Он родился в Москве 26 ноября 1835 года (по старому стилю) и был седьмым ребенком в семье Боратынских. После возвращения из Италии, где умер отец, Николай воспитывался дома, а по достижении 13 лет был отдан в частную школу Шекеева, откуда поступил в Николаевское кавалерийское училище гвардейских прапорщиков. «По окончании курса, - как гласит о том Формулярный список Н.Е.Боратынского, - по экзамену произведен в прапорщики 1854 г. июня 17... Причислен лейб-гвардии в Павловский полк... Утвержден баталионным адъютантом, произведен в подпоручики со старшинством 1855 г... Обращен в фронт 5.11.1856 г.».
Общественная деятельность Николая Евгеньевича началась в октябре 1865 года, когда он был избран гласным (депутатом) Казанского уездного Собрания. В декабре того же года он стал предводителем дворянства Казанского и Царевококшайского уездов и всякий раз, когда губернский предводитель дворянства П.Г.Осокин покидал город, исправлял его обязанности. Так было и в 1865 году, и дважды в 1866-м, и в 1867-м, и в 1868-м, и дважды в 1869-м. Кстати, в августе 1869-го Николай Евгеньевич руководил (за отсутствием губернского предводителя) всеми приготовлениями по случаю приезда его высочества цесаревича Александра Александровича, а Ольга Александровна, его супруга, исполняла роль хозяйки бала, даваемого казанским дворянством в честь их высочеств, и даже танцевала кадриль с цесаревичем.
В 1865 году Николай Евгеньевич был избран председателем попечительского совета женского Мариинского училища, главной фигурой на ниве благотворительности самому означенному учреждению и лицам, обучавшимся в нем и преподававшим. С этим выборщики попали в самую точку: Николай Евгеньевич всегда интересовался вопросами воспитания и образования, и с этим назначением для училища, как писал журнал «Русский архив», началась «новая эра». Он целиком отдался этому поглощающему время и силы делу, находившемуся к тому же в весьма неважном состоянии: преподавателям задерживалось жалованье, не было у училища собственной библиотеки, не хватало учебников. Конечно, это была вина начальницы училища Бакаевой, которая, ко всему прочему, просто не любила детей. В 1867 году она была уволена, и на ее место приглашена начальница Вологодской гимназии Анна Григорьевна Волкова, женщина опытная и очень деятельная. Усилиями Боратынского и Волковой в училище начались кардинальные изменения, в 1869 году оно получило статус гимназии, в 1873 году гимназия переехала в новое здание, в 1882-м перешла с 7- на 8-летнее обучение. Семнадцать лет Николай Евгеньевич был председателем попечительского совета гимназии. И совершенно справедливо был назван «отцом Мариинской гимназии» газетой «Казанский телеграф» в апреле 1898 года.
Вообще, уже в 70-е годы «имя Н.Е.Боратынского, - как писал №32 «Гражданина» за 1898 год, - стало в Казанской губернии известно не только между дворянством, но во всех сословиях как синоним главнейших доблестей дворянства, чести, правды и добра, и имя это стало славным и благословенным».
Он был доступен для всех и прост в обращении. Но недобросовестности в делах не терпел сам и не спускал этого никому. «Он входил в труды и семейныя обстоятельства как служащих, так и ближайших крестьян, помогал и советом, и делом» («Русский архив». М., 1905, кн. 2, вып. 6, стр. 336).
Как член земской управы, мировой судья, уездный предводитель дворянства, помещик и просто русский человек он всегда откликался на нужды простых людей.
В годы неурожаев Николай Евгеньевич с супругой «оказывали денежную помощь наиболее нуждающимся крестьянам, устраивали общественные столовые в Шушарах, Каймарах и других деревнях на собственный счет... Благотворительная деятельность О.А.Боратынской носила более широкий характер: она была членом Казанского попечительного о бедных комитета и заботилась не только о крестьянах своих деревень, но и о бедных семьях в городе и других уездах. Организовывала пожертвования, благотворительные спектакли и сама вносила немалые денежные суммы» (В.Г.Загвозкина. Литературные тропы: поиски, встречи, находки. Казань, 1991, стр. 150).
Сам Николай Евгеньевич собирался построить для крестьян в Шушарах церковь и богадельню, содержание которой собирался опять-таки взвалить на свои плечи. «Всегда он думал о других», - вспоминала в своей книге «Из гнезда» Ольга Александровна.
Сам он построить церковь и богадельню не успел. Но и то, и другое было осуществлено его сыном Александром. Воспринимать чужую боль как свою вообще было родовой чертой всех Боратынских...
