Ну разве могли они в то время предполагать, что рядом с ними трудится бывший полковник русской армии, окончивший когда-то Псковский кадетский корпус, Елизаветградское кавалерийское училище и академию Генерального штаба и награжденный пятью боевыми орденами за храбрость в войне с Германией! И быть бы Якову Смирнову блестящим генералом, кабы не революция. В сентябре 1917-го он был назначен начальником штаба Уссурийской казачьей дивизии. А когда грянул Октябрь и началась Гражданская война, полковник Смирнов оказался в войсках Колчака, где командовал кавалерийским полком. Он испил до дна всю горькую чашу трагедии Белого движения и в конце концов очутился в Харбине, где тогда обосновались многие русские офицеры.
Когда в 1941 году Германия напала на СССР, Яков Смирнов и многие другие офицеры-эмигранты хотели отправиться на фронт, чтобы защищать свою Родину, но советское консульство ответило им отказом. И тогда Яков Яковлевич решил, что будет помогать России как может. Он часто выступал перед старшим офицерским составом о ходе и перспективах советско-германской войны, доказывая, что Красная армия дальше Волги не отступит и разгромит немцев на просторах волжских степей. Затем Смирнов связался с советской разведкой и начал сотрудничать с ней, передавая нашему резиденту в Маньчжурии Меньшакову сведения из японской военной миссии в Харбине, где в ту пору работал бывший полковник. По совету резидента Смирнов принял предложение генерал-майора Дола занять должность командира 1-го отдельного русского кавалерийского отряда «Асано» на станции Сунгари-2.
Выбор японцев не был случаен: в конце 20 - начале 30-х годов Смирнов был начальником высшей школы белоэмигрантской организации «РОВС» и пользовался большим авторитетом у русской молодежи. Свое согласие стать командиром отряда Смирнов объяснял эмигрантам тем, что не желает отдавать воспитание молодежи предателям русского дела, а хочет воспитывать их в патриотическом духе. Кроме того, он считал, что его отряд может сыграть большую роль в грядущей борьбе против японцев.
Полковник как в воду глядел. Когда началась война Советского Союза с Японией, представители японской военной миссии предложили всем офицерам из отряда «Асано», который к тому времени был расформирован, выехать на юг Китая, чтобы не попасть в советский плен. Командир отряда полковник Смирнов заявил, что все желающие могут уехать, а он останется и, дождавшись русских, сдаст им все военное хозяйство, а сам подчинится воле советского командования. Это решение поддержали все 22 офицера и 10 младших командиров отряда.
В архивных документах, хранящихся и поныне, сказано, что 15 августа 1945 года, за три дня до прибытия в Харбин советских войск, отряд Смирнова, усиленный добровольцами из русских эмигрантов, воспользовался хаосом, царившим среди японцев, и разоружил их караулы. Все обошлось без потерь, было лишь несколько раненых. После этого отряд Смирнова взял под охрану два больших моста (по километру каждый) через реку Сунгари, по которым потом переправлялись советские войска, следующие в Порт-Артур.
А 18 августа в 19 часов на харбинском аэродроме высадился советский десант. К утру следующего дня наши бойцы заняли здание японской военной миссии, жандармерию и полицейское управление, взяли под охрану мосты, электростанции, вокзалы, банки, телеграф, арестовали начальника штаба Квантунской армии генерал-лейтенанта Хата и разоружили 175-тысячную группировку противника. Конечно же, 120 советских десантников не могли всего этого сделать. Кто же им подсобил? Российские эмигранты. По словам командующего 1-м Дальневосточным фронтом маршала К.Мерецкова, «они наводили наших десантников на вражеские штабы и казармы, захватывали узлы связи, сохранили в неприкосновенности все городские коммуникации и сооружения. Благодаря их помощи некоторые высшие чины Квантунской армии нежданно-негаданно оказались в советском плену...»
Разумеется, поддержка отряда Смирнова, насчитывающего в своих рядах около тысячи сабель и штыков, оказала решающее значение при захвате Харбина и в победе советских войск в Маньчжурии. Казалось бы, что полковник и его подчиненные могли рассчитывать если не на благодарность, то хотя бы на признательность своих соотечественников из Страны Советов. Но, увы, 26 августа 1945 года, когда надобность в помощи эмигрантов отпала, Смирнов и другие офицеры русского отряда «Асано» были арестованы. Сотрудники отдела контрразведки СМЕРШ Амурской речной флотилии доставили их в Хабаровск, где после непродолжительного следствия осудили каждого на 15 лет лагерей. Невероятно, но их - граждан государства Маньчжоу-Го, оккупированного японцами, обвинили в измене Родине - СССР, чего они по своему правовому статусу никак не могли совершить! К тому же их отряд «Асано» входил в состав маньчжурской армии. Но кого тогда заботили юридические тонкости, если сам император Маньчжоу Го Пу И без суда томился в советских и китайских тюрьмах свыше 20 лет!
Полковник русской армии Яков Смирнов отсидел в Озерлаге советского ГУЛАГа от звонка до звонка - все пятнадцать годочков. А потом в положении ссыльного был определен в тихое местечко Васильево - подальше от больших городов и лишних глаз. Но и отсюда одинокий, пожилой и больной русский офицер писал письма в правительство - сперва Хрущеву, потом Брежневу - с просьбами о помиловании и предоставлении советского гражданства. Но они так и остались без ответа, хотя его помощь советской разведке в Харбине и участие в боевых действиях против японских захватчиков были подтверждены документально.
Итог жизни Смирнова печален. Русский полковник и настоящий патриот своей Родины умер в нищете и забвении. Его прах покоится в родной стране. Но она так и не признала его своим сыном.
...Мы сейчас все чаще и все громче говорим о патриотизме, его истоках, по-новому осмысливаем многие события. Думается, и эта история заставит многих читателей всерьез задуматься об истинной мере добра и зла в нашей жизни. А еще о том, что нельзя больше делить мир и людей только на два цвета.
Владимир МУЗЫЧЕНКО.
