Есть ли радость в казенных сапогах и бесплатном питании? Корреспондент «Казанских ведомостей» в поисках ответа провел день в качестве призывника на республиканском сборном пункте.
Ни один забор в Казани не может похвастаться такой популярностью, как ограждение сборного пункта призывников. Каждую весну и осень его осаждают толпы мам (реже - пап). Около него проливаются реки слез провожающих в армию своих внуков, сыновей, братьев, любимых... А те в это время по другую сторону ограды пробуют первые фунты казарменного лиха.
Новое место
Призывной пункт - это еще не армия. Но за очень редким исключением (если только в райвоенкомате сильно не намухлевали) призывники домой не отправляются. Поэтому вопрос типа "А че, отмазки нет?" не задают: поздно. Обратной дороги уже нет, а вот вперед - по накатанной.
Прибывают сюда примерно одинаково: на автобусах из военкоматов, еще не отойдя от похмелья "проводин", не всегда понимая происходящее вокруг и особо не задумываясь, где оказались. Призывников тщательно досматривают и все колющее, режущее, дурманящее и с градусом отбирают. Поэтому пьяной поножовщины в казармах не бывает.
Поскольку это не американский блокбастер, монологов вроде "Здорово, сосунки, теперь вы узнаете настоящую жизнь, и ваши мамочки вам не помогут" вы не услышите. Зато во всю длину здания штаба белым по красному написано: "Добро пожаловать в армейскую семью!"
Новая семья
"Братья" сидели в "подвале" - так называют первый этаж казармы с выбеленными стенами метровой толщины и тяжелым потолком, напоминавшим средневековые своды. Три стола и три длинных ряда лавок. На лавках - призывники. Те, кто подальше, спят. Кто поближе - разговаривают. Кто-то рисует звездочки в блокнотике:
- Что пишешь?
- Да вот звания учу. Нужно ведь отличать как-то.
В общем, обстановка как в обычном классе. Правда, за косички девчонок никто не дергает. Нет их здесь.
- А в туалет можно?
- Можно Машку за ляжку. Сейчас пойдем.
- Все вместе?
- А что, стесняешься?
Так... вот и первое знакомство с армейским юмором. Наш взводный - Вова, "товарищ курсант" из танкового училища, выгоняет на улицу всем строем - идем в туалет.
Есть время и покурить, и съесть шоколадный батончик, купленный здесь же в магазине. Подходит мужчина в форме, набирает шесть человек в наряд - где-то что-то белить или красить.
Остальные разбиваются на компании. Общаются в основном маленькими группками - кто с кем вместе прибыл. Публика разношерстная и разноцветная - в казенное обмундирование одевают не сразу, надо дождаться отправки. А в "гражданке" холодно. Поэтому команда "Четвертый взвод, стройся! В столовую - бегом марш!" была воспринята с большим воодушевлением.
Вообще-то в первый день призывников не кормят: должно быть с собой. Нас, новеньких, из всего взвода было только двое, и в столовку мы все-таки попали.
Говорят, солдат за все время службы съедает столько овсянки, что ему потом стыдно смотреть в глаза лошади. И правда - была овсянка! И все же кормят хорошо, большими порциями: салат, суп (можно с добавкой), овсянка, приготовленная по своим армейским рецептам (тоже с добавкой).
- О, знакомое лицо! - мой сосед, казанец Степа, чуть ложку не проглотил. - Видишь вон того, в колпаке? Я его в кафешке одной часто видел, он все время с брезгливой рожей смотрел, как мы по одному треугольнику покупаем. Вот и досмотрелся...
Допиваешь кисель - и вообще идти никуда неохота. Но опять голос курсанта: "Четвертый взво-од..."
Новая специальность
После второго коллективного выгула в туалет нас всех построили на плацу.
- Формировка, - объясняет мне Ленар, призывник из Нижнекамска, - сейчас фасовать будут - кто куда поедет.
На плацу не рабский рынок - все мы свободные граждане, пока еще даже не военнослужащие. Хоть прапорщиков и называют на армейском арго покупателями, все же деньги за нас не берут. И это не рабство, а долг перед Родиной.
- Музыканты, художники есть? - первый вопрос. Все молчат. Значит, нет. Служить будем как все.
После по очереди выходят люди с папками, громко зачитывают фамилии. С замиранием сердца ждешь, когда назовут твою - узнаешь наконец, где будешь служить. В десант из нашего взвода попали человек пять, еще около пятнадцати, кажется, будут водителями. Ряды тают, а твою фамилию все не называют. Все, кого "купили", - остаются; кого оставили - уходят обратно в "подвал". До вечера. А может, и до следующего дня - никто не знает.
Тем, кто отбывает сегодня, принесли два автомата - познакомиться с оружием. Из нас же кто-то опять спит (подъем был в шесть утра), кто-то наворачивает персональную добавку к обеду - все те же батончики с колой. С новоиспеченными десантниками и водителями проводят анкетирование. У кого-то слезы на глазах:
- Слышь, пацаны, меня, кажется, в Хабаровск отправляют...
- Не боись, еще не гарантия, что отправят.
К нам подсаживается парень в форме, у него здесь знакомый. Спрашиваем о портянках:
- Да ничего особенного: тут подвернул, тут затянул. Я на правой ноге все чики-пики сделал, а вот левую потом пришлось еще перематывать. Научитесь...
- А в кирзачах ноги не мерзнут?
- Не.
Кроме того, узнали, как "на местах" к новобранцам относятся. Выяснилось, что сначала "деды" вообще трогать не должны - целый месяц (кто-то говорил, 28 дней). А потом - когда станешь "карасем" - появится и "сладость" в жизни.
- А я "дедов" не боюсь.
- Че так?
- Да они же сами тоже когда-то пришли - значит, смогли вытерпеть. А мы что, девушки?..
И еще много разговоров, храпа, криков "Ты где был?" и анекдот из жизни от подполковника - про Чечню и прокладки 42-го размера...
Новый дом
- Долго мы здесь будем сидеть еще? - спрашиваю Ленара.
- Не знаю. Пока не позовут.
- И весь день такой скучный?
- Вообще-то да. Тебе завтра хуже будет: подъем в шесть утра, потом зарядка... И весь день так - то на плац, то в "подвал", то в туалет всем стадом.
Опять вышли на плац: строевая подготовка. Сначала выстроились в круг, нам раздали записки от родителей, кто-то ушел "в увольнительные" - с матерями встречаться. Остальных курсант пытался научить ходить строем.
В ногу не ходилось, абы как нормально прошли где-то с десятой попытки. Курсант махнул рукой:
- А, ладно! К туалету бегом марш!
Так теперь и будет. Два года по расписанию: встречи с родными, естественные нужды... Отдыхать - на лавках перед телевизором. Спать - под разноголосый храп.
Позже меня уже как журналиста провели по казарме сборного пункта. В трех огромных недавно отремонтированных комнатах длиннющие ряды двухъярусных кроватей (правда, в одну ночь даже этого не хватило, поэтому часть призывников пришлось разместить в "подвале"). Еще курсант показал и ночную уборную, и правильно заправленную постель. Так и сказал:
- Эталон, - а потом добавил: - Хотя здесь, кажется, и не спал никто. Абсолютно ровно заправлять постель пока не требуем, учатся...
Новая жизнь
А за забором - не только родственники и друзья. Прямо за ограждением сборного пункта театр кукол.
Когда мы после формировки сидели в "подвале", послышалось: "Блин, есть хочу". На что курсант сказал:
- Привыкай, мамы здесь нет.
Кто-то пошутил:
- Все, братан, закончилось детство.
Но никто не засмеялся...
Рустам ЮСУПОВ
(Автор благодарит за содействие в подготовке материала полковника Дмитрия Гурылева)
