Магсума Сулейманова (16.01.1906 - 21.03.1990). Родилась в Актанышском районе Татарстана. Окончила московский вуз. 20 лет проработала литературным сотрудником в Министерстве культуры РТ. Также пробовала свои силы на журналистском поприще, была пионерским вожатым. Первый муж Шайхи Хайруллович Хафизов погиб в боях под Брянском в 1941 году.
Вырастила троих детей. Близкие помнят Магсуму Шаймардановну как любящего, заботливого, исключительно доброжелательного человека. Женщина была общительной и легкой на подъем. Она часто повторяла фразу великого историка 19-го века Василия Ключевского: «Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего». Своим потомкам Магсума Шаймардановна завещала помнить о том, что пришлось пережить их родителям. Она учила беречь свою Родину и гордиться ею.
...Передо мной лежит исторический документ. В газете «Известия» от 2 декабря 1972 года в статье «Поезд шел в будущее» рассказывается об эшелоне, отправленном из Чувашии на Украину в 1921 году. В поезде ехали дети-сироты, спасавшиеся от голодной смерти.
Я, Магсума Сулейманова (в девичестве Нуретдинова), являлась пассажиром такого же состава, с той только разницей, что шел поезд из Татарии в Туркестан. Вместе со мной ехали около тысячи обездоленных ребят, большинство из которых были родом из татарских деревень.
Вспоминаю те годы с глубоким волнением, каждый раз заново переживая свое тяжелое детство. Страна вступила тогда в очень сложный период. Революция, борьба за советскую власть, Гражданская война. Повсюду разруха, нищета, голод. Только что была освобождена родная республика от белочехов.
В нашей деревне Тойгильдино была русско-татарская школа, где мой отец учил татарских ребят русскому языку. В 1917 году папа скончался от тяжелой болезни, а мама умерла еще раньше. Остались шестеро маленьких детей. Дедушка увез нас к себе - в поселение Аккузово Байсаровской волости. В деревне было неспокойно. Почти все мужчины ушли на войну. Два сына дедушки погибли на фронте, а еще два сына (коммунисты с 1919 года) боролись за становление советской власти. Дедушку нашего замучили из-за сыновей-коммунистов. Били его жестоко белочехи и кулацкие банды. Не выдержав побоев, дед умер. Тогда меня и моих маленьких братишек отправили в детский дом - в деревню Мачтеево. Детдом размещался в бывшей дворянской усадьбе. Это было красивое здание с большим фруктовым садом. Жили мы там очень хорошо, но недолго.
Наступил страшный 1921 год. В один осенний пасмурный день всех детдомовцев посадили на подводы и увезли на пристань Азякуль на реке Белой. Там нас ждал небольшой белый пароход. Не успели мы разместиться на борту судна, как оно издало протяжный гудок и отправилось в путь. По дороге к нам присоединялись воспитанники других детских домов Татарии.
Казань встретила нас радушно. Девочек поселили в полукаменном строении (в доме Ахмет-бая). Мальчики размещались отдельно в похожем здании. До сих пор удивляюсь тому комфорту, который нас окружал. В каждой комнате - уют и чистота, за порядком следили. Для воспитанников в просторном светлом зале проводились интересные игры. Все работники были очень доброжелательными.
Прошло около двух месяцев. Как-то утром наша воспитательница Марьям апа велела нам потеплее одеться, выстроила в ряд и сказала:
- Дети, дорогие. Мы временно расстаемся с вами. Вы уезжаете в город Ташкент, - и повела нас на вокзал.
На санпропускнике нас помыли. Затем выдали дорожное белье и посадили в специальный вагон, где стояли накрытые белой скатертью столы. Каждый ребенок получил стакан горячего какао и румяную булочку.
Внезапно мне стало очень грустно. Ведь я не знала, где мои братья, что с ними происходит. В этот момент в дверях вагона показался наш наставник Багау абый Файзуллин. С громким плачем побежала ему навстречу. Багау абый, улыбаясь, сказал:
- Ты-то мне и нужна! Твои братья заливаются слезами - не успокоишь. А, оказывается, еще и ты ревешь. Пойдем.
Я так обрадовалась! Даже отказалась от какао, взяв с собой только булочку: очень торопилась к братишкам. Мы встретились в спальном вагоне. Крепко обнялись, поцеловались. И долго плакали от счастья. Оказалось, они сберегли для меня конфеты, выданные к чаю. Так мы и угощали друг друга: разделили между собой и булочку, и конфеты.
Самому маленькому брату, Фатиху, было около 7 лет, ему разрешили остаться со мной - среди девочек.
Ехали мы долго. Поезд часто останавливался - железная дорога оказалась разрушенной. Вокзалы на пути были пустые, безжизненные. В Самаре или Саратове наш эшелон задержался более чем на неделю: ремонтировали дорогу. А в Оренбурге мы встали из-за пурги. Все было в снежных заносах, на чистку снега не хватало паровозов.
Как только препятствие устранялось, эшелон двигался дольше на полном ходу. Останавливались мы лишь в крупных городах. Помню, проехали Ташкент, Самарканд, Бухару, Керки. Конечной точкой нашего маршрута стал Карши. Закрываю глаза и вижу плакат «В поезде только дети» на нашем вагоне.
Здесь нас тепло встретили Шайхулла ака и его сопровождавшие, среди которых было несколько военных. Взрослые повели нас по улицам города. У ворот узбекских домов, окруженных высокими ограждениями, толпились мужчины-декхане. Их женщины тайком смотрели на нас через щели в заборах, плакали. Мы шагали весело и бодро, исполняли советские песни на татарском языке.
В конце улицы показалась белая крепость, у ворот которой стояли на посту солдаты. Мы, увидев на военных форму Красной армии, возликовали и запели песню «Яшесен кызыл гаскерлер» - «Да здравствуют советские красные войска». Возле крепости возвышался одноэтажный дом, окруженный фруктовым садом. Шайхулла ака потом рассказал, что это бывший гостиный двор правителя - амира. Здесь мы и стали жить. Нам подарили белые платья и рубашки, сшитые по узбекской моде, и штаны из полосатой материи. Называли нас кунак-балалар - «дети-гости». Повар-узбек готовил вкусные лепешки - наан, плов из баранины с изюмом, рисовую кашу с мясом. Баловали сирот и десертами: угощали вкусной халвой и свежими фруктами.
Наступило лето. На деревьях распустилась листва, зацвели прекрасные розы. Температура воздуха держалась на отметке 50 - 60 градусов. С приходом жары начали свирепствовать болезни, распространившиеся в те годы по Средней Азии: дизентерия, малярия и самый страшный недуг - рожа.
Большинство детей стали болеть. Мой младший брат слег еще в поезде. Его и еще одного мальчика высадили в Бухаре, положили в лечебницу. Теперь же почти все дети были больные. Занемог и второй мой брат. Помню, приехал мужчина средних лет в европейском костюме с врачами. Ласково, по-отечески побеседовал с нами (Шайхулла ака назвал его консулом), обещал помочь. Через несколько дней детский дом перевезли в город Коканд, где климат помягче. Тяжелобольных ребят отправили в клинику. Мои братья, пораженные дизентерией, не смогли выжить. И тогда я осталась совсем одна.
В Узбекистане мы жили до 1924 года. А затем вернулись в родные края.
Прошло с тех пор много времени. Память у нас, людей, слабая. Забываются имена и лица. Многих пассажиров «поезда в будущее» уже нет в живых. Но я уверена, что все выросли истинными патриотами своей Родины. Ведь именно мы были первыми пионерами и комсомольцами. Активно участвовали в строительстве новой жизни, восстанавливали заводы и фабрики, организовывали колхозы, боролись с неграмотностью, участвовали в Великой Отечественной войне.
