Сначала он был просто Саша Панкратов, студент ВГИКа. Потом, когда выяснилось, что Саша Панкратов на курсе уже есть - взял себе приставку «Черный». Объяснять ее происхождение тогда было не нужно: Саша был жгучим брюнетом.
- Это сейчас я совсем седой, практически «белый». Но совсем не поумнел с годами - а порой кажется, что даже поглупел! - в шутку критикует себя юбиляр.
Актером Александр Панкратов-Черный стал вопреки воле матери Агриппины Яковлевны.
- В нашем роду все мужики – военные. Мы же казаки: Гузевы, Токаревы. Фамилия Панкратов досталась мне от первого мужа мамы - она ее оставила, боясь репрессий: казачество тогда истребляли нещадно, - рассказывает Александр Васильевич. – И меня мама заставляла подать документы в военно-техническое училище, чтобы я продолжил династию. А я был творческим мальчиком – стихи писал, любил читать художественную литературу и мечтал делать кино... Мы жили в глухой алтайской деревне, куда сослали моего деда, Якова Трофимовича – царского офицера. В этой деревне не было ни света, ни радио. Зато два раза в месяц приезжала кинопередвижка - так я влюбился в кино. Осуществить несбыточную мечту помогли случай и любящая сестра. Мама уехала в Северный Казахстан навестить брата - он приболел тогда серьезно. Зиночка достала все деньги, которые у нас были, вручила мне и говорит: «Сашка, беги в артисты, пока мамы дома нет!» И я поехал. Один на поезде через всю страну. Было страшно. Но ничего, добрался как-то до города Горького. Мне на добрых людей везло – всегда кто-то помогал.
Тринадцатилетний худенький веснушчатый мальчишка очаровал приемную комиссию Горьковского театрального училища. На экзамене он читал стихотворение «Буря мглою небо кроет» с алтайским говором. И члены комиссии покатывались со смеху – драматичное по характеру произведение прозвучало как веселая скороговорка. Кстати, это же стихотворение читал при поступлении в это же училище Евгений Евстигнеев. И потом, когда судьба свела мэтра с молодым Панкратовым-Черным на съемочной площадке фильма «Зимний вечер в Гаграх», Евстигнеев говорил ему:
- Помни, Сашка: мы с тобой из одного гнезда!
Александр Панкратов-Черный брался и сам снимать серьезное кино – на экраны вышли его картины «Система «Ниппель», «Взрослый сын»... Их было бы больше. Но ходу режиссеру Панкратову-Черному не давали.
Во времена творческих простоев Александру Васильевичу пришлось освоить и рабочие профессии.
- Я не чурался никакой работы, - говорит он. – И сейчас не чураюсь. Я вагоны с арбузами разгружал в порту. Грузчики автографы просили, спрашивали, что я среди них делаю... А я, чтобы никого не смущать, говорил, что репетирую новую роль – учусь арбузы ловить...
Сейчас Александр Панкратов-Черный разрывается между Москвой и Санкт-Петербургом, где играет в спектакле «Любовь не картошка - не выбросишь в окошко». И репетирует новую постановку «Чего-чего, а этого нам хватает».
- В этом спектакле я играю бомжа, который помогает новому русскому выжить из квартиры двух бабушек-блокадниц, - рассказывает Александр Васильевич. – 38 лет я не выходил на театральную сцену. И сейчас очень жалею, что потерял это время. Все считал, что раз посвятил себя кино - не надо сворачивать с этого пути. А ведь театр раскрепощает. Может быть, я бы и роли в кино сыграл лучше, имея театральную практику.
После двух неудачных браков (с актрисами Ириной Семиклетовой и Вероникой Изотовой, в которых у Александра Васильевича родились дочери – Светлана и Ирина) он встретил настоящую любовь и жену от Бога. Это Юлия Монахова – дочка знаменитого кинооператора Владимира Монахова. Вместе они уже больше тридцати лет, воспитали сына Владимира. Он, как и родители, творческая натура – учился на журфаке, потом в эстрадно-цирковом училище, недавно окончил ГИТИС. А сейчас учится на режиссерском факультете ВГИКа и руководит своей рок-группой Red Hot Barbeku.
- Теперь у меня есть надежный тыл. И это мне помогает писать стихи и создавать новые роли. Поэтому предупреждаю свих поклонников, друзей и недругов: Панкратов-Черный еще долго не оставит вас в покое!