Со дня гибели дизель-электрохода «Булгария» прошло уже около трех с половиной лет. Страшная трагедия, случившаяся 10 июля 2011 года, унесла жизни 122 человек. Количество же людей, потерявших тогда своих близких, превышает несколько сотен. Несмотря на длительный срок, прошедший с того дня, точка в трагедии еще не поставлена. Разбирательство в Московском районном суде началось 6 мая 2013 года, длилось больше года, закончившись оглашением обвинительного приговора с 3 по 7 июля 2014 года. Однако ни одна из сторон не осталась удовлетворена его результатами, поэтому на данный момент дело рассматривается Верховным судом РТ.Отец-врач стал адвокатом
Среди участников суда особо выделяется один потерпевший - отец погибшего на судне молодого мужчины Геннадий Игнарин. Он не пропустил ни одного заседания, ведет конспекты каждого. А в материалах дела, несмотря на отсутствие юридического образования, ориентируется теперь не хуже адвокатов и прокуроров. Недавно он побывал в редакции «КВ» и дал нам эксклюзивное интервью.- Геннадий Иванович, понимаю, как вам трудно вспоминать о том дне, но не могли бы вы рассказать, как узнали о трагедии.- Незадолго до тех событий мой сын Иван ухаживал за своей бабушкой, пережившей инсульт. К сожалению, вскоре ее не стало. Перед этим Иван сообщил ей о своем решении принять православие. Нужно отметить, что семья наша мультикультурная, бабушка Ивана была мусульманкой. Она согласилась с решением внука, но попросила его перед этим посетить Свияжск и Болгар как нечто вроде паломничества, духовного путешествия. В Свияжск я ездил вместе с ним, а в Болгар он отправился на злополучной «Булгарии». Судьба сохранила его супругу и детей, которых он хотел взять с собой. В тот момент они отдыхали на базе отдыха на Кордоне. Иван не успевал заехать за ними, не опоздав при этом на теплоход...В четыре утра 11 июля у нас дома раздался звонок. Звонила корреспондентка с федерального телеканала. Она спросила, какое отношение имеет ко мне Иван Игнарин. Тогда она еще не была уверена, что именно мой сын находился на борту «Булгарии». Но позже, перезвонив около 9 утра, сообщила мне о случившемся. Мы тогда друг друга не поняли, все чувства смешались... С женой отправились в порт, ожидая разрешения ситуации. Наш сын был в списке пропавших без вести. Вскоре нам сказали, что нет смысла караулить в порту, а следует сразу ехать в морг и ждать тело на опознание. Но мы цеплялись за любую надежду, что Ивана еще спасут, найдут где-нибудь у берега. Увы, надежда не оправдалась. Ивана я похоронил на месте на кладбище, которое приготовил для себя...- Другие пострадавшие с большим уважением отзываются о вас, восхищаясь настойчивостью и скрупулезностью. Как вы пришли к этому?- Когда меня допрашивали в следственном комитете, я не хотел ничего, кроме того, чтобы эта ситуация поскорее закончилась, - настолько мы были раздавлены произошедшим. Но шло время, ко времени судебного разбирательства я переменил свое мнение. Единственное, что меня останавливало, - дело должно было рассматриваться в Камско-Устьинском районе, а я не располагаю личным транспортом. К счастью, место рассмотрения перенесли в Московский райсуд Казани, благодаря чему я получил возможность регулярно посещать его заседания. Оставив врачебную практику педиатра в частной клинике, посвятил все свое время тому, чтобы разобраться в причинах крушения.Особое мнение
- На первых заседаниях суда, проходивших в ДК «Юность» (место выбрали, чтобы вместить всех желающих), многие потерпевшие не сдерживали эмоций, требуя для подсудимых сроков вплоть до пожизненных, а то и смертной казни. Как вы относились к происходящему?- Как и все остальные, я испытывал глубокую боль и скорбь. Сложно обвинять людей, потерявших своих близких. Вспомните высказывание Фарида Хисамиева: «Я крови хочу»... В день своего рождения он потерял всю семью: отца, мать, тетю, дочь и внучку! Так что мы все теперь моральные инвалиды.- В ходе обсуждений этих событий в некоторых СМИ прозвучала мысль, что потерпевшим нужны были просто крайние, которых нужно наказать...- Это совершенно не так! Я с самого начала стремился разобраться в произошедшем. Понять, действительно ли люди, оказавшиеся на скамье подсудимых, виноваты в произошедшей трагедии. Суд занял 427 дней, на каждом из 144 заседаний я внимательно слушал и записывал. На это ушло немало времени и сил. Но у меня сложилось конкретное мнение, подкрепленное доказательствами, представленными в суде. На скамье подсудимых не оказалось случайных людей. Все они прямо или косвенно повлияли на события, результат которых - случившаяся трагедия.Ключевой фигурой, конечно, стала Светлана Инякина, субарендатор судна, гендиректор «Аргоречтура». Сейчас она пытается всем вокруг доказать, что в этой ситуации жертва. Но разве это так? Она арендовала старый дизель-электроход с целью ведения пассажирских перевозок. Условием аренды стала необходимость ремонта судна. Но в Перми на судоремонтном заводе ей сообщили, ремонт требуется капитальный, что означает невозможность ведения навигации в том же году. Конечно, это были огромные убытки для Инякиной. Потому она начала искать способы использовать судно. В качестве такового стала установка капитально отремонтированного двигателя с другого судна. Но, как выяснило судебное следствие, никакого капитального ремонта на нем не проводилось. А позже Инякина не сообщила в Росречрегистр о многочисленных поломках двигателей на судне, хотя и была обязана сделать это. В довершение всего она вела перевозку пассажиров на «Булгарии», не имея на то лицензии.Яков Ивашов, старший эксперт Росречрегистра, проводивший освидетельствование судна, допустил при этом ряд нарушений. Он выдал сертификат на двигатель в отсутствие технического формуляра на него, на его основе провел внеочередную проверку, а позже, на основе внеочередной - ежегодную, хотя сроки ее проведения по документам уже истекли. Кроме того, в протоколах осмотра судна он отметил исправность таких систем, которые даже не присутствовали на «Булгарии». Это не является нарушением, но заставляет считать, что судно он осматривал без должной тщательности.Начальник Казанского отделения Ространснадзора Ирек Тимергазиев и его заместитель Владислав Семенов составили акт о готовности к лицензионной проверке ООО «Аргоречтур». Сделали госинспекторы это, опираясь на документы Росречрегистра, которые Инякина на тот момент еще даже не получила! Кроме того, как указывают материалы следствия, они знали о том, что Инякина осуществляет перевозки без лицензии. Более того, хоть это и не доказано, но некоторые обстоятельства наводят на мысль, что Тимергазиев мог оказывать и иные услуги, связанные со злоупотреблением служебным положением.Старпом судна Рамиль Хаметов больше других вызывал сочувствие в начале суда, ведь один отдувался за действия всей команды. Но он знал, в каком состоянии находилось судно, потому обязан был отказаться участвовать в его эксплуатации... В суде почти все осужденные повторяли одни и те же слова: «В момент крушения я находился далеко от «Булгарии», как я могу быть виновным в ее гибели?» Но, как мы видим, каждый из них мог предотвратить эту трагедию.Удар для потерпевших
- Потерпевшие остались недовольны решением суда первой инстанции. Какие надежды вы возлагаете на Верховный суд РТ?- Да, приговор судьи Сергея Якунина мы считаем слишком мягким, а потому несправедливым по отношению к потерпевшим. Особый шок вызвало решение назначить Ивашову срок заключения в 5 лет и освободить (!) в зале суда в связи с амнистией в честь 20-летия Конституции РФ. Со дня крушения такое решение стало самым сильным ударом для всех нас. Преступника, вина которого доказана, отпустили домой пить чай! Мы никак не можем согласиться с таким решением. Слишком мягкие сроки получили и другие осужденные, за исключением Хаметова. В ряде СМИ потерпевших обвинили в том, что нас будто не удовлетворили суммы компенсаций за моральный ущерб, но, поверьте, они нас интересуют в последнюю очередь. В суд мы пришли исключительно за справедливостью. И вот почему - ни один из осужденных не признал своей вины и не раскаялся. Следует понимать общественную опасность таких действий со стороны должностных лиц. В статьях УК РФ, по которым их осудили, такая формулировка: «...повлекших за собой по неосторожности гибель двух и более человек». Согласитесь, 2 и 122 - это огромная разница...
Среди участников суда особо выделяется один потерпевший - отец погибшего на судне молодого мужчины Геннадий Игнарин. Он не пропустил ни одного заседания, ведет конспекты каждого. А в материалах дела, несмотря на отсутствие юридического образования, ориентируется теперь не хуже адвокатов и прокуроров. Недавно он побывал в редакции «КВ» и дал нам эксклюзивное интервью.- Геннадий Иванович, понимаю, как вам трудно вспоминать о том дне, но не могли бы вы рассказать, как узнали о трагедии.- Незадолго до тех событий мой сын Иван ухаживал за своей бабушкой, пережившей инсульт. К сожалению, вскоре ее не стало. Перед этим Иван сообщил ей о своем решении принять православие. Нужно отметить, что семья наша мультикультурная, бабушка Ивана была мусульманкой. Она согласилась с решением внука, но попросила его перед этим посетить Свияжск и Болгар как нечто вроде паломничества, духовного путешествия. В Свияжск я ездил вместе с ним, а в Болгар он отправился на злополучной «Булгарии». Судьба сохранила его супругу и детей, которых он хотел взять с собой. В тот момент они отдыхали на базе отдыха на Кордоне. Иван не успевал заехать за ними, не опоздав при этом на теплоход...В четыре утра 11 июля у нас дома раздался звонок. Звонила корреспондентка с федерального телеканала. Она спросила, какое отношение имеет ко мне Иван Игнарин. Тогда она еще не была уверена, что именно мой сын находился на борту «Булгарии». Но позже, перезвонив около 9 утра, сообщила мне о случившемся. Мы тогда друг друга не поняли, все чувства смешались... С женой отправились в порт, ожидая разрешения ситуации. Наш сын был в списке пропавших без вести. Вскоре нам сказали, что нет смысла караулить в порту, а следует сразу ехать в морг и ждать тело на опознание. Но мы цеплялись за любую надежду, что Ивана еще спасут, найдут где-нибудь у берега. Увы, надежда не оправдалась. Ивана я похоронил на месте на кладбище, которое приготовил для себя...- Другие пострадавшие с большим уважением отзываются о вас, восхищаясь настойчивостью и скрупулезностью. Как вы пришли к этому?- Когда меня допрашивали в следственном комитете, я не хотел ничего, кроме того, чтобы эта ситуация поскорее закончилась, - настолько мы были раздавлены произошедшим. Но шло время, ко времени судебного разбирательства я переменил свое мнение. Единственное, что меня останавливало, - дело должно было рассматриваться в Камско-Устьинском районе, а я не располагаю личным транспортом. К счастью, место рассмотрения перенесли в Московский райсуд Казани, благодаря чему я получил возможность регулярно посещать его заседания. Оставив врачебную практику педиатра в частной клинике, посвятил все свое время тому, чтобы разобраться в причинах крушения.Особое мнение
- На первых заседаниях суда, проходивших в ДК «Юность» (место выбрали, чтобы вместить всех желающих), многие потерпевшие не сдерживали эмоций, требуя для подсудимых сроков вплоть до пожизненных, а то и смертной казни. Как вы относились к происходящему?- Как и все остальные, я испытывал глубокую боль и скорбь. Сложно обвинять людей, потерявших своих близких. Вспомните высказывание Фарида Хисамиева: «Я крови хочу»... В день своего рождения он потерял всю семью: отца, мать, тетю, дочь и внучку! Так что мы все теперь моральные инвалиды.- В ходе обсуждений этих событий в некоторых СМИ прозвучала мысль, что потерпевшим нужны были просто крайние, которых нужно наказать...- Это совершенно не так! Я с самого начала стремился разобраться в произошедшем. Понять, действительно ли люди, оказавшиеся на скамье подсудимых, виноваты в произошедшей трагедии. Суд занял 427 дней, на каждом из 144 заседаний я внимательно слушал и записывал. На это ушло немало времени и сил. Но у меня сложилось конкретное мнение, подкрепленное доказательствами, представленными в суде. На скамье подсудимых не оказалось случайных людей. Все они прямо или косвенно повлияли на события, результат которых - случившаяся трагедия.Ключевой фигурой, конечно, стала Светлана Инякина, субарендатор судна, гендиректор «Аргоречтура». Сейчас она пытается всем вокруг доказать, что в этой ситуации жертва. Но разве это так? Она арендовала старый дизель-электроход с целью ведения пассажирских перевозок. Условием аренды стала необходимость ремонта судна. Но в Перми на судоремонтном заводе ей сообщили, ремонт требуется капитальный, что означает невозможность ведения навигации в том же году. Конечно, это были огромные убытки для Инякиной. Потому она начала искать способы использовать судно. В качестве такового стала установка капитально отремонтированного двигателя с другого судна. Но, как выяснило судебное следствие, никакого капитального ремонта на нем не проводилось. А позже Инякина не сообщила в Росречрегистр о многочисленных поломках двигателей на судне, хотя и была обязана сделать это. В довершение всего она вела перевозку пассажиров на «Булгарии», не имея на то лицензии.Яков Ивашов, старший эксперт Росречрегистра, проводивший освидетельствование судна, допустил при этом ряд нарушений. Он выдал сертификат на двигатель в отсутствие технического формуляра на него, на его основе провел внеочередную проверку, а позже, на основе внеочередной - ежегодную, хотя сроки ее проведения по документам уже истекли. Кроме того, в протоколах осмотра судна он отметил исправность таких систем, которые даже не присутствовали на «Булгарии». Это не является нарушением, но заставляет считать, что судно он осматривал без должной тщательности.Начальник Казанского отделения Ространснадзора Ирек Тимергазиев и его заместитель Владислав Семенов составили акт о готовности к лицензионной проверке ООО «Аргоречтур». Сделали госинспекторы это, опираясь на документы Росречрегистра, которые Инякина на тот момент еще даже не получила! Кроме того, как указывают материалы следствия, они знали о том, что Инякина осуществляет перевозки без лицензии. Более того, хоть это и не доказано, но некоторые обстоятельства наводят на мысль, что Тимергазиев мог оказывать и иные услуги, связанные со злоупотреблением служебным положением.Старпом судна Рамиль Хаметов больше других вызывал сочувствие в начале суда, ведь один отдувался за действия всей команды. Но он знал, в каком состоянии находилось судно, потому обязан был отказаться участвовать в его эксплуатации... В суде почти все осужденные повторяли одни и те же слова: «В момент крушения я находился далеко от «Булгарии», как я могу быть виновным в ее гибели?» Но, как мы видим, каждый из них мог предотвратить эту трагедию.Удар для потерпевших
- Потерпевшие остались недовольны решением суда первой инстанции. Какие надежды вы возлагаете на Верховный суд РТ?- Да, приговор судьи Сергея Якунина мы считаем слишком мягким, а потому несправедливым по отношению к потерпевшим. Особый шок вызвало решение назначить Ивашову срок заключения в 5 лет и освободить (!) в зале суда в связи с амнистией в честь 20-летия Конституции РФ. Со дня крушения такое решение стало самым сильным ударом для всех нас. Преступника, вина которого доказана, отпустили домой пить чай! Мы никак не можем согласиться с таким решением. Слишком мягкие сроки получили и другие осужденные, за исключением Хаметова. В ряде СМИ потерпевших обвинили в том, что нас будто не удовлетворили суммы компенсаций за моральный ущерб, но, поверьте, они нас интересуют в последнюю очередь. В суд мы пришли исключительно за справедливостью. И вот почему - ни один из осужденных не признал своей вины и не раскаялся. Следует понимать общественную опасность таких действий со стороны должностных лиц. В статьях УК РФ, по которым их осудили, такая формулировка: «...повлекших за собой по неосторожности гибель двух и более человек». Согласитесь, 2 и 122 - это огромная разница...
