Короче, назначили день свадьбы, а меня - свидетелем и тамадой. С продуктами и напитками в те суровые времена были напряги. Но мы нашли лазейку в речном порту. На теплоходе «Максим Горький». Там можно было купить все! Чешское пиво, марочное вино, разные деликатесы, астраханскую воблу и черно-красную икру. За неделю до свадебного торжества мы, что называется, затарились под завязку. По сему поводу и дабы не спугнуть фарт, захотели расслабиться. А расслабившись, решили прогуляться до невесты. Ну как не порадовать родного человечка?
Ну, идем мы малость подшофе. Навстречу трое: морды наглые, пальцы в перстнях синих. Один толкает моего дружка и нахально требует сигарету. Мы, естественно, оскорбились, и наша взаимная неприязнь перешла в потасовку. Победа осталась за нами. Нахалы с позором бежали, но один из них успел запустить в Руслана камушек и угодил ему аккурат промеж глаз. Когда мы явились пред ясные очи невесты и ее родных - они выражали крайнюю степень скорби. Трудно передать их состояние, ведь свадьба должна была состояться буквально через два дня. Ну что тут делать? Как говорили древние римляне – нолекс-волекс. Свадьбу перенесли на месяц, до исправления личности жениха.
Но это присказка, а вот и сказка. Свершилось! Наступил знаменательный день. Ну, в загсе все как обычно: цветы, кольца, поцелуи, шампанское и прочие мендельсоны. Объехав памятные места Казани, вернулись домой: свадьбу было решено играть в родных стенах. Благо дом свой громадный, уютный, с большим садом: гуляй - не хочу.
Итак, столы накрыты, свадьба гуляет, я тамадю, все тип-топ. И надо же, в разгар торжества одна гостья сказала тост, который оказался тестом. Поздравив новобрачных, она вдруг понесла: и жених-де недообразован, и техникум, в котором он учился, не соответствует уровню учености невесты, и вообще-де он простой механик в засаленной робе. А у нее, мол, наивысшая образованность и станет она скоро медиком с дипломом и знанием иноземного языка! Это, говорит, недопустимый мезальянс и вообще ошибка судьбы. Тут теща встряла. Добавила, что круг друзей дочки сплошь все образованные, хорошо воспитанные молодые люди из приличных семей. Не то что круг жениха. Правда, один из этих образованных и воспитанных уже ткнулся носом в салат, а еще одного полоскало во дворе, но - бог с ними. Мы тоже не ангелы. Однако откровенный моветон и вопиющая бестактность произвели на нас удручающее впечатление. Я проорал «Горько!» «Образованные» дружно поддержали. Мне почему-то показалось, что на их рожах появились ухмылки. Обидно, мля! Друг мой, раздувая ноздри, добавил в бокал с недопитым шампанским водки и, не дожидаясь остальных, одним махом влил смесь в себя. Я последовал его примеру. А потом на правах тамады объявил танцы. Все согласились, только я видел, что Руслан хоть и пошел на пляски под ручку с Людмилой, но чело его хмурилось.
Я пригласил свидетельницу, и танцы начались. Все чинно-благородно. В полном статусе кво. Мы со свидетельницей вышли в сад и присели на скамеечку под кустом сирени. Чудный вечер, прекрасная погода, соловей какой-то, луна. Опять же коленочки у свидетельницы хоть и сомкнуты, но не очень. А потом вдруг - бац! Музычка в доме оборвалась. И вместо нее начался шум-гам, звон бьющейся посуды и треск мебели. Я в дом. Передо мной пять ступеней в темном коридорчике. Только я ступил на первую, послышался шум, и прямо на меня из комнат вылетело тело. Я едва успел увернуться. Ну и ну! - думаю.
Я по стеночке, по стеночке двинулся вперед. Тут в коридор вылетело еще одно тело и так же, как предыдущее, улетучилось, громко подвывая. Пока я пытался проникнуть в дом, пролетело еще несколько тел сердитых мужиков в довольно растрепанном виде. Наконец вхожу в комнату и вижу: у жениха галстук на боку, рубашка вылезла из брюк, глаза мечут молнии, пот струится по лицу, поза - не подходи! А вокруг него гости суетятся. И шум - невообразимый. Некоторые пытаются ухватиться за жениха, но эти неразумные попытки моментально заканчиваются полетом.
- Саша, угомони же ты его, - донесся до меня голос невесты.
Я протискиваюсь к жениху и вдруг чувствую, что отрываюсь от пола. Жених начинает меня встряхивать. Как других. Едва тоже не улетел вслед за ними, да проорать ему успел: ты что, дескать, с ума сбрендил? Я же свой! Руслан вроде пришел в сознание, взгляд стал более-менее осмысленным. Я пошел на хитрость:
- Айда, - говорю, - переоденемся в спортивную форму, махнем по рюмашке и потом вместе покажем этим образованным, как нам свадьбу портить и разные буянства провоцировать.
- Во, Сашка, это ты хорошо придумал! - обрадовался он. И мы в обнимку удалились в спальню.
Друг мой со зловещей гримасой на лице стал переодеваться. Я сказал, что слетаю за выпивкой и закуской. Выскочив в зал, прошипел:
- Тикайте все, кому здоровье не безразлично. Жених уже шнурует борцовки, и биться он намерен до последнего!
Началась паника, в дверях произошла давка. К счастью, женщины и дети эвакуировались через запасной выход. Теща еще раньше додумалась позвонить кое-кому из знакомых и в таксопарк. Как раз к дому стали подъезжать машины. Я схватил стакан, водку, какую-то закуску и вернулся к жениху. Тот был уже в форме.
Я тянул резину как мог. Медленно переодевался, медленно складывал парадную одежду и делал вид, что не могу попасть шнурком в отверстие кроссовки. Жених уже стал проявлять нетерпение. Это были последние секунды перед катастрофой.
- Пора! - сказал Руслан. - Пойдем, корочун им устроим.
- Пойдем, - уныло согласился я.
Жених влетел в зал подобно урагану. Как же он удивился, когда увидел пустые комнаты, а через окно - отъезжающие машины с людьми. Руслан издал какой-то рык и помчался вдогонку. Но было уже поздно...
Нечего говорить, что эту ночь и следующий день мы активно расслаблялись, снимая стресс. Но всему приходит конец. Наступило горькое похмелье. Мама Руслана с его бабушкой на третий день после свадьбы пошли парламентерами к старикам Людмилы. Как им удалось все утрясти, одному богу известно. Молодые сошлись, решив забыть о случившемся. Некоторое время они жили счастливо, в мире и согласии. У них в положенный природой срок родился сын. Руслан поступил в институт на заочное, сразу на второй курс. И все же они расстались. Говорил ведь я ему: любовь проходит, а вот дружба остается...