Большовых в Пронино было три семьи, однако председатель догадался, что интуристку следует направить к дому недавно умершего ветерана Владимира Ильича Большова. Приезжую возле сельсовета ждало такси, водитель охотно согласился месить на иномарке весеннюю грязь и ждать пассажирку был готов сколько той понадобится.
Большовы жили в большом кирпичном доме на краю деревни. Встречать гостью вышел нынешний хозяин - Андрей Владимирович. Он подтвердил, что деда его звали Ильей Степанычем. Но тот Большов погиб на фронте - в самом начале войны. Иностранка пояснила:
- Мне сказали в сельскосовете, что ваш отец недавно умер. Его Владимиром Ильичом звали?
- Так точно, - согласился Андрей.
- А у него был младший брат?
- Насколько помню, были у меня две тетки, его родные сестры, - пожал плечами Большов. - Они давно в город переехали. Кажись, и старший брат у них был, но вот про младшого мне ничего не рассказывали. А вы, гражданочка, чьих будете?
- Я есть внучка младшего брата вашего отца, - заявила иностранка. - Его во время войны угнали в Германию, работать на рейх. Там он и остался. Сменил фамилию, женился. У них родилась дочь, моя мутти... Всю жизнь Ганс Кляйнемихель никому не рассказывал. Лишь перед смертью признался, рассказал, откуда родом. Тогда я решила поступить в университет, изучать русскую филологию. Давно мечтала побывать на родине моего деда.
Андрей Большов свою неожиданно объявившуюся родственницу сразу заподозрил в тайном умысле завладеть частью его недвижимости:
- Дак ничего его здеся не осталось, - затараторил он. - От старой избы один остов на задах. А энтот дом мы сами с супружницей строили, ничего не знаем про германских наследников!
- Вы меня не поняли, дядя Андрей, - улыбнулась иностранка. - У нас под Потсдамом имеется большой дом. А у меня своя квартира в Берлине. Мне просто хотелось увидеть ближайших родственников. Вы не подскажете адресов ваших сестер в городе?
Такси быстро домчало ее до города. Ольга Владимировна Большова оказалась главой большого семейства - в трехкомнатной квартире проживало сразу три поколения, то есть сама она с мужем, сын с женой и маленьким отпрыском. Племянницу она встретила шумно, рассказала за полчаса всю историю своей семьи. Про младшего своего братика она помнила смутно, считала, что тот помер в войну от голода. Ни имени его, ни дальнейшей судьбы не знала. Сама Ольга Владимировна первой уехала в город, всю жизнь оттрубила на заводе. Теперь на заслуженном отдыхе. С братом Андреем почти не видятся, тот действительно крепко пьет, нигде не работает. Перебивается браконьерством.
- Вы, милая, наверное, не знаете, какую мы нужду тут пережили за всю жизнь. После войны ничегошеньки не было. При Брежневе вроде зарабатывать стали прилично, но в магазинах были пустые прилавки. Теперь все супермаркеты битком забиты товарами со всего света - да денег нету! От пенсии до пенсии еле перебиваемся. Слава богу, братик в плен попал, выжил, всю жизнь прожил в достатке. Не бедовал, как мы...
Племянница попила с теткой чаю и стала прощаться. Хотела до темноты успеть на другой конец города - к тете Вере. Ольга Владимировна удерживать ее не стала.
Вера Владимировна Большова жила на окраине в старом насыпном домике. Она с интересом стала расспрашивать приезжую о пропавшем в плену брате. И даже вспомнила, что звали мальчика Ганей.
- А тебя как зовут, родная моя?
- Эрика, - охотно отозвалась племянница. - А вы одна живете?
- С сыном жила. Да он развелся, теперь снова женился. А новая жена, - Вера Владимировна вздохнула, - отказывается принимать его дочь от первого брака. Вот и воспитываю внучку как могу.
Такой бедности ни у кого из российских родственников Эрика не видела. В доме практически не было мебели, только самое необходимое. Тетушка могла рассчитывать на одну свою пенсию. Но решила во что бы то ни стало дать внучке образование.
- На платное обучение мы не потянем, поэтому я заставляю ее учиться на одни пятерки. Чтобы могла сдать любые вступительные экзамены и поступить на бюджетное место. Репетиторов нанять мне не на что, поэтому сама по всем предметам ее натаскиваю.
Вера Владимировна в свое время окончила пединститут и всю жизнь проработала в школе. И хотя программа по всем предметам сильно изменилась, Большова нашла в себе силы и волю переобучиться самой и теперь делать с внучкой домашние задания, повторять пройденное, готовиться к районным и городским олимпиадам. Вот и сейчас Вероники не было дома - она занималась на вечернем факультете малого университета.
- Пора, - сказала Эрика. - Мне еще в гостиницу надо устроиться.
- Неужели родную кровинушку в гостиницу отпустим! - категорически заявила тетя Вера. - У нас останешься! Сейчас она придет, вечерять сядем.
У тети Веры Эрика прожила два дня, а потом уехала к себе в Германию. За это время она успела подружиться с Вероникой, которая приходилась ей троюродной сестрой, хотя разница в возрасте у них была больше десяти лет. Через пару месяцев от Эрики пришло письмо:
«Здравствуйте, тетя Вера! Я очень рада, что повидала всех вас. Извините, что не призналась при встрече. Дело в том, что дедушка перед смертью оставил сбережения, часть которых просил передать в Россию родным, если мы кого-нибудь разыщем. Поскольку сумма небольшая, он просил не делить ее между сестрами и братьями, а потратить с возможною пользой. Мы с родителями посоветовались и решили, что самой хорошей памятью о Гансе Кляйнемихеле - Гане Большове станет возможность учиться вашей внучке Веронике в Берлинском университете. Она умная девочка, способная и перспективная. Сбережений ее германского прадедушки должно хватить на все годы обучения. Если вы согласны, то у Ники еще есть время подучиться Deutsch. А я с ней готова заниматься языком перед вступительными экзаменами».
Брату и сестре Вера Владимировна письма не показала. Большовы не общались между собой давно.
