- Мам, потом перезвоню, занят, - извиняющимся тоном сказал Саша.
После этого он положил трубку. Ольга Петровна нахмурилась - снова он занят. И ведь не факт, что вспомнит и перезвонит.
- Опять она его накрутила, - вздохнула Ольга Петровна, глядя в окно.
Раньше сын приезжал каждое воскресенье, садился за стол, рассказывал о работе. А теперь - только по праздникам, да и то с ней, с этой Ленкой. Худющая, глаза большие, говорит тихо, но так, что все вокруг замолкают. И сын смотрит на нее как завороженный. Ольга Петровна даже всерьез подумывала, что Сашу околдовали.
Невестка ужасно раздражала ее. Она все делала не так. Во-первых, ходила бесшумно, как кошка, словно кралась, а потом внезапно возникала за спиной, заставляя Ольгу Петровну вздрагивать. Во-вторых, говорила невпопад.
Свекровь рассказывает о соседке, у которой дочь вышла замуж за непутевого, а Лена вдруг замечает: «А ведь он, наверное, просто несчастный». И смотрит своими большими глазами, будто видит в каждом подлеце страдальца.
В-третьих, портила сына. Раньше он ел щи с хлебом, а теперь Лена готовит ему какие-то авокадо с яйцами. И он, дурак, радуется, хвалит: «Мама, ты попробуй, это полезно!»
Но самое противное - как они смотрят друг на друга. Сын будто ослеп: тащит эту хрупкую дурочку на руках, если ей туфля натирает, шепчется с ней на кухне, смеется над ее дурацкими шутками.
- Саша, помоги мне полку повесить! - зовет Ольга Петровна.
- Сейчас, мам, - целует он в макушку сидящую на диване Лену.
И вот уже «сейчас» растягивается на час, а полка так и остается лежать в коридоре. А потом они уезжают к себе, дверь закрывается, и квартира наполняется гулким одиночеством.
И Ольга Петровна злится. Потому что Лена - воровка, украла у нее сына.
В воскресенье она приехала к ним без предупреждения. Нажала на звонок - раз, другой. Дверь открыла Лена в растянутом домашнем свитере, с мокрыми от мытья посуды руками.
- Ольга Петровна? Мы вас не ждали...
- А я вот - пожалуйста, - свекровь шагнула через порог, оглядывая квартиру.
- Саша! - громко позвала она.
Сын вышел из спальни - бледный, уставший какой-то.
- Мама? Что случилось?
- Что случилось? - Ольга Петровна закусила губу. - Ты уже три недели матери не звонишь!
- Мам, мы с Леной работаем, у нас...
- У вас что? Своя жизнь? А у меня - своя могила?
- Мама, - Саша вдруг выпрямился. - Я не приезжал, потому что у Лены случился выкидыш.
Ольга Петровна почувствовала, как пол уходит из-под ног.
- Что?
- Мы не говорили, потому что ты бы начала, как всегда, - смутился Саша.
- Как всегда?!
- Да! - он впервые повысил на нее голос. - Ты бы сказала, что это Лена виновата, что она «не уберегла». Или что Бог наказывает!
Лена отвернулась, но Ольга Петровна заметила - ее плечи дрожали.
- Ты... ты так думаешь о матери? - прошептала она.
- Я думаю о жене, - твердо сказал Саша. - И если ты не можешь быть к нам добрее, то...
Он не договорил. Но Ольга Петровна поняла и вышла, хлопнув дверью. Дома рыдала в подушку. Звонила сестре:
- Он ее выбрал! Совсем!
- Оля, - вздохнула сестра. - А должен был выбрать тебя?
Ночью Ольга Петровна вспомнила невесткины глаза - испуганные, как у затравленного зверька. Пыталась представить, что может чувствовать женщина, потерявшая ребенка. И снова будто слышала слова сына.
Саша больше не звонил. Мама писала ему сообщения, но в лучшем случае получала односложные ответы.
Ольга Петровна металась по квартире, как раненая волчица. Каждый день начинался с того, что она брала телефон, набирала номер сына... и не решалась позвонить. Гордость не позволяла сделать первый шаг, но сердце разрывалось от тоски.
Вдруг на кухне зазвонил телефон. Ольга Петровна бросилась к нему, но это была соседка - спрашивала рецепт пирогов.
***
Лена лежала на диване, укутавшись пледом, когда раздался звонок в прихожей.
- Саша, ты забыл ключи? - крикнула она, выбираясь из теплого гнезда.
Открыв дверь, она остолбенела: на пороге стояла Ольга Петровна. В руках - пирог, сверху проступали алые пятна вишневого варенья.
- Я... - свекровь неловко переминалась с ноги на ногу. - Я испекла.
Лена молчала, не зная, что сказать.
- Можно войти? - голос Ольги Петровны дрогнул. - Я... я хотела извиниться.
В ее глазах стояли слезы. Настоящие.
Лена кашлянула, прислонилась к косяку.
- Нездоровится?
- Температура, - прошептала невестка. - Саша на работе, я одна…
Ольга Петровна вошла, не спрашивая разрешения. В квартире было чисто, но чувствовалось, что хозяйка давно не встает с постели. На столе - пустая чашка, пакет с таблетками.
- Ложись, - приказала свекровь. - Я чай сделаю.
Лена не спорила. Ольга Петровна грела воду, искала заварку. Вспомнила, как сын болел в детстве, - она сидела у его кровати, гладила горячий лоб. А теперь он взрослый, и рядом другая женщина.
- На-ка, попей, - Ольга Петровна подала невестке чашку чая с лимоном.
Лена взяла ее дрожащими руками.
- Спасибо…
- Я там курицу в морозилке нашла, сейчас бульончик сварю, лучше всякой химии, - махнула рукой в сторону лекарств Ольга Петровна.
И снова Лена не стала спорить.
Свекровь сварила бульон, потом приготовила щи. Заведя стиральную машину, позвала невестку за стол - поесть горяченького.
- Вы знаете, - вдруг сказала Лена, - я всегда думала, что вы меня ненавидите.
Ольга Петровна замерла с ложкой в руке.
- Ненавижу? - она покачала головой. - Да нет же... Я просто...
Она искала слова, но они никак не складывались в предложение. Как объяснить, что ее злость - это всего лишь страх?
- А я и не замечала, что вы такая, - смущаясь, сказала Лена.
- Какая? - удивилась Ольга Петровна.
- Не знаю даже, как объяснить… Уютная, вот. Вы уж простите, но меня всегда ужасно раздражала ваша забота о Саше. Сначала даже думала, что он без вас ничего не решает.
Ольга Петровна только усмехнулась, хотя слова невестки здорово кольнули ее.
- Зря ты так, Сашка с детства самостоятельный был, - заметила она. - И решения все сам принимал. А забота о близком человеке - она не в тягость.
Лена задумалась, глядя в окно.
- А обо мне никто так не заботился, - призналась она. - Мама говорила, что боялась меня избаловать. А вы вот возитесь со мной полдня уже…
Ольга Петровна сжала губы, чтобы не расчувствоваться.
- Ну и ладно. Ты выздоравливай.
Руки сами потянулись поправить одеяло.
Вечером пришел Саша. Увидел мать на кухне, спящую в зале Лену. На столе - пирог.
- Мам?
- Садись ешь. Твой любимый испекла.
Сын молча обнял ее. А Лена, приоткрыв глаза, улыбнулась в подушку.
Валерия Гусева