Журналисты, отдающие все свои силы защите идей демократии, федерализма, прав граждан РФ от произвола властей, всякого рода чиновников, как внешних, так и своих, и т.д. и т.п., порой не способны защитить себя от произвола тех же чиновников и властей.
Журналист вне формата газеты, журнала, радио, телеэкрана вдруг оказывается беспомощным, беззащитным, бесправным созданием. Вернее, у него есть права, но он не умеет ими пользоваться. Он попросту не знает их. Прокуратура, суды, столь для него знакомые при подготовке журналистских материалов в защиту униженных и оскорбленных, вдруг превращаются в беспросветные лабиринты, когда дело касается его собственной журналистской персоны.
Это прискорбный факт. К правовой деятельности будущих журналистов и в университетах должным образом не готовят, и специальных курсов для них никто не проводит. Поэтому нынешний цикл семинаров, организованный Центром экстремальной журналистики Союза журналистов РФ, Союзом журналистов РТ и Татарским ПЕН-центром и начатый, должно быть, неслучайно в Татарстане, в Казани, для нас, пишущей братии - дело очень важное, а по меркам просторов России, на мой взгляд, и уникальное.
Философско-правовым и, главное, практическим подспорьем этому новоявленному делу стал выход в свет приуроченной к нашему семинару книги Олега Панфилова и Бориса Пантелеева "Активное ненасилие". Отрадна и идея создания сборника исламских терминов в помощь журналистам и СМИ. А то ведь обо всем, что касается мусульманства, сегодня пишут размашисто, зная предмет повествования лишь понаслышке.
Говоря о правах журналистов, надо заметить: мало того, что мы не знаем их, но и часто насмехаемся над теми немногими гражданами, которые пытаются свои права отстаивать. Недавно нижнекамские мусульманки в Верховном суде добились права фотографироваться для паспортов в платках, как этого требует их вероисповедание. И вот уже комментатор одного из казанских телеканалов называет этих женщин воинственными. Представляете себе, люди на общих основаниях обращаются в гражданский суд и вследствие этого в устах окружающих становятся воинственными?! Комментарии здесь, я думаю, излишни.
Юристы, специалисты по правовой журналистике подробно нам могут рассказать, как действовать вне нашей непосредственной деятельности, как отстаивать свои права, когда дело доходит до момента невозможности применить свои профессиональные навыки, опыт, силу публицистического слова, когда дело доходит до прокуратуры, судов... Но тут, надо признать, зачастую мы беремся за ручки дверей этих правоприменительных организаций по своей же вине, из-за неумения писать дипломатично, или, точнее сказать, неподсудно. Надо всегда помнить, как слово наше отзовется. В пылу ли полемики, разгоряченный ли борьбой с очевидной несправедливостью, упоенный ли своими стилистическими изысками, журналист не должен забывать: твой текст будут читать не только благодарные читатели, но, возможно, впоследствии и лингвисты-эксперты, следователи, судьи... И будут они вас судить не за благородный порыв, а за вашу стилистику, за то или иное конкретное слово, с которым вы на полном журналистском скаку не справились. А ведь есть множество приемов, даже уловок, когда можно полностью высказаться и остаться в правовом отношении неуязвимым. Принято ругать редактора в себе. Трусливого, совкового, быть может, - пожалуйста. Но умного, трезвого надо в себе любить и пестовать, надо вступать с ним в диалог, в конструктивную полемику и находить оптимальные стилистические варианты, чтобы и мысль сохранить, и на скамью подсудимых не сесть.
И уж последнее дело, когда судятся журналист с журналистом. Это значит, что у одного из них не хватило профессиональных сил и он подал в суд, то есть расписался в своей профессиональной несостоятельности и обратился за помощью извне. Я понимаю чиновников, представителей различных профессий, не вооруженных перьями, микрофонами, телекамерами, не владеющих журналистским словом. Но когда газетчик берет ручку и пишет не статью, не памфлет, а заявление в суд - это выше моего разумения. Конечно, журналист тоже человек, тоже, так сказать, овощ общего правого поля, но не следует забывать, что он еще находится и в поле профессиональной журналистской этики. И что? Оштрафует один журналист другого или, более того, посадит в тюрьму, тем самым он поднимет себе авторитет или испытает большое моральное удовлетворение?
По телеканалу "Культура" дотошный журналист донимал одного из руководителей Международного ПЕН-клуба вопросом: почему вы защищаете только писателей и журналистов, а не всех граждан? И обобщенный ответ как-то не прозвучал. Писатель-правозащитник уходил все время в конкретику. А журналист все возвращался и возвращался к вопросу. И чувствовалось, радовался безответности, принимая ее за свое превосходство, а не за простую нестыковку в диалоге.
Ответ-то на самом деле прост. Во-первых, все наши организации, как ПЕН-, так и Союз журналистов, и Центр экстремальной журналистики, защищают прежде всего свободу слова. А слово как раз и является нашим главным рабочим инструментом. Во-вторых, это наш корпоративный интерес. Есть организации, защищающие права потребителей, изобретателей, других людей, объединенных общими интересами. А мы вот озабочены правами граждан пишущих, вещающих или, как сейчас модно (и не совсем правильно) говорить, - озвучивающих проблемы современного общества. Надеюсь, начатый в Казани цикл семинаров даст нам возможность узнать наши права лучше и пользоваться ими, не нарушая норм и правил нашего общества.
Ахат МУШИНСКИЙ, директор Татарского ПЕН-центра.
