень дружно. Но, к сожалению, потери бывают не только на войне.
«Мы берегли друг друга, может, поэтому и выстояла...»
Зинаида Александровна достает толстый том, подписанный: «В память об операции «Анадырь» в 1962 - 1965 годах на Кубе и ее участнике воине-интернационалисте Орле Дмитрии Ефимовиче авторский коллектив дарит эту книгу его жене».
Полк воинов-интернационалистов возглавлял ее муж. Он пробыл там год, когда ему сообщили, что его дочь утонула, спасая двоих своих подружек. Получив отпуск, прилетел к своей Зине, убитой горем. «Я буду просить у командования, чтобы меня отозвали с Кубы, - сказал ей. - Тебе легче будет, если я буду рядом».
- Нет, говорю я ему, - продолжает Зинаида Александровна, - ты привез с собой людей, а сам уедешь. Скажут, Орел струсил. Я выстою.
И он, пробыв дома месяц, снова уехал на два года.
Старший сын стал офицером. В должности командира танкового взвода служил в Германии. Его любили солдаты. Но, уже вернувшись оттуда, он попал в крупную автокатастрофу. Выкарабкался, я ездила дежурить возле него в Мичуринск, где он жил с семьей. Вдруг муж говорит: «Саше плохо». И мы снова едем к нему в больницу. А там нам сказали, что он дома. А дома гроб с телом сына. Ноги мои подкосились. Муж не сказал мне об этом, хотя и знал, что у меня хватило бы сил приехать на похороны. Выстоять помогли наши чувства друг к другу. Мы очень дорожили и берегли друг друга, стойко перенося удары судьбы.
«Ты у меня не растешь и не старишься», - любил он подшутить надо мной. Мы ездили вместе на встречи с моими однополчанами в Прибалтику. Но никого уже не осталось в живых.
Она похоронила всех своих Орлов - и второго сына, и мужа. Счастливые мгновения ее жизни хранят альбомы с фотографиями. Два ее правнука в Мичуринске, а самый любимый, Артем, рядом.
- Из «боевых подруг» рядом, через дорогу, живет Нина Павловна Стешенко. Мы с ней перезваниваемся. На улицу выхожу, в аптеку, голубей кормлю. Соцработник ко мне приходит, очень хорошая женщина. Кстати, дома у нее большая библиотека.
- В чем секрет долголетия - не знаю, - отвечает на мой вопрос Зинаида Александровна. - Родители умерли рано. Стараюсь не злиться ни на кого. У Господа прошу: помоги выстоять, чтобы никому не быть в тягость, не быть обузой. Вот в этой комнате жили мы с мужем, а дальше по длинному коридору сталинки живет внучка с семьей.
Рядом с моей собеседницей на коврике у кровати лежит французский бульдожка. Мы прощаемся.
- Берегите здоровье для долгой жизни - жизнь того стоит, - говорит эта маленькая женщина, за плечами которой четыре года на фронте. И несмотря на потери близких, не обижается на жизнь - жизнь, в которой она выстояла.
