Макаров за Поповой ухаживал долго. Слал «эсэнэске» SMS-ки, занимал на нее очередь в институтской столовой, сохранившей от счастливых для советской науки времен приемлемые цены, меню и обслуживание.
Замужем Попова никогда не была, хотя на старую деву совсем не походила. Просто не посчастливилось Тане: сначала институт с аспирантурой, потом долго болела мать, а когда мамы не стало - слег отец. Перевалило за тридцать - а времени на личную жизнь все не было. Ей начальство даже предоставляло день, как иным сотрудницам на малолетнего ребенка, чтобы Попова могла помыть лежачего отца.
Таня никогда не жаловалась и выражения лица себе не позволяла «носить» страдальческого, чтобы не давать окружающим повода сочувствовать.
На ухаживания Макарова она отвечала улыбкой признательности. После столовой выходила с ним в институтский внутренний двор покурить, хотя сама от сигарет отказывалась. Говорила, что давно стала пассивной курильщицей - отец дымил в единственной комнате их старенькой хрущевки. Во всяком случае, аромат дорогих сигарет вдыхать было приятнее, чем чад отцовской «Примы».
Макаров дальше совместных обедов и перекуров ухаживания свои не продвигал. Жениться на Тане он не мог - не в ее же однокомнатную переселяться, когда там умирающий отец! А сам он после развода вернулся к матери, которая тоже вряд ли одобрила бы такой брак.
Перспектива служебной интрижки не устраивала его еще больше - хочешь ухаживать за женщиной, так прояви какую-никакую щедрость. А на какие шиши? Получали они одинаково, если зарплату научного сотрудника вообще можно считать таковой (в лаборатории день получки называли «выдача пособий по бедности»). А Макаров еще и алименты бывшей супруге платил. Руководство только сулило им денежные гранты на разработки, но как всегда манна небесная (в виде поездок на международные конференции, премий и прочего) сыпалась на академиков и профессоров, а молодым оставалась ежедневная рутина лабораторных исследований.
Так что их симпатии ограничивались чисто дружескими отношениями. До тех пор, пока не решил вмешаться Танин отец.
Однажды во время их послеобеденного перекура в тенистом от берез внутреннем дворике НИИ Попова как бы невзначай обмолвилась:
- Отцу как ветерану войны принесли талон на бесплатную помывку в бане. А как я его в мужское отделение сопровождать буду?
Макаров намек понял, и хотя париться с инвалидом в бане не больно хотелось, однако побывать у Тани дома - это возможность большего сближения.
- А когда надо? Я - пожалуйста. Только пусть начальство мне это запишет как участие в общественной жизни.
По такому случаю директор НИИ обещал дать свою машину. Все же юбилей Победы! Поповы жили рядом с институтом, поэтому Макаров с Таней домой направились пешком. Отец встречал их в инвалидном кресле. И был весел. Познакомились, пожали друг другу руки. Таня оставила мужчин одних, пошла на кухню разогревать борщ.
Попов откладывать объяснения не стал. Сразу перешел к делу:
- Дочь мне обо всех сослуживцах рассказывает, однако про тебя говорит чаще других. Дозволь старику исповедаться: воевал, был в плену, отсидел, как положено, в Ягринлаге. Реабилитирован в конце пятидесятых, женился поздно, Таня родилась, когда мы были уже стариками... Что она хорошего видела - дочь бывшего врага народа? Всю молодость за матерью ходила, теперь со мной вот мыкается... Господь никак не приберет, видать, не все еще грехи свои перед Родиной отмотал. А Тане ребенок нужен. И мне хотелось бы перед смертью на внука поглядеть. Вы так ничего промеж собой и не решили? Если что - живите у нас, а меня в дом престарелых пристройте.
Макаров разговором был ошарашен. На помощь к нему пришла Татьяна. Занялись борщом в ожидании директорской машины. А когда водитель посигналил снизу, выяснилось, что баню придется отменить - у старика поднялось давление. Макаров спустился к подъезду, чтобы отпустить институтскую «Волгу» и дождаться кареты скорой помощи.
Когда среди припарковавшихся к дому машин протиснулась «газелька» с красными цифрами «03» на капоте, Макаров поднялся наверх вместе с врачами. Хотя мог и не подниматься, поскольку поход в баню отменился. Старику сделали пару уколов, и он забылся сном. А Таня разрешила ухажеру покурить на кухне, пока она моет посуду.
- И часто «скорую» приходится вызывать?
- Нет, к старикам они сейчас не ездят, - ответила она, не оборачиваясь от раковины. - Ну разве что к фронтовику по случаю юбилея Победы. Ладно, не парься, я ваш разговор отсюда слышала. Поэтому считаю долгом своим предупредить: ни о чем таком мы с отцом никогда не говорили, а потому его решение выдать меня замуж за тебя и для меня стало полной неожиданностью. Только знай: в дом престарелых я его все равно не сдам, поэтому женитьба тебе не угрожает.
- А насчет внука как же?
- От тебя, что ли? - усмехнулась Таня. - Тебе своих алиментов мало? Впрочем, ребеночка можно и в пробирке завести, прямо у нас в лаборатории, как говорится, без отрыва от производства...
- Хватит тебе, Танька! - не выдержал Макаров. - Знаешь ведь, как ты мне дорога... Разумеется, я не лучшая для тебя партия. Но ведь и соперников достойных я не вижу. Или ты меня совсем не любишь?
- Тебе на работу пора. Ты хороший человек, только жалеть меня не надо. То, что у меня судьба не задалась, - это ведь, может, так Кем-то задумано? Почему у меня должно быть непременно все как у всех? Пока папа жив, я его не оставлю. Он столько натерпелся за войну, за плен, за лагерь... Я несу крест, который мама мне завещала. А угодно будет Богу забрать его к себе, тогда в монастырь пойду. Или наукой займусь, карьеру буду делать. Ребенка мне, конечно, как и любой бабе, хочется. Но я столько лет за всеми хожу, что за маленьким уже сил нет... Я больше не выдержу.
- Тогда я действительно зря размечтался, - сказал Макаров. - Извини, пойду я...
- К отцу иногда заглядывай, - попросила Таня уже в дверях. - Пусть думает, что у нас с тобой действительно может быть ребенок. В шахматы с ним, может быть, сыграешь. Много ли старику надо?
Макаров действительно зашел. И вел себя так, будто все уже меж ними решено, как и задумал больной старик. После широко отмеченного в стране 60-летия Великой Победы интерес к фронтовикам поугас, однако каждые полгода им приносили талончики на баню. Так что они все еще собирались как-нибудь попариться.
А недавно Таня все же родила от Макарова сына.
Александр ВОРОНИН
