По волнам предпринимательства
Рабочий день начинался с того, что прибившийся к кооперативу человек по имени Коля, получив деньги, отправлялся за спиртным. По его возвращении начиналась похмелка, плавно переходившая в банальную пьянку. Параллельно решались производственные вопросы. Невесть откуда появлялись целлофановые пакеты с пачками денег, которые вскоре стало некуда девать. Мы понакупали автомобилей - я - в надежде, что руль отвадит от пьянства, оделись по последней моде и стали пить ведрами коньяк «Наполеон», оказавшийся польской подделкой. Время было веселое и шебутное. Трезвым за руль я садился крайне редко. И не раз, приехав домой, не мог выйти из автомобиля без посторонней помощи. Как-то ночью, вдребезги пьяный, я крепко влетел в грузовик, припаркованный у обочины. Раздолбал весь свой «жигуль», однако как-то добрался до дома и очнулся уже на следующий день. Искореженный «жигуль» стоял под окном.
Запои участились до 5 - 6 раз в полугодие и стали продолжаться две недели. Плюс два-три дня отходняк. Самым тяжелым был второй день: набрасывалась трясучка и «непосидуха», когда не можешь найти себе места и мечешься из угла в угол. Появился новый бзик: искать спиртное там, где его быть не может: в ящике кухонного стола, в ботинках, под ковром. Это значило, что вторая стадия алкоголизма вошла в пиковую форму. И скоро у меня начнется деградация личности с необратимыми изменениями психики. У моего товарища - того самого, что погибнет потом пьяный под колесами электрички, такая же картина.
Ко временам предпринимательства относятся мои попытки закодироваться от пьянства. Причем не у шарлатанов, коих тогда развелось немерено, а у профессионалов с рекомендациями от знакомых. Раза четыре я кодировался и пару раз блокировался, но продержался самое большее 8 месяцев. Причем все это время совершал неимоверные усилия над собой, чтобы пройти мимо рюмочной или пивнушки. Месяцы эти были тусклы и скучны.
Первые звоночки
В середине 90-х после очередного запоя я схлопотал инсульт. «Инсультик», как констатировал приемный врач. Отнялась правая часть тела; рука болталась как плеть, и приволакивалась нога.
Не испугался. Потому как крепко испугался где-то за месяц до того, когда произошла первая остановка сердца. «Скорая» откачала, после чего пришлось откачивать мать. Обещал себе и ей больше не пить. Но через пару недель впал в очередной запой, который закончился инсультом.
Пришлось идти сдаваться в больничку. Лежал под капельницами. Принимал по три раза на дню уколы. Горстями пил таблетки, но за двухнедельный курс меня «не починили». Пролежал еще дней десять, после чего нога пришла в норму и стала слушаться рука. Выписали. Но еще долго после этого, когда я начинал волноваться или психовать, пальцы на руке переставали повиноваться.
- Пить вам больше нельзя, - внушали врачи. - Иначе все закончится плохо. Очень плохо...
Я кивнул и сказал докторам спасибо. И сам знал, что если буду продолжать пить, мне настанет кирдык. Не пил полтора года. А потом сорвался: загул продолжался больше месяца.
Было: не мочился сутками.
Было: каждые полчаса мочился, пьяный, под себя.
Было: мочился кровью.
Потом, после запоя, отлеживался четыре дня. Это были муки сродни ломки наркомана. Когда все кончилось, твердо сказал себе:
- Все. Я больше не пью!..
