- Вот приеду, устроюсь на новом месте, получу жилье - и вызову вас к себе, - обещал он на прощание.
Мы сидели на чемоданах, ожидая вызова и начала новой счастливой жизни. Но вместо всего этого началась война.
Наш папка и другие военные вступили в бой с захватчиками, а мы остались в большой тревоге и за него, и за всех кто воюет, и за страну - немцы уж очень быстро продвигались к Москве.
В октябре 1941 года приняли решение об эвакуации семей кадровых военных. Хотя мне исполнилось всего шесть лет, хорошо помню, как мы стояли на платформе Ярославского вокзала, откуда наш эшелон должен был отправиться в Пермскую область. К тому времени немецкая авиация уже прорывалась к Москве. В ту ночь мы видели, как ползали лучи прожекторов по темному небу, стараясь высветить для зенитчиков вражеский самолет. Когда им это удалось, вокруг застучали зенитные установки. Вскоре бомбардировщик вспыхнул и рухнул на землю - и дети, и взрослые кругом кричали «ура!»
Наконец нас погрузили в эшелон и мы двинулись на восток. Дорога до райцентра Кунгур в мирное время заняла бы от силы двое суток. А мы ехали три недели! Вот как описал эту дорогу мой папа в своих воспоминаниях.
«По рассказам жены, поезда с эвакуированными двигались очень медленно, пропуская военные эшелоны, мчавшиеся навстречу с большой скоростью. На большинстве участков железная дорога имела всего одну колею, поэтому на некоторых станциях поезда простаивали сутками. Еду варили в общих ведрах, куда каждый опускал свой кусок мяса. Его потом извлекали, а похлебку делили на всех поровну. Иногда на станциях к эшелонам подходили колхозники, которые продавали мясо, молоко, яйца и картошку - все это тогда еще можно было купить недорого. В неотапливаемых вагонах было холодно, спали не раздеваясь, детей клали в середину. Но многие из них все же заболели бронхитом, воспалением легких. Самой страшной была корь, эта болезнь унесла жизни нескольких ребятишек. К счастью, мои дети не заразились, потому что переболели ей еще до войны...»
Когда мы приехали в Кунгур, нас всех погрузили на подводы и повезли по грязи 50 километров до деревни Опочевки. Здесь всех распределили по домам, что были заколочены. Потом мы узнали, что это дома зажиточных крестьян, которых раскулачили и выслали на Дальний Восток.
