Два года назад выставка исламской живописи Евгения Хайлова прошла в Ватикане. О каждой картине Евгений Михайлович рассказывает так интересно, что хоть поэму пиши:
- Картина «Начало. Первая мечеть Мухаммеда» - это атмосфера безмолвия, тишины до звона в ушах, затишья перед великим НАЧАЛОМ. Мечеть строилась во дворе Пророка руками его ближайших родственников: жены Хадиджы, племянника и дяди Али. Вокруг пустынный космос. И только одна еще пустая мечеть. Свидетельств о том, какой была эта мечеть, не сохранилось, но я увидел ее именно такой…
- Евгений Михайлович, как вы, православный человек, пришли к исламской живописи?
- Началось все с того, что меня пригласили работать над проектом реконструкции и расширения комплекса зданий Московской соборной мечети. Я основательно занялся изучением этой темы и очень увлекся исламской живописью. Однажды хазрат Равиль Гайнутдин заметил в моей работе ошибку в арабской вязи - я не поставил точку в нужном месте. Ошибку я исправил и с тех пор поставил перед собой задачу изучить арабский язык, чтобы у меня был прочный фундамент для работы. Слушал лекции по истории ислама, изучал арабский язык и основы арабской каллиграфии в Институте стран Азии и Африки МГУ, на кафедре арабской филологии. Язык продолжаю изучать, но не хватает разговорной практики.
- Погружение в мир ислама как-то изменило вас?
- Я стал более серьезно относиться к себе и более миролюбиво к окружающим. Если раньше мог резко ответить, высказать недовольство чем-то, то сейчас понимаю: какой человек есть, таким его и надо принимать. Надо радоваться каждому моменту жизни. Если светит солнце - радуйся. Если дождь льет - тоже хорошо, тоже радуйся.
- Интересно, как вы, морской волк, китобой, стали художником.
- Я, как и все мальчишки, мечтал стать летчиком или моряком. Окончил ростовское мореходное училище. Но выбрал не теплое Черное море, а Владивосток, рыболовную флотилию. Служил на маленьком китобое. Там я много рисовал, снимал китов на кинопленку. Рисовал тушью на китовом усе, потом покрывал лаком. На зубе китовом картины выжигал. Но китов было жалко. Я решил, что лучше буду созидать, а не разрушать. Когда у меня был годовой отпуск, поехал в Москву. Хотел поступать во ВГИК, на операторский факультет, но так получилось, что поступил на архитектурный и стал архитектором.
- А правда, что ваши детские годы прошли в Казани?
- Да, мой папа был военнослужащим, и его направили в Казань. Он служил в кремле. Мы жили на улице Баумана. Там был такой розовый угловой домик. Сейчас там сувенирный магазин. Мне было лет 5 - 6, и я хорошо помню, как бегал смотреть мультфильмы в кинотеатр «Пионер» в Александровском пассаже. Еще помню, на улице Дзержинского рисовал один художник. Он спросил: «У тебя есть велосипед? Приезжай, я тебя нарисую». Я прибежал домой, такой радостный: «Мама, дай велосипед, меня художник будет рисовать!» Но пока мы собирались, пока поднялись на улицу Дзержинского, художник заканчивал работу, и он уже нарисовал другого мальчика на велосипеде…
