Грядущий уже завтра Новый год Витька впервые встречал в их большом доме один. Мать отмечать праздник уехала к своей сестре.
— Поехали со мной! С Сережкой поиграете, а мы хоть поболтаем вдоволь, а то все некогда да некогда. Вот и посидим с ней спокойно, давно уж не виделись-то.
На эти уговоры матери Витька так и не поддался. И отправиться вместе с ней в гости к тете Вале отказался наотрез.
— Ага, знаю я вас! Опять будете суетиться и весь вечер заниматься «последними» приготовлениями праздничного стола. А потом нестройно петь свои любимые: «Ой, мароз-маро-оз, не маро-озь меня-а-а…». Нет, мам, сказал — не поеду, значит, не поеду!
В этом году Витька твердо решил исполнить свое намерение. В полной тишине, прислушиваясь только к стуку сердца, одному перешагнуть эту тонкую колеблющуюся грань между годом уходящим и будущим. Уходящему 1967-му он оставит на память тройки во второй четверти своего 4-го «Б». А вот новый год приготовил ему переход в другую школу, с хорошим питанием в продленке — так решила мама. Как встретит новичка незнакомый класс? Или опять придется драться за котельной в школьном дворе, один на один с каким-нибудь амбалом, выставленным для проверки новичка на твердость характера? Витька вздохнул… И тут ему неожиданно даже для самого себя вдруг сильно захотелось коктейля из сока, смешанного с шоколадным мороженым. Такой они пили недавно в буфете кинотеатра «Октябрь», куда их с соседским Серегой родители отпустили посмотреть шикарный фильм про заграницу «Фанфан-тюльпан».
Немного подумав и окинув мысленно закрома их кухонного шкафа, Витька вспомнил про большой кулек шоколадных конфет «Снежинка», приготовленный мамой для новогодних празднеств. О, подойдет! Заботливо растопленная мамой печь приветливо трещала поленьями, их жар медленно охватывал накиданные сверху крупные куски угля. Дома было тихо, тепло и уютно. Картину маслом дописывал Кузя — крупный котяра в серую полоску вальяжно дремал на своем персональном толстом коврике.
— А, вот, точно, еще радио надо погромче включить, а то и Новый год так прозеваю, — сказал Витька сам себе и прибавил громкость висящего на стене приемника.
— В этом году, товарищи, впервые в СССР введена рабочая неделя с двумя выходными вместо одного! Это огромное достижение для всего советского народа! Теперь у трудящихся будет больше времени на отдых и посещение учреждений культуры, — бодро подводил итоги года голос диктора.
Школьника Витю значимость этого эпохального события в жизни страны пока не волновала. Он взял сковороду, выложил на ней котлетками конфеты, поставил на печку и стал ждать, пока шоколад с них оплавится и превратится в сироп. Затем выскочил в холодные сени и принес оттуда круг замороженного деревенского молока с рынка. Отрезал ножом кусочек и тоже положил на уже урчащую сковороду. Затем быстро перемешал образовавшуюся кашицу ложкой и вылил коктейль в длинный бокал.
Довольный собой, Витька уселся с бокалом шоколадного коктейля на свое любимое место у кухонного стола и принялся ждать громкого резкого звука гимна из радио, обозначающего конец трансляции. А сегодня еще и наступление этого трепетного времени перемен — новогоднего нуля часов. Луна в окне их кухни сегодня светила особенно ярко, словно тоже радуясь предстоящему новому, 1968 году. Ее свет падал прямо в огород, мягко отражаясь в сугробах. Витька притих, подперев рукой щеку, и стал внимательно вглядываться через стекло окна в синеву ночи. Звезды, щедро рассыпанные по небу, помогали как могли луне и тоже старались светить для Витьки как можно ярче. А он все смотрел и смотрел вдаль, будто пытаясь увидеть там свое будущее. Конечно же, вот под этими звездами оно точно будет у него счастливое! И самое лучшее! И он об этом знает!
…Виктор Иванович еще раз, на всякий случай, проверил свой большой мешок с «амуницией» — да, все на месте. Вот длиннополый красный кафтан, отороченный светлым пушистым воротником, белая борода на резинке, пышный парик с кудрями, тоже белыми, и островерхая шапка с помпошкой на конце. Посох, щедро обвитый мишурой, терпеливо дожидался его в коридоре. До приезда заказанного такси времени оставалось еще достаточно. Виктор Иванович не любил в своих делах суеты, тем более на пенсии, и все всегда делал аккуратно и заранее. Чтобы скоротать время, он взял с полки старый семейный фотоальбом и открыл наугад одну из тяжелых картонных страниц. С одной из фотографий на него смотрели четверо смеющихся молодых людей в зимней одежде — ребята в кроличьих шапках, девчата — в шубах из экомеха. Правда, в те годы, в 80-е, он назывался по другому — «искусственный мутон». Это было утро 7 ноября, и сейчас они пойдут вместе с другими студентами от места сбора на улице Абжалилова участвовать в демонстрации в честь празднования Великой Октябрьской революции. Виктор Иванович улыбнулся, вспомнив счастливую студенческую юность. Он снял очки, отложил альбом в сторону и поздравил сам себя:
— Старина, а ведь в следующем году ты станешь героем своих обожаемых битлов. Точнее, ровесником их знаковой песни When I’m Sixty-Four («Когда мне будет 64»). Виктор Иванович засмеялся, довольный сравнением с участниками любимейшей группы всех времен и народов. И вдруг поймал на себе чей-то пристальный взгляд. Машинально он почему-то сразу посмотрел в темное вечернее окно. На него из окна, тоже удивленно, смотрел мальчишка-школяр. После секундного замешательства обоих он спросил Виктора Ивановича:
— Ну как там у вас, в будущем?
Виктору Ивановичу черты лица мальчика отчего-то показались знакомыми. Оправившись от растерянности при нежданной встрече, он промямлил в ответ:
— Да так как-то, пока не очень… Ковиды тут, понимаешь, другое всяко-разно… Но в следующем, 2021-м, все будет хорошо. Ты не расстраивайся, точно тебе говорю!
Мальчишка кивнул, улыбнулся и показал жестом:
— Ну и отлично, старина!
В это время зазвонил мобильный: «Такси заказывали? Машина вас ожидает. Белый „пежо“, №…». От резкого звука телефона мальчуган в окне вначале слегка вздрогнул, но затем снова заулыбался:
— Ладно, давай, пока! Удачи тебе!
Гость помахал рукой на прощанье и растаял в синеве последнего вечера уходящего года. А Дед Мороз Витя быстро оделся, закинул мешок с «амуницией» на плечо, подхватил посох в прихожей и отправился заниматься своей привычной работой: выполнять желания и дарить исполнение мечты всем, кто в нее твердо верит.
