Вадим приоткрыл глаза и понял, что спал, сидя в кресле перед телевизором, что было для него, мягко говоря, несвойственно. Болела голова, во рту будто цыгане ночевали.
- Свет, у нас рассольчика огуречного не осталось? - мученически вопрошал мужчина, но ответом ему была только тишина.
В комнате стоял стол, накрытый к празднику, точнее то, что иногда называют остатками былой роскоши. Да что там: и стол, и вся комната были в полном разгроме. При этом память Вадима о событиях вчерашнего дня предоставить хоть какую-то информацию предательски отказывалась…
«Напился, - с ужасом понял мужчина. - В хлам…»
Внутренний голос с ехидцей напомнил о том, что как Новый год встретишь, так его и проведешь.
У Вадима были сложные отношения с алкоголем. Еще в молодости из-за вредного влияния зеленого змия с ним приключилось несколько случаев, которые не только стыдно было вспоминать, при определенных обстоятельствах ими могла бы заинтересоваться полиция.
Уже много лет Вадим позволял себе выпить редко и в совершенно терапевтических дозах. А после рождения дочери решил совсем отказаться от алкоголя, не пил уже четыре года.
Накануне, 31 декабря, он сидел в том же кресле перед телевизором, ожидая прихода тестя и тещи, чтобы сесть за новогодний стол. Все дела уже были сделаны, продукты из магазина доставлены. Любимая жена Света возилась на кухне, дочка Марина ей «помогала». Идиллия, одним словом. Вадим лениво пощелкивал каналами, решая, с какого места посмотреть «Иронию судьбы».
Тогда-то его и настигла радостная новость: в Казань неожиданно приехал сослуживец Пашка, с которым они не виделись с самого дембеля. Оно и понятно - товарищ жил в Хабаровске.
Пашка завалился в квартиру в красной шубе Деда Мороза, веселый, громогласный и с мешком подарков.
- Я ненадолго, - признался он, вручив презенты и достав маленькую фляжку с коньяком.
Вадим с сомнением посмотрел на нее и махнул рукой.
- Вадим, - укоризненно протянула супруга, обнаружив мужской фуршет.
- Не ворчи, - отмахнулся мужчина в ответ. - Я Пашку девять лет не видел, ничего мне не будет от ста граммов.
Теперь же Вадим с ужасом понял, что это последнее воспоминание новогоднего вечера…
Остатки праздничного стола представляли из себя удручающее зрелище: большая его часть была покрыта осколками битого стекла и хрусталя, подаренного когда-то консервативными родителями на свадьбу. Салаты и закуски большей частью были разбросаны по полу.
«Ни фига себе», - только и подумал Вадим, а потом вспомнил, что в юности очень любил шокировать девушек трюком, когда из-под содержимого стола резко выдергивается скатерть. В юности он удавался у него мастерски, только вот ему и тогда бы не пришло в голову повторить подобное с нагруженным яствами праздничным столом…
Почувствовав порыв холодного воздуха, Вадим посмотрел в сторону окна и увидел, что большой кусок стекла был кем-то безжалостно разбит. Подойдя ближе, он выглянул на балкон, от которого ощутимо пахло гарью. Там он увидел картонную коробку, с помощью скотча и швабры прикрепленную к балконному окну. В тот момент он вспомнил, что покупал фейерверк, который намеревался запустить на площадке неподалеку после боя курантов.
Голова болела нещадно. Мужчина направился в ванную, намереваясь освежиться холодной водой, когда, ощупав затылок, понял, что тот перебинтован. К тому же в ванной он обнаружил еще один кусочек неприятной головоломки «В поисках вчерашнего дня»: зеркало было разбито, а на полу были бурые пятна явно кровавого происхождения.
В груди у Вадима совсем уж похолодело от дурных предчувствий. Заглянув в шкафы, он не нашел там значительной части одежды жены и дочери. А на трюмо у двери лежала записка: «Уходи, пожалуйста».
Как назло, Вадим не мог нигде найти телефон. Впрочем, учитывая увиденное, он мог находиться где угодно. С большими сомнениями он решился отправиться к родителям Светы.
Выйдя из квартиры, мужчина ощутил острый запах мочи. В тот же момент приоткрылась дверь соседки - пожилой женщины Ирины Витальевны. Бабку Вадим не любил, уж очень та была вредная, но все же смущенно спросил:
- Ирина Витальевна, а вы не помните, у нас вчера был какой-то шум?
- Не помнишь? - возмущенно заголосила бабка. - А как ты мне тут того, - она бросила взгляд в сторону полового коврика, - тоже не помнишь?
Вадим ретировался. Оказавшись на улице, он обнаружил, что день уже в разгаре. Детвора, лепившая снеговика из выпавшего наконец снега, стала смеяться и показывать пальцем на мужчину.
- Это он салют с балкона, - услышал он.
Смутившись, он пошел по улице, когда увидел соседа, стоявшего у машины, на которой чем-то острым было накарябано слово «чудак», пусть и начинающееся с другой буквы. Вадим с этим мужиком часто ругался из-за места на стоянке, но тут остановился.
- Ого, кто это тебе так? - сочувственно поинтересовался он.
- Ты меня за дебила держишь? - зло спросил тот в ответ. - В полиции увидимся!
Вадим поспешил дальше. Чем больше он приближался к дому родителей Светы, тем страшнее ему становилось. А вдруг он навредил своим близким? Вдруг обидел их? А оказавшись перед дверью, он остро и четко понял, что за одну ночь потерял все, что ему дорого.
***
- Вадим, открой дверь, - голос Светы мужчина ощутил подобно разряду дефибриллятора. Хватая ртом воздух, он оглядывался по сторонам. Вадим сидел в кресле, по телевизору шла «Ирония судьбы». Света была на кухне вместе с Мариной.
- Вадим, в дверь звонят, - напомнила Света.
В дверях стоял Пашка, румяный, веселый, запыхавшийся, правда, без красной шубы.
- С наступающим, дружище! - объявил он, тряся мешком с подарками.
Закончив ритуал дарения и выслушав стишки Маринки, Пашка достал из кармана плоскую фляжку.
- По чуть-чуть? За встречу? - спросил он.
Вадим замотал головой.
- Извини, брат, мне нельзя, - сообщил он.
Сослуживец понимающе кивнул, мол, нельзя так нельзя, но сам пригубил. Друзья просидели до вечера, вспоминая только им понятные истории из далекой уже армейской службы. Ближе к девяти Пашка хитро подмигнул:
- Побегу я, меня одна мадам ждет.
Проводив друга, Вадим прошел на кухню.
- Еще не готово, потерпи немного, - бросила, не глядя, Света.
Вадим подошел к ней сзади, крепко обнял.
- Как же я вас люблю, - прошептал он ей на ухо.
