А Денис заниматься продолжал, способности его были столь очевидны, что и преподаватели, и сокурсники, и, разумеется, Рита считали: художником он может стать выдающимся - если приложит усилия. Прилагал, мог рисовать сутки напролет, стараясь выразить на бумаге или холсте нечто ускользающее, что было дано видеть только ему, и не было большего счастья, когда это удавалось. Счастья для обоих - его и Риты. Сначала они жили вместе с мамой Дениса, а потом мама преподнесла сюрприз: вышла замуж и переехала. Остались в двухкомнатной квартире втроем.
После училища Денис немного преподавал, но в основном искал свое «то самое» в живописи. Серьезных гонораров эти поиски не приносили, но работать просто ради куска хлеба не хотел - как он выражался, долг перед собственным талантом не позволял. Денег не хватало, и Рита в училище не вернулась, а пошла работать в специализированный салон. Товаром там торговали интересным: декоративными светильниками - от незамысловатых люстр до оборудования для эксклюзивного светового оформления богатых особняков. Вкус и хорошие манеры пригодились, Рита пришлась ко двору. Ей стали поручать работу с наиболее капризными клиентами, иногда посылали в командировки в Москву, где был головной офис их фирмы. Возвращалась она оживленная, с новыми впечатлениями и нарядами. И подружка появилась новая, сотрудница Зоя. Денис уговорил Зою позировать для портрета - яркая девушка, «с перчиком». Правда, настораживал ее тон, когда рассуждала о состоятельных клиентах салона, о приемах их раскручивания на покупки. Но какое Денису дело до этого - главное, хороший портрет получился, купили его быстро.
А потом в дом пришла беда: дочка неудачно упала и сломала ногу. И пошло-поехало... Срослось неправильно, нагноилось... Самое страшное - когда твой ребенок плачет от боли, а ты помочь не можешь. Не можешь потому, что денег, сколько на операцию в хорошей клинике надо, нет. Дело шло к инвалидности. Рита совсем извелась, предложила Денису продать их квартиру, вернее, поменять на меньшую. Другого выхода не было, но Денис все тянул с решением - квартира служила не только жильем. Одна комната жилая, вторая - его мастерская. Как он без мастерской? Тем более в конце года состоится выставка, на которую возлагалось столько надежд. Сейчас бы только работать. Должен же быть другой выход! И действительно, нашелся другой. Рита с Зоей разыскали в Москве какой-то благотворительный фонд, который оплатил операцию и лечение в столичной клинике.
Рита провела месяц с Ликой в Москве и привезла дочку домой поправляющейся. Жизнь вроде бы наладилась. Лика выздоровела, выставка прошла довольно удачно для Дениса. Теперь работы его стали покупаться чаще. Но после истории с дочкой Рита заметно изменилась. Стала молчаливой, отстраненной какой-то. По делам службы зачастила в Москву, а зарабатывала все больше. Так прошел еще год.
В тот день они переходили улицу вместе, но Рита отстала от мужа на пару шагов. Водитель джипа, что сбил их, как сказали позднее, был сильно пьян. Денис отлетел от удара в сторону и потом пролежал в больнице две недели - сотрясение мозга. Риту схоронили без него, дочку забрала к себе его мать. Когда вернулся домой, день за днем сидел молча или бродил из угла в угол. Даже работать не мог. Жизнь будто остановилась. Потом пришла мать. Отдала ему сережки, что были тогда на Рите, - довольно простые с виду. Сказала тихо:
- Оказывается, это бриллианты. Очень дорогие. Пропали бы в морге, да Зоя тогда приехала и сразу крик подняла - где они? Знала, что за серьги на подруге, а ты, похоже, не знал...
Денис решил, что это какая-то путаница, но мама стала разбирать вещи Риты и нашла в шкатулке еще драгоценности и пару банковских карточек. И стильную курточку, тоже вроде бы простенькую, но подбитую соболем. Мама поделикатничала и не стала вслух строить предположений, но вопрос «Откуда?» висел в воздухе. Денис долго думал: не поговорить ли с Зоей? Но зачем? В принципе все было понятно, ведь сережки эти он заметил на жене после той поездки на лечение, но не придал тогда значения. Вот какая это, значит, была благотворительность, вот какой выход нашла его жена, раз уж он сам отказался его искать. Как же, весь в искусстве, в служении своему призванию... До чего же все противно.
Противно не противно, но мать потихоньку все устроила. Назвала найденные ценности Ритиным наследством и пустила на обустройство жизни Дениса с дочкой. Хватило на неплохой дом в черте города с садом и удобной мастерской. Прогнозы в отношении его будущего как художника начинают сбываться, во всяком случае в «узких кругах» при упоминании его фамилии уже принято делать серьезное лицо и говорить: «да, конечно знаю», - и значительно кивать головой.
