О чем сейчас говорят? О чем вообще говорят летом? О каникулах, отпусках; Лазурном береге, Турции, Эмиратах, Сочи. О море, пляжах и загаре. И о дачах...
Какое благостное чувство испытываешь, выбравшись из духоты автобуса и ступив на лесную тропу, усыпанную еловыми иголками. Как легко сразу дышится вдали от пышущего жаром асфальта, когда кругом - высокие сосны, которые лет эдак двести назад называли "строевыми".
Идешь в предвкушении долгожданного отдыха на даче. Помните цикл неглупых реклам с молодыми людьми, балдеющими от предвкушения чего-то значимого в их жизни, верхом коего служило питие не самого лучшего на наших прилавках кофе Nescafe, да еще, не дай бог, индийской фасовки?
И ты идешь, млея от птичьего гвалта, зеленых листьев, прячущихся в траве вытянутых ягодок земляники и бусинок черники - ее особенно много в этом году.
Вот и первые дачные поселки: "Лето", "Бор-1", "Бор-2". Умиротворенные люди за столиками пьют чай; послушные дети рядом, и даже отдыхающие грудного сословия не орут благим матом, как в городе, раздражая и лишая последних крох душевного комфорта, а мирно посапывают в своих люльках или молча зыркают удивленными глазенками на окружающий их зеленый мир.
А вот посередь леса и частокол из заостренных кверху бревен в два человеческих роста. Убери шикарное авто от ворот и столб с электропроводами - ни дать ни взять острожные крепостные стены, огораживающие средневековый славянский город. Вот где лафа для киношников, задумай они снимать фильм, как древляне - лесные жители - наказали киевского князя Игоря в 945 году, пришедшего за данью-налогом вторично.
- А что за древляне живут в сем городке?
- А тебе какое дело?
- Да нет, я просто так. А как называется этот дачный поселок?
- А че?
- Ничего. Может, я хочу здесь тоже дачку заиметь.
- Гы-гы-гы. А ты кто такой?!
Страж, которому явно не хватает железных лат, шлема и меча на боку, закрывает тяжелые ворота. И я иду дальше, поглядывая на верхние этажи великолепных теремов, все же виднеющихся из-за высокого забора. Сколько же у них этажей? Четыре, пять?
Вот и шлагбаум, обозначающий начало моего дачного поселка. Этим летом он полосатый, то есть, то его нет, то он есть снова. А вот и видимый со всех сторон, дощатый, с облезлой краской и рубероидной крышей, текущей в нескольких местах, мой дачный домик - в ряду таких же, как он.
Я раздеваюсь, снимаю башмаки и босиком ступаю по настоящей земле. Пахнет готовящимися шашлыками. Солнце садится; метрах в двадцати едва слышно плещет легкой волною от проходящих катеров Волга. Лепота!
Завтра я встану пораньше и увижу не ладно пригнанные друг к другу бревна забора, а настоящий восход солнца. Оно сначала позолотит верхушку вон той вековой сосны у самой Волги, затем лучи его спустятся по коре и рассыплются в воде тысячей блесток-искорок. И я наконец начну делать утреннюю зарядку. А что, очень даже может быть...
Леонид ДЕВЯТЫХ.
