- Я пошутила. Вам какую грудку?- Ну... куриную.
Странное недоумение не покидало Голубева на всем пути из магазина до подъезда его дома.
Следует отметить, что кандидат наук, преподаватель вуза Александр Сергеевич Голубев, доживший до неполных 28 лет, до сей поры не имел глубоких романов с женщинами. То есть увлечения конечно были, поцелуи в годы студенчества присутствовали, но чтобы прикоснуться к женским прелестям, скрытым под одеждой, или иметь женщину под боком в постели - ни-ни, не приведи Господи! Не то чтобы боялся или стеснялся - нет, воспитание не позволяло. Сказывалось влияние мамы - одинокой женщины при одиноком ребенке.
И вот вдруг сегодня - «четвертый номер устраивает?»... Голубев смутно догадывался, что вопрос был непосредственно связан с наличием у девушки одеяния, скрывавшего ее женские прелести. И это почему-то его взволновало.- Мама, я принес грудку, как ты просила, - сообщил по возвращении домой Александр Сергеевич скучным голосом.- Ой, Сашенька, я ж забыла тебя еще об одном попросить. Может, пока не разделся, сходишь еще в магазин? Мне для фирменного блюда ножки нужны. Куриные. В смысле, окорочка. Не поленись, дорогой. А как дела у тебя на кафедре?
- На кафедре - хорошо. Ножки, говоришь? - к состоянию Голубева добавился еще один малопонятный ему нюанс. В магазине перед закрытием было пусто. Александр Сергеевич подошел к куриному прилавку.
- Здравствуйте еще раз.- Вам что, наши грудки не понравились? - девушке явно хотелось с ним поговорить.
- Нет, что вы. Просто мама попросила эти... Ну, ножки.- Окорочка? Конечно, вам сколько?
- Не знаю, - Голубев в неопределенном состоянии не мог ориентироваться на определенное. - Давайте два килограмма, что ли.Продавщица взвесила и подала пакет.
- Молодой человек, а вы сейчас не сильно заняты? Не могли бы проводить меня до дома? Здесь недалеко, а то я боюсь идти вечером одна.- Ну... Конечно.
Провожать оказалось и правда недалеко - всего-то полтора квартала. Перед подъездом, когда продавщица прощалась с Голубевым, произошел неожиданный инцидент. К ним подошел мужчина явно в нетрезвом виде.- Наташка, че так долго? А это кто с тобой?- Эдик, отвали, а? Достал уже со своими приставаниями. Не обращайте внимания, молодой человек, он не имеет ко мне никакого отношения. Прицепился, дурак, как репей к шубе, и не отстает!
- Че?Мужчина потянулся к Наташе. Александру Сергеевичу почему-то не понравились его намерения.
- Оставьте женщину! - И после короткой паузы у Голубева вырвалось: - Придурок!- Че? - внимание незнакомца переключилось на спутника Наташи. - Да я тебя...
Ситуация становилась напряженной. Александр Сергеевич встал в позу боксера (кажется, так - по телевизору видел), но мужчину это не смутило. Он уже занес руку над зажмурившимся Голубевым, когда получил удар по голове. Рассвирепевшая девушка охаживала Эдика сумкой.- Вот тебе, вот тебе!..
Ошарашенный соперник с позором покинул поле битвы.- Ну вот, до дуэли не дошло, - виновато улыбнулся Голубев. - Спасибо.- Да ладно... А как вас зовут?
- Александр Сергеевич.- Ух ты, прям как Пушкина! А меня Наташа. Наталья Николаевна.
- Наталья Николаевна, а не хотели бы вы посетить празднество? Моей маме исполняется 55, она уже созвала гостей, почему бы и мне вас не пригласить? - неожиданно предложил преподаватель вуза.- Ну, если...
«Грудки, шейки, ножки...» - эта мысль музыкально терзала Голубева, пока он по приказанию мамы чистил картошку, кромсал какие-то овощи в преддверии юбилея родительницы. И все потому, что - наконец-то! - он желал представить Девушку Своей Мечты.
Наступила праздничная суббота. У мамы собирались женщины ее поры (как правило, одинокие), а больше никого и не ждали. Когда участницы торжества расселись за столом, вдруг раздался звонок в дверь.- Сашенька, это, наверное, поздравительную телеграмму принесли. Сходи прими, дорогой.
Голубев гордо встал из-за стола, приготовив речь для представления своей (уже своей!) Натальи. Поступью первооткрывателя вышел в коридор, распахнул дверь - и был ошарашен: его Наталья Николаевна стояла не одна, а под руку с каким-то пожилым мужчиной!..
- Сашенька, извини, я вот со своим папой... Нет, он не совсем мне папа - я детдомовская. Он приютил меня, удочерил...- Вот! - торжественно провозгласил Голубев. - Моя невеста и ее папа Николай...
- ...Афанасьевич. Здравствуйте!- Коля? - юбилярша привстала со стула и так и замерла.
- Надя?.. Извините, Надежда Осиповна?.. - гость, похоже, также оторопел. Застывшие немолодые люди привели собравшееся общество в недоумение. Чтобы как-то прервать немую сцену, Александр Сергеевич неожиданно для себя громко произнес:- И еще: завтра мы с Наташей идем подавать документы в загс!
Девушка вспыхнула и потянула Голубева за рукав:- Саш, а ты не торопишься? Мы ведь с тобой это не обсуждали.- А вот сейчас и обсудим, - молодой человек повернулся к гостям. - Извините, мы вас ненадолго покинем.
И Александр Сергеевич удалился на кухню под руку с Натальей Николаевной.- Нам тоже надо обсудить кое-какие детали, - заявила Надежда Осиповна. - Коля, накинь пальтишко, выйдем на лоджию поговорить.Разговор двух зрелых людей с видом на вечернюю Казань и минувшую молодость получился нескорым. Заинтригованные гостьи уже распаковали и почти осушили бутылочку шампанского, а «разборка полетов» на лоджии продолжалась. Главной ее темой была ситуация, которая стала причиной отмены 28 лет назад наметившейся свадьбы. Выяснилось, что Николай покинул Казань, вызванный срочной телеграммой о критическом состоянии матери. Надежда в это время была в командировке, поэтому он не смог ее предупредить. Обстоятельства сложились так, что Николаю пришлось провести у постели матери несколько месяцев - больше некому было ухаживать за тяжелобольной.
- А потом я растерялся... Не знал, как тебе все объяснить. Ушел в себя, замуровался. Похоронил маму, а в Казань вернуться почему-то побоялся. Стыдно было перед тобой, прости. Я любил тебя и сейчас люблю. У меня за все это время даже серьезного романа с какой-нибудь женщиной не случилось. Чтобы не извести себя одиночеством - вот, Наташу удочерил.- Какой же ты дурачок, Коленька...
Свадьбу молодые люди и их родители решили сыграть в один день. По крайней мере, затрат меньше...
Странное недоумение не покидало Голубева на всем пути из магазина до подъезда его дома.
Следует отметить, что кандидат наук, преподаватель вуза Александр Сергеевич Голубев, доживший до неполных 28 лет, до сей поры не имел глубоких романов с женщинами. То есть увлечения конечно были, поцелуи в годы студенчества присутствовали, но чтобы прикоснуться к женским прелестям, скрытым под одеждой, или иметь женщину под боком в постели - ни-ни, не приведи Господи! Не то чтобы боялся или стеснялся - нет, воспитание не позволяло. Сказывалось влияние мамы - одинокой женщины при одиноком ребенке.
И вот вдруг сегодня - «четвертый номер устраивает?»... Голубев смутно догадывался, что вопрос был непосредственно связан с наличием у девушки одеяния, скрывавшего ее женские прелести. И это почему-то его взволновало.- Мама, я принес грудку, как ты просила, - сообщил по возвращении домой Александр Сергеевич скучным голосом.- Ой, Сашенька, я ж забыла тебя еще об одном попросить. Может, пока не разделся, сходишь еще в магазин? Мне для фирменного блюда ножки нужны. Куриные. В смысле, окорочка. Не поленись, дорогой. А как дела у тебя на кафедре?
- На кафедре - хорошо. Ножки, говоришь? - к состоянию Голубева добавился еще один малопонятный ему нюанс. В магазине перед закрытием было пусто. Александр Сергеевич подошел к куриному прилавку.
- Здравствуйте еще раз.- Вам что, наши грудки не понравились? - девушке явно хотелось с ним поговорить.
- Нет, что вы. Просто мама попросила эти... Ну, ножки.- Окорочка? Конечно, вам сколько?
- Не знаю, - Голубев в неопределенном состоянии не мог ориентироваться на определенное. - Давайте два килограмма, что ли.Продавщица взвесила и подала пакет.
- Молодой человек, а вы сейчас не сильно заняты? Не могли бы проводить меня до дома? Здесь недалеко, а то я боюсь идти вечером одна.- Ну... Конечно.
Провожать оказалось и правда недалеко - всего-то полтора квартала. Перед подъездом, когда продавщица прощалась с Голубевым, произошел неожиданный инцидент. К ним подошел мужчина явно в нетрезвом виде.- Наташка, че так долго? А это кто с тобой?- Эдик, отвали, а? Достал уже со своими приставаниями. Не обращайте внимания, молодой человек, он не имеет ко мне никакого отношения. Прицепился, дурак, как репей к шубе, и не отстает!
- Че?Мужчина потянулся к Наташе. Александру Сергеевичу почему-то не понравились его намерения.
- Оставьте женщину! - И после короткой паузы у Голубева вырвалось: - Придурок!- Че? - внимание незнакомца переключилось на спутника Наташи. - Да я тебя...
Ситуация становилась напряженной. Александр Сергеевич встал в позу боксера (кажется, так - по телевизору видел), но мужчину это не смутило. Он уже занес руку над зажмурившимся Голубевым, когда получил удар по голове. Рассвирепевшая девушка охаживала Эдика сумкой.- Вот тебе, вот тебе!..
Ошарашенный соперник с позором покинул поле битвы.- Ну вот, до дуэли не дошло, - виновато улыбнулся Голубев. - Спасибо.- Да ладно... А как вас зовут?
- Александр Сергеевич.- Ух ты, прям как Пушкина! А меня Наташа. Наталья Николаевна.
- Наталья Николаевна, а не хотели бы вы посетить празднество? Моей маме исполняется 55, она уже созвала гостей, почему бы и мне вас не пригласить? - неожиданно предложил преподаватель вуза.- Ну, если...
«Грудки, шейки, ножки...» - эта мысль музыкально терзала Голубева, пока он по приказанию мамы чистил картошку, кромсал какие-то овощи в преддверии юбилея родительницы. И все потому, что - наконец-то! - он желал представить Девушку Своей Мечты.
Наступила праздничная суббота. У мамы собирались женщины ее поры (как правило, одинокие), а больше никого и не ждали. Когда участницы торжества расселись за столом, вдруг раздался звонок в дверь.- Сашенька, это, наверное, поздравительную телеграмму принесли. Сходи прими, дорогой.
Голубев гордо встал из-за стола, приготовив речь для представления своей (уже своей!) Натальи. Поступью первооткрывателя вышел в коридор, распахнул дверь - и был ошарашен: его Наталья Николаевна стояла не одна, а под руку с каким-то пожилым мужчиной!..
- Сашенька, извини, я вот со своим папой... Нет, он не совсем мне папа - я детдомовская. Он приютил меня, удочерил...- Вот! - торжественно провозгласил Голубев. - Моя невеста и ее папа Николай...
- ...Афанасьевич. Здравствуйте!- Коля? - юбилярша привстала со стула и так и замерла.
- Надя?.. Извините, Надежда Осиповна?.. - гость, похоже, также оторопел. Застывшие немолодые люди привели собравшееся общество в недоумение. Чтобы как-то прервать немую сцену, Александр Сергеевич неожиданно для себя громко произнес:- И еще: завтра мы с Наташей идем подавать документы в загс!
Девушка вспыхнула и потянула Голубева за рукав:- Саш, а ты не торопишься? Мы ведь с тобой это не обсуждали.- А вот сейчас и обсудим, - молодой человек повернулся к гостям. - Извините, мы вас ненадолго покинем.
И Александр Сергеевич удалился на кухню под руку с Натальей Николаевной.- Нам тоже надо обсудить кое-какие детали, - заявила Надежда Осиповна. - Коля, накинь пальтишко, выйдем на лоджию поговорить.Разговор двух зрелых людей с видом на вечернюю Казань и минувшую молодость получился нескорым. Заинтригованные гостьи уже распаковали и почти осушили бутылочку шампанского, а «разборка полетов» на лоджии продолжалась. Главной ее темой была ситуация, которая стала причиной отмены 28 лет назад наметившейся свадьбы. Выяснилось, что Николай покинул Казань, вызванный срочной телеграммой о критическом состоянии матери. Надежда в это время была в командировке, поэтому он не смог ее предупредить. Обстоятельства сложились так, что Николаю пришлось провести у постели матери несколько месяцев - больше некому было ухаживать за тяжелобольной.
- А потом я растерялся... Не знал, как тебе все объяснить. Ушел в себя, замуровался. Похоронил маму, а в Казань вернуться почему-то побоялся. Стыдно было перед тобой, прости. Я любил тебя и сейчас люблю. У меня за все это время даже серьезного романа с какой-нибудь женщиной не случилось. Чтобы не извести себя одиночеством - вот, Наташу удочерил.- Какой же ты дурачок, Коленька...
Свадьбу молодые люди и их родители решили сыграть в один день. По крайней мере, затрат меньше...
