ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР В ГАГРАХ
Лариса уже не помнит, кто первым рассказал ей о рекламном щите, на котором она представала перед всем городом в довольно откровенном виде. Поначалу она не поверила - думала, ее просто разыгрывают. Потом решила, что для рекламы снялась похожая на нее девица.
- Ты молодец, Лариска, - восторгалась в учительской англичанка Маша. - Это поступок. Не каждая решится в наши годы сняться обнаженной. Тем более для рекламы!
- Да ты с ума сошла, - вяло открещивалась Лариса. - Ну сама подумай, даже если бы я набралась смелости на такое публичное самоубийство, кто бы меня стал снимать? Вокруг полно молоденьких девчонок.
- Ой, не скажи, - продолжала Машка, вовсе не стесняясь присутствия других преподавателей. - Ты очень даже хорошо выглядишь: фигурка, бедра, грудь... Ну, правда, прическу тебе сделали потрясную.
Отшутиться не удалось, дело стало приобретать нешуточный оборот. На следующей перемене ее пригласили к директору.
Альбина Закировна только что приехала из управления образования. И по дороге она тоже видела рекламный щит. Директриса не кричала, не угрожала. Она не знала, что сказать литераторше Ларисе Ивановне.
- Это вы на фото?
- Где?
- По всему городу на рекламных щитах расклеены.
- Нет, это не я, - Лариса постаралась придать голосу убедительность и сохранять ледяное спокойствие. - Я никогда не снималась для рекламы. Тем более в обнаженном виде. Это недоразумение какое-то.
- Ну, не такая уж вы там и обнаженная, - поправила ее Альбина Закировна. - В смысле, ничего там не показано, все полунамеком. Фотография на высоком художественном уровне.
Оставшиеся два урока внушили Ларисе уверенность, что старшеклассники щитов еще не видели. Но обязательно увидят, нет сомнений. И как ей после этого преподавать?
После уроков она поехала искать ближайший щит туда, где видела его англичанка. Троллейбус проплывал по Декабристов, делая дугу от Воровского к Гагарина... И тут она увидела себя. Молодую.
Она сразу вспомнила, кто, где и когда ее снимал. Это было в Гаграх пятнадцать лет назад, в самом начале девяностых, когда Абхазия еще не стала независимой республикой в составе иностранного государства.
В рекламном агентстве, которое изготовило наружную рекламу с Ларисиным портретом, ей ответили, что к фотографии они не имеют отношения. Турфирма-заказчик принесла им готовый блок. Пришлось ехать в турфирму.
Там поначалу с Ларисой категорически отказывались говорить: мол, ничего не знаем, заказали оригинал-макет, а дальше нас не касается. Думали, что она пришла просить денег за использование своей внешности. Но потом приехала хозяйка фирмы, та хотя бы согласилась выслушать, чего посетительница хочет. Дала телефон дизайнера, который верстал ту злополучную рекламу. Потом вдруг решила, что тот может и послать незнакомую ему даму, позвонила сама:
- Георгий, вы где взяли фотографию для нашей рекламы?
Лариса еще надеялась, что таких совпадений в жизни не бывает, что только в кино можно встретиться со случайным героем своей молодости. Да и откуда, в самом деле, ему оказаться в Казани, если он остался в Грузии? Сначала писал длинные письма, потом присылал открытки к праздникам. А после Беловежской пущи - как отрезало. Союз распался, почта перестала работать. Связь прервалась.
Впрочем, Лариса и не строила серьезных планов на Геру. Местный журналист охмурил юную приезжую студентку, она понимала, что у него и до нее, и после были десятки похожих романов. Тем более до настоящей близости у них не дошло, Лариса успела вовремя остановиться. У последней черты.
Георгий примчался в турфирму через пять минут, благо работал в том же здании, построенном под различные офисы мелких фирм. Она его не узнала сразу, хотя через минуту уже считала, что он почти не изменился. Лишь поседел, однако усы остались такими же густыми и черными.
- Не может быть! - воскликнул он. - Лариса, я не верил, что найду тебя!
- Георгий Илларионович, - осадила его с порога хозяйка турфирмы, - вы поступили некорректно. Кто дал вам право ставить в нашу рекламу фотографию этой женщины без ее согласия?
- Я не мог получить ее согласия, потому что мы не виделись пятнадцать лет! Я приехал в этот город специально, чтобы найти ее. Два года делал безуспешные попытки... Пока не решил прибегнуть к помощи щитовой рекламы.
- Мы аннулируем наш контракт и потребуем вернуть гонорар.
- Пожалуйста, - согласился Гера. - Только сначала заклейте все щиты с Ларисой. Я вам бесплатно сделаю другой вариант.
- А как вы после этого ей в глаза посмотрите?
- Именно об этом я и мечтал все эти годы - взглянуть в ее глаза.
Он приблизился к Ларисе. Она подняла было руку, но подумала, что пощечина получится слишком театральной. Не выяснять же отношения в чужом офисе...
Лариса бросила хозяйке офиса «спасибо, извините» и ушла. Георгий догнал ее у лифта.
- Лариса, пожалуйста, не уходи. Я должен тебе все объяснить.
- Зачем мне объяснения? Ославил на всю школу, хоть с работы уходи.
- Я в самом деле хотел тебя найти таким способом. Подумал, столько лет прошло, она давно уже изменилась, никто не узнает! Признаться, я не ожидал, что ты и сейчас выглядишь как двадцатилетняя.
- Не придумывай, пожалуйста!
- Это не комплимент, правда! Лариса, слушай, тут на первом этаже приличное кафе. Давай посидим, поговорим. Со мной в эти пятнадцать лет столько всего случилось - две войны, три страны, всю жизнь пришлось начинать с нуля... Или муж дома ждет?
Он верно догадался, что никакого мужа у Ларисы нет. Они разошлись десять лет назад. Но и Гере она не верила, точнее, не верила, что в Казани он оказался ради нее.
В тот вечер в Гаграх они просто дурачились. В фотоаппарате оставалось несколько кадров. К тому же Гера сразу заявил, что на закате ничего не получится - слишком мало света. Чувствительность пленки слишком мала.
Когда совсем стемнело, они купались и целовались. Ее кожа покрылась пупырышками, а его тело горело... Ларисе было хорошо. Но она говорила себе, что еще молода, что еще целая жизнь впереди - и будут еще закаты, будут ночи, все еще будет.
Ведь никто не мог тогда сказать ей, что ничего другого в ее жизни уже не случится. Все будет обыкновенно: диплом, работа, замужество. Скандалы, выкидыш, развод... И никаких фотографий, которые расклеют по всему городу на огромных щитах.
Школьная жизнь превратилась в кошмар. Пятиклассники показывали вслед пальцами. Старшеклассницы скептически осматривали с головы до ног. Некоторые учителя перестали здороваться. Оставалось дождаться, чтобы директриса предложила уйти по собственному желанию.
Между тем учебный год кончился и подступил последний звонок. Выпускные классы собрались перед школьным крыльцом на последнюю линейку. Родительницы, у детей которых Лариса была классной руководительницей, демонстративно сторонились.
И вот когда рослый Дындин из 11«А» посадил себе на плечо маленькую первоклассницу с огромными бантами на затылке, а та начала трясти у него над ухом медным колоколом, во двор школы въехал серебристый «Мерседес». Из него вылез Георгий Илларионович в черных очках и белых брюках.
Лариса пошла к нему навстречу, чувствуя себя голой под тысячей пар глаз. И ей не было стыдно.
Анастасия ПОЛУЯНЦ.
