Последний пролет лестницы Артур преодолел, уже не переступая через ступеньку, а с заметной одышкой. В обычные дни отсутствие лифта его не напрягало, а воспринималось небольшой разминкой. Но в такой зной восхождение на пятый этаж уже не казалось таким уж простым. Рубашка была вся мокрая, хоть отжимай.
— Я дома! — объявил Артур в прихожей. Не проходя в комнату, сразу направился в ванную.
Освежившись, он обнаружил супругу Веру, сидевшую в кресле. Лицо ее было накрыто влажным полотенцем.
— Суп в холодильнике, разогрей сам, — сказала она негромко.
— Блин, не хочу я суп, ты же окрошку обещала, — разочарованию Артура не было предела.
— У меня болит голова, — коротко ответила жена.
— Что, опять? — бросил в ответ мужчина прежде, чем успел себя одернуть. — Извини.
До встречи с Верой он считал мигрени выдумкой экзальтированных дамочек. Ну, болит голова, это тяжело, но не смертельно. Принял обезболивающее, завяжи да лежи. Но, глядя на страдания жены, он понимал, что не все так просто. Впрочем, иногда раздражение прорывалось.
Засыпая, Артур снова подумал, что незаслуженно обидел Веру и приобнял ее в полудреме. Та на это резко сбросила его руку.
— Отстань, — сказала она. — Жарко.
Такое пренебрежение кольнуло мужчину, но он промолчал. Повернулся на другой бок и заснул.
Субботнее утро супруги начали с легкого завтрака в виде овощного салата и бутербродов — включать кухонную плиту или даже кипятить чайник в жару совсем не хотелось.
— Долго мы еще это терпеть будем? — с едким недовольством в голосе спросила Вера. — Когда уже на кондиционер разоримся…
Как и большинство российских семей, Артур и Вера задумывались об установке этого чуда техники раз в год, когда несколько дней стояла самая лютая жара. А по ее прошествии так же об этом желании благополучно забывали.
Впрочем, в этот раз Артур решился на покупку, хоть и не сообщил об этом жене. Проблема крылась в том, что погода привела к такому решению не его одного — очередь на установку сплит-систем в городе образовалась на добрых две недели.
Вслух мужчина об этом не сказал, очень хотелось сделать сюрприз.
— Я устала от городского зноя, — продолжила Вера. — Когда у нас будет нормальный отпуск?
Артуру хотелось напомнить, что в прошлом году его бизнес трещал по швам. Мужчина даже взял за привычку таксовать в свободное время. Поэтому, помимо ковидных ограничений, остро стоял и финансовый вопрос.
— Скоро, милая, — примиряющее сказал он вслух. — Ближе к осени придумаем что-нибудь.
И все-таки обида давила. Чтобы не дать ей перелиться через край, Артур решил потаксовать, благо в машине кондиционер имелся.
Развозя пассажиров, он понял, что раздражение не отступает. Более того, в последние месяцы оно преследует его постоянно. В какой момент супруга из любимой женщины превратилась в избалованную грымзу?
А ведь начиналась их семейная жизнь совсем не безоблачно. Родители Веры посчитали деревенского парня недостаточно интеллигентным для своей семьи. И даже тот факт, что этот парень почти окончил университет, на их мнение никак не влиял. Впрочем, Веру это не остановило. Девушка была уверена, что со временем семья примет ее выбор, а она-то в его правильности не сомневалась.
Перед молодыми остро стоял квартирный вопрос. На дворе — девяносто восьмой год, тот жирок, что успели накопить некоторые россияне, моментально сгорел в пламени кризиса. Вера осталась без работы, а Артуру сократили зарплату, на съемное жилье совсем не хватало.
Они совсем отчаялись. Тогда их знакомый предложил пожить на даче, доставшейся ему в наследство от бабушки. Дом был недалеко от железнодорожной станции.
— Только с удобствами там швах, не знаю, как вы там будете, — честно предупредил товарищ.
Но молодые его уже не слушали. А зря. Дом оказался хоть и не летней коробкой из фанеры, но и до капитального строения ему было далеко. Правда, имелась печка. Но в конце осени отключали электричество.
Те осень и зиму Артур и Вера запомнили на всю жизнь. Небольшая печка плохо прогревала домик, который остывал за ночь. До электрички нужно было упорно топать по грязи. А в отсутствие электричества единственным источником света были свечи и керосиновая лампа.
Но не этим запомнились те месяцы. Артур вспомнил, как они с женой вместе читали при свете лампы, как бродили по осеннему лесу в поисках грибов. Как Вера встречала его с работы пустым, но все равно вкусным, а главное, горячим супом. Как они вместе сидели, завернувшись в одеяло.
Вспоминая все это, Артур подумал, что больше никогда в жизни они с супругой не дарили друг другу столько тепла, сколько в том холодном доме.
***
Вера раздраженно разбирала ящики в шкафу. Дочка попросила найти свидетельство о рождении, а она никак не могла вспомнить, куда его положила.
Впрочем, раздраженность сменилась любопытством, когда женщина обнаружила одну старую картонную коробку, которая лежала там с самого переезда. В ней лежали старые украшения Веры. Дешевые и довольно безвкусные, сейчас она бы такие не надела. Но сколько теплых моментов она пережила с ними…
Среди прочих вещей она нашла почти пустой флакончик с духами, которые Артур подарил ей на их первый Новый год. Вдохнув аромат, Вера почувствовала, что ее захлестывают былые чувства. Под крышечкой флакона скрывались любовь, благодарность и трепет, оптимизм и вера в будущее.
Вечером духота в городе стала совершенно невыносимой. Встретив Артура, Вера налила ему тарелку холодной окрошки.
— Прости за утро, — сказала она.
— Все хорошо, — кивнул муж.
С минуту они молчали. Артур ел, а Вера смотрела на него.
— Ты знаешь, я наш первый год вспомнила сегодня, — призналась женщина. — Так сложно было, но так здорово.
— И я, — улыбнулся Артур.
— Мы ведь тогда не понимали, что все это счастье нам досталось авансом, — задумчиво продолжила Вера. — А потом быт, потом труд…
Артур серьезно посмотрел на жену.
— Я тебя очень люблю, — сказал он вслух. — И готов сколько угодно трудиться над нашим счастьем. А то, что ругаемся — это всего лишь жара проклятая.
Он нежно обнял Веру, а та положила ему голову на плечо. Из открытых окон раздался пронзительный грохот, а спустя минуту, оттуда повеяло влажной прохладой ливня.