Эти средства были выручены от продажи билетов на концерт, которым оркестр открыл свой 48-й сезон. В тот вечер на сцене Большого концертного зала РТ звучала Пятая симфония Малера. Помимо этого в фойе БКЗ были установлены стеклянные боксы для сбора пожертвований для жителей Дальнего Востока. Каждый новый проект, каждый концерт - это подготовка к 50-летнему юбилею оркестра, который будет отмечаться в апреле 2015 года. Об этом рассказал на встрече с журналистами художественный руководитель, главный дирижер ГСО РТ Александр Сладковский:.- Нам удалось преодолеть барьер непонимания. Теперь можно уверенно сказать: прорыв осуществлен! Это подтвердил минувший сезон, который стал для оркестра насыщенным. Очень важным для нас было участие в программе культурной Универсиады. Мы к этому готовились три года. Выпустили премьеру национальной оперы «Белый волк». Играли ее в парке Универсиады, под кремлем, и по самым приблизительным подсчетам, нашу премьеру посетили около 25 тысяч человек. После церемонии закрытия Универсиады улетели в Сочи на фестиваль Crescendo, потом - в Иркутск, на «Звезды на Байкале». Этот фестиваль проходит под патронажем Дениса Мацуева. Это не только блистательный пианист, он делает невероятно много для развития музыкальной культуры в регионах. Кстати, в новом сезоне наш оркестр представит казанцам еще один фестиваль - «Денис Мацуев у друзей». Скоро едем с концертами в Тюмень, Челябинск. Есть приглашения на престижные международные фестивали. - Вы открыли сезон Пятой симфонией Малера, которая считается очень сложной для исполнения и непростой для восприятия слушателями...- Да, Малер требует особой подготовки, и это его сочинение по сути определяет уровень оркестра. Без ложной скромности могу сказать, что у нас получилось! В России всего пять оркестров, у которых в репертуаре есть Пятая симфония Малера. Симфонический оркестр Татарстана - один из них. Мы долго к этому шли. Честно говоря, волновался, как воспримут слушатели непростую музыку. И мне было приятно, что мы вместе со всем залом пережили этот час полного музыкального сумасшествия, пиршества. Мы показали, на что способны. А способны мы на многое.- Кто сегодня приходит на концерты симфонического оркестра?- Проблемы со зрителями были три года, когда я только пришел в оркестр. Публика к тому времени была потеряна совершенно, и ее было необходимо формировать заново. Мы стали играть бесплатно на разных концертных площадках, в вузах, на предприятиях, заводах, чтобы заявить о себе и подтянуться самим, чтобы музыканты привыкли играть при полных залах. Это очень важно.
Публика у нас благодарная. Но мы прекрасно понимаем, что большое количество людей - пенсионеры, студенты - не имеют возможности купить билет на концерт, послушать живую музыку. Поэтому работаем с социальными учреждениями, министерствами социальной защиты, образования и здравоохранения и приглашаем всех желающих на прогоны. Прогон - это не репетиция, мы играем произведение от начала до конца, с полной отдачей, как на концерте. Приятно, что на каждом нашем прогоне зал тоже всегда полный. - Раньше в Татарстане была сильная дирижерская школа. А сейчас есть молодые талантливые дирижеры?- У нас в Татарстане дирижерской школы нет. Кто возглавит симфонический оркестр через несколько лет? Кто возьмет на себя груз этой ответственности? Я не знаю. Это гигантская проблема, и ее надо обсуждать. Дирижерских кадров реально нет. И это беда. - В чем причина такой ситуации?- У нас нет какой-то внятной схемы образования. Например, я с пяти лет сидел за роялем. Дико его ненавидел и всячески старался избегать занятий, но мама меня заставляла играть. Я прошел через детский хор, духовой оркестр, две консерватории. Это была система музыкального образования. Сейчас она разрушена, нет системы применения своим талантам. Поэтому мало-мальски способные музыканты уезжают из Казани, получают образование в Москве, Санкт-Петербурге, за рубежом. Я не могу решить эту проблему глобально. По мере своих сил и возможностей могу только обратить внимание общества на этот вопрос. Если мы сейчас не начнем заниматься детскими музыкальными школами так, как занимаемся спортивными, у нас через 10 лет просто некому будет играть в оркестрах. Музыкальные школы не только поставщики профессиональных кадров в оркестры, они решают и важные социальные задачи. Во многих странах мира это понимают. В Венесуэле, например, проблему детской и подростковой преступности, наркомании и другие беды решают просто - всех детей «подсадили» на классическую музыку. Там собирают ребят в большие оркестры - человек по двести, и они играют в подворотнях, на улицах и площадях. И играют неплохо. У нас пока такого нет.
Публика у нас благодарная. Но мы прекрасно понимаем, что большое количество людей - пенсионеры, студенты - не имеют возможности купить билет на концерт, послушать живую музыку. Поэтому работаем с социальными учреждениями, министерствами социальной защиты, образования и здравоохранения и приглашаем всех желающих на прогоны. Прогон - это не репетиция, мы играем произведение от начала до конца, с полной отдачей, как на концерте. Приятно, что на каждом нашем прогоне зал тоже всегда полный. - Раньше в Татарстане была сильная дирижерская школа. А сейчас есть молодые талантливые дирижеры?- У нас в Татарстане дирижерской школы нет. Кто возглавит симфонический оркестр через несколько лет? Кто возьмет на себя груз этой ответственности? Я не знаю. Это гигантская проблема, и ее надо обсуждать. Дирижерских кадров реально нет. И это беда. - В чем причина такой ситуации?- У нас нет какой-то внятной схемы образования. Например, я с пяти лет сидел за роялем. Дико его ненавидел и всячески старался избегать занятий, но мама меня заставляла играть. Я прошел через детский хор, духовой оркестр, две консерватории. Это была система музыкального образования. Сейчас она разрушена, нет системы применения своим талантам. Поэтому мало-мальски способные музыканты уезжают из Казани, получают образование в Москве, Санкт-Петербурге, за рубежом. Я не могу решить эту проблему глобально. По мере своих сил и возможностей могу только обратить внимание общества на этот вопрос. Если мы сейчас не начнем заниматься детскими музыкальными школами так, как занимаемся спортивными, у нас через 10 лет просто некому будет играть в оркестрах. Музыкальные школы не только поставщики профессиональных кадров в оркестры, они решают и важные социальные задачи. Во многих странах мира это понимают. В Венесуэле, например, проблему детской и подростковой преступности, наркомании и другие беды решают просто - всех детей «подсадили» на классическую музыку. Там собирают ребят в большие оркестры - человек по двести, и они играют в подворотнях, на улицах и площадях. И играют неплохо. У нас пока такого нет.
