Комфорт - дело опасное
- Что послужило поводом для работы в Казани?
- Когда много работаешь, бывает, что выбираешь не ты, а выбирают тебя: выбирают люди, театр, материал. Но поводом является твое собственное желание, осознанное или неосознанное. С Александром Яковлевичем Славутским мы познакомились на Гильдии режиссеров в Москве. Он пригласил меня в Казань, где с огромным энтузиазмом показывал проекты будущей реконструкции Качаловского театра. Его энтузиазм «строителя» заражал. Вообще он очень заразительный человек со своими планами и идеями. Настойчивый, я бы сказал, неотвратимый. В конце концов театр - это неизбежность совместного существования. Сам Александр Яковлевич называет себя человеком хаотичным, но при всей этой хаотичности он всегда следует поставленной цели и, судя по результатам, неизбежно ее добивается. Объединяя в себе режиссера, художника и директора, он и построил театр. И в полном, и в переносном смысле этого слова. Это не может не вызвать интерес и уважение.
- Нравится ли вам работать с труппой Качаловского театра и легко ли с коллективом?
- Всегда легко, когда трудно. В нашем деле комфорт - дело опасное. Артист должен быть так воспитан, чтобы дискомфорт вызывал у него интерес, чувство азарта, стремление преодолеть и пробиться. Конечно, есть сложности и в материале. Пьеса, которую ставлю, не самая легкая пьеса мирового репертуара. Не всегда слушается, к тому же пришел новый режиссер. Но, когда приходишь в гости в семью, по детям сразу видно, занимаются ли ими родители. Когда актеры готовы на любые эксперименты, в этом тоже заслуга руководства. Что же касается сложностей творческого процесса, то я привык испытывать от них удовольствие и всегда рассчитываю на то, что те, с кем свела судьба, разделят эту потребность.
- Что в первую очередь должен учитывать режиссер, приезжая работать в новый город?
- Мы живем в эпоху всяческого комфорта. Это распространяется не только на зону быта, но и на сферу впечатлений. В нашей стране предыдущими поколениями был завещан очень серьезный театр с репертуарной политикой, пониманием и знанием своего зрителя. Я часто замечал: то, что в одном городе может быть принято на ура, в другом может вызвать настороженность. И это происходит не потому, что это - хорошо, а это - плохо, а потому, что зритель очень разный, у каждого есть сложившиеся устои и представления, вкусы, в конце концов. Это нельзя не учитывать.
Постановщик, который поступает из принципа «Вы здесь ничего не понимаете, я сейчас вам всем покажу, как надо», мягко говоря, ошибается. Зритель формируется годами и весьма консервативен. Существует иная сложность нынешнего времени - репертуарная политика, которая строится, ориентируясь на звезд. Не хочу умалять достоинства известных артистов, но звезда - это нечто прибитое к небу, откуда ее не отколупать никакими инструментами. В таких условиях нет развития, а театр как раз требует его постоянно. Но даже не в этом суть. Сам принцип звездности несоединим с энергией коллективного творчества. В этом смысле все фестивальные номинации - лучшая роль, лучший режиссер, лучший спектакль - для меня звучат дико, хотя и значимо. Ибо отделяют часть от единого целого, на создание которого потрачено столько сил зримых и незримых исполнителей.
Как объединить зрителя
- Каков, на ваш взгляд, казанский зритель?
- Мне показалось, благодарный! Я наблюдал за тем, как зрители приходят на спектакли в театр им. Качалова, как они готовятся, как одеты, с кем приходят. Во время спектакля я видел, с каким интересом они наблюдают за происходящим, а главное - какой искренностью им отвечают актеры.
- Должен ли театр воспитывать своего зрителя?
- Театр традиционно склонен к роли воспитателя. Однако вопрос этот двоякий. Театру в наше время бывает очень сложно конкурировать с интернетом и телевидением, а главное - огромной зоной комфорта. Под комфортом я понимаю нежелание тревожиться, беспокоиться, сопереживать. По-моему, лучшим способом воспитания на театре является постоянный поиск форм, но непременно тех, в которых просвечивается вечное. «И снова скальд чужую песню сложит И как свою ее произнесет» - писал Осип Мандельштам. Особенно это происходит в современной пьесе, которая, к сожалению, оставляет желать лучшего. Сложно найти то, что со временем. А время - это ни что иное, как манера понимать вещи.
В этом смысле, боюсь, нельзя сказать, что все мы живем в одно время. Мы все больше разъединены, чем объединены. В понятиях, представлениях, заработках, условиях жизни... И я склонен видеть театр как место, где отстаивают вечные ценности, что-то безусловно красивое как по форме, так и по содержанию. Красивым может оказаться все, где есть полнота чувств и впечатлений. Есть такие сюжеты, где не возникает вопроса: мое это или нет? Они и объединяют. Современные же пьесы часто «выселяют» огромное количество людей из театра. При этом я знаю людей, которым они по вкусу. Объединить столь разного зрителя - задача нетривиальная. Во времена Булгакова, Шварца, Вампилова, Шукшина, Розова, Рощина такой проблемы не существовало. Той манерой понимать вещи объединялись и старики, и молодежь. В наше время театру непросто искать единство аудитории.
- А нужно ли?
- Именно! Но стремиться к этому побуждает вечный вопрос: «А для чего все это?» Если только для удовлетворения нужд потребителя по договору об оказании услуг, то зачем? На этом долго не протянешь. Рано или поздно нужно будет вспомнить о высоком. Вымысел по-прежнему в цене. Нужно изучать зрителя и ориентироваться на своего. Другие либо примкнут, либо уйдут к тем, кто им по нраву. Как говорил Тригорин в чеховской «Чайке», «всем места хватит». Режиссер Ежи Гротовский стоял у входа в зрительный зал, всматриваясь в лица приходящих людей, и мог сказать кому-то: «Не ходите сегодня на спектакль, вам это будет неинтересно». Другой режиссер Николай Акимов всегда здоровался со зрителями в фойе перед спектаклем, высматривая количество среди них своих и чужих. Театр в большом городе - это элемент градообразующий, который собирает людей вокруг себя. Ведь к себе домой мы приглашаем тех, кому заведомо будет хорошо.
Театр и деньги
- Как на современном театре сказалась коммерциализация искусства?
- Это как у Толстого в «Анне Карениной»: «...каждая несчастная семья несчастна по-своему». Театр - это конечно, учреждение, и нельзя забывать об этом. А любое учреждение необходимо укомплектовать от административно-хозяйственной до художественно-постановочной части, не говоря о труппе. И главное - настроить эти части на сотрудничество и диалог, направленный на создание спектаклей будущего репертуара. Главный же принцип коммерции - меньше затрат, больше денег. Это всего лишь здоровый принцип рынка. Учреждение, брошенное на выживание по законам рынка, - это абсурд. Многие театры теряют хороших специалистов, а во многих их просто нет. Не могут позволить. Или не хотят. Бывает, спектакли и за неделю ставятся. А ведь театры, как феодальные замки, славились и своими мастерами...
Задуманное и реализованное - отнюдь не одно и то же. Театры славились качеством своей продукции. Придумать мало, надо воплотить. Коммерческий подход во многом разъедает театр ориентацией на успех, это понятие по своей сути поверхностное. В прошлом театры всегда работали на дальнюю перспективу. Хорошие спектакли живут годами, собирая все больше зрителей.
- Должно ли государство поддерживать театры финансово?
- Вообще никто никому ничего не должен. Хорошо бы не растерять то, что имеешь. И потом, говоря слово «государство», мы же понимаем, что имеем в виду конкретных людей. У государства всегда есть лицо. Как правило, это лицо того или иного чиновника или губернатора. Как сделать так, чтобы это лицо повернулось в сторону театра, точнее, увидело необходимость финансово его поддерживать? Это открытый вопрос. В конце концов, эпоха просвещения не закончилась. Как говорил старший Верховенский из «Бесов» Достоевского, «без красоты гвоздя ломанного не выдумать». Чаще же главенствует иной принцип, озвученный Бертольдом Брехтом: «Сначала хлеб, а нравственность потом».
Тем не менее я считаю, что театров, поддерживаемых государством, не должно быть много. А андеграунду, коллективам, которые еще только ищут и обретают своего зрителя, нельзя мешать как в поисках финансовой поддержки, так и в поисках своего зрителя.
- Значит, театр - это все-таки катарсис?
- Назовите как хотите. Важно все-таки волшебство театрального представления, когда актеры и зрители - каждый по-своему - участвуют в развитии сюжета. Важны переживания и взрывы хохота. Нужны отклики и сердца, и ума. Без этого нет театра.
