Сейчас, когда третий год третьего тысячелетия заканчивается, вдруг в очередной раз развернулись споры об итогах прошлого века, того самого, двадцатого, в котором все мы родились и выросли. Делаются попытки понять, почему минувшее столетие стало веком вселенских поножовщин, почему небывалый расцвет науки и техники не сочетается с таким же взлетом морали, почему народы столько раз поддавались демагогии негодяев, погибая в мировых войнах, обманываясь и разрушаясь.
Сегодня много пишут о том, что за минувшие сто лет очень пострадал сам генофонд человечества: во множестве войн и чисток уничтожили лучших, а в политику прибыло немало хитрых и честолюбивых посредственностей, научившихся использовать народные движения как «крышу» для осуществления своих амбиций. В борьбе за социальные права на баррикады поднимались миллионы людей, но в результате этого возникали бюрократические государства, где бедных становилось даже больше, чем было до революции, а расправы с теми, кто остался недоволен, стали покруче дореволюционных.
В двадцатом веке народы обманывались как никогда часто, но ни один из них не стал осторожнее. Я мог бы назвать бурные конференции в Стокгольме, в ООН и Европарламенте, где множество раз обсуждали подобные вопросы на самом представительном уровне, но легче от этого не стало.
Больше того, ученые с грустью констатируют, что новыми приметами времени становятся эгоизм и лживость. Люди устают от неискренности, реже видятся, меньше дружат. Меняются стандарты надежности: сегодня фильмов и книг о круговой поруке выходит куда больше, чем о старомодных любви и дружбе. Многим кажется, что с неба исчезли путеводные звезды и все вокруг стало серым, а не «голубым и зеленым», как пелось в забытой песне.
Но, если задуматься, у нас есть основания не только для уныния. Какие? Ну хотя бы то, что в большинстве случаев при оглашении призыва к восстанию или, не дай бог, революции возникает не всенародный энтузиазм, а паника, и главного призывателя скорее отправят в психушку, чем в правительственные кабинеты. Наверное, не так уж и плохо, что люди все больше оборачиваются лицами к себе самим, к родителям и семьям. Как-то незаметно отвалила от нас забота об интересах мирового пролетариата, и стало не стыдно заботиться о близких, устраивать детей на учебу, помогать не угнетенному человечеству, а кому-то из находящихся поблизости от тебя лично.
Малые дела? Возможно. Но малые дела лучше больших обещаний, которые, как мы точно знаем по горькому опыту, никогда не воплотятся в реальные поступки. Новую ситуацию оценивают по-разному. Одни считают, что нам подфартило и наконец можно сосредоточиться не на всемирных, а на приземленно-бытовых проблемах, другие - что так жить нельзя. В общем, я еще сам не знаю, где находится истина, но все-таки твердо уверен, что так, как было вчера и позавчера, уже никогда не будет. Не будет больше мировых войн, эпидемий и голода, а демагогов понемногу оттеснят на болотистую обочину, где им и место. Все-таки пошло третье тысячелетие, и мы обязаны были хоть чему-нибудь научиться...
Виталий КОРОТИЧ.
