- Да уж, незаметно время пролетело, - пробормотал Ярослав, глядя на экран телефона. Впрочем, мужчину это нисколько не огорчало: пятничный вечер, проведенный в баре в компании однокашников, оставил немало приятных впечатлений.
Не испортило настроение даже то, что въезд во двор был плотно заметен снегом и заставлен машинами. Расплатившись с таксистом, Ярик решил пройти последнюю сотню метров пешком, чтобы немного освежить голову. Чистый снег отражал тусклый свет фонарей, многократно усиливая его и напоминая о скором наступлении Нового года. Идиллическую картину дополнял мальчик лет пяти-шести, лепивший рядом с фонарем снеговика…
- Стоп, - сказал себе Ярик. - У нас что, коммунизм вчера построили? Время к часу ночи уже подходит.
Подойдя к мальчишке, мужчина спросил его:
- Эй, парень, ты не загулялся? Ночь на дворе.
Мальчик насупился.
- Где твои мама с папой? - продолжал Ярослав.
- Мне мама не разрешает с незнакомыми разговаривать, - сказал пацаненок, немного поразмыслив.
«Потрясающе, - подумал Ярик. А гулять среди ночи она тебе разрешает?»
- Это она тебе правильно не разрешает, - сказал он вслух. - Только поздно уже. Где твоя мама?
- Дома.
- А ты почему на улице?
- К маме дядя Сережа пришел, они стали целоваться, и он сказал мне пойти погулять.
- Та-ак, - протянул Ярик. Взяв горсть свежего снега, он протер им лицо, чтобы унять подступающую ярость. Выяснив у мальчика номер квартиры (оказалось, они жили в одном подъезде), Ярослав набрал номер своего приятеля - сотрудника местного отдела полиции. К счастью, тот оказался на патрулировании.
- Это ты правильно сделал, что мне позвонил, - объяснил ему товарищ по прибытии. - Самому в такие дела лезть себе дороже.
- Это еще почему?
- Вот решил бы ты, добрая душа, на ночь его приютить, а мамаша его написала бы заявление, что ты педофил или похитил его. И доказывай потом, что ты не верблюд.
Тем временем они оказались у дверей квартиры. Дожидаться реакции на звонки и стук в нее пришлось минут пять, после чего из-за двери раздался голос, больше напоминающий мычание:
- Хтоо?
Еще минуты три пришлось объяснять, что полиции лучше открывать. В итоге Ярик вместе с полицейскими оказался в квартире. Картина, открывшаяся им, была одновременно скорбной и банальной: советский ремонт, продавленный диван в углу комнаты, на котором громко храпел мужчина, пара пустых водочных бутылок на столе. А главное - затрапезного вида женщина, тяжело дышащая перегаром.
Осознав, что говорит с полицейскими, та все же немного пришла в себя. Из ее сбивчивых объяснений стало понятно, что она попросту уснула, забыв о том, что сын находится не дома…
- Ну что, все ясно, - сказал полицейский, забирая объяснительную. - К девяти часам явитесь в отдел, к инспектору по делам несовершеннолетних.
Ярослав, пораженный этой картиной, потянул за рукав товарища и, оказавшись с ним в прихожей, тихо спросил:
- И что, ты ребенка здесь оставишь?
- А что ты мне предлагаешь?
- Пускай у меня переночует. А утром я с ним в отдел приду.
- Вот делать тебе нечего… Ладно, матери скажу, что в отдел его возьму, с утра приведи его.
Подойдя к мальчику, Ярик тихо спросил:
- Пойдешь ко мне переночевать?
Тот молча кивнул. Оказавшись дома, мужчина, не спрашивая, разогрел остатки каши с мясом и поставил перед мальчишкой тарелку. Тот стал с аппетитом есть.
«Да уж, совсем не избалованный пацан, - подумал про себя Ярослав. - Мы в его возрасте выкаблучивались еще: то не ем, это не хочу».
- Тебя как зовут? - спросил он мальчика, поняв, что даже не удосужился узнать его имя.
- Костя. А ты теперь моим папой будешь?
У мужчины защемило в груди. Вспомнился неудачный брак, развалившийся из-за нежелания супруги иметь детей.
- Нет, малец, извини, - нашел в себе силы ответить Ярослав. - Но в обиду тебя я не дам.
Утром, накормив Костика, мужчина отвел его в отдел полиции. У дверей кабинета инспектора ПДН он встретил мать мальчика. Выглядела она значительно лучше: чисто одета и причесана. А еще она очень злобно смотрела на Ярика. Впрочем, его это мало смущало. Оставив паренька, он направился к приятелю-полицейскому, заканчивающему сдавать смену. От него и узнал историю матери Костика. Банальная, в общем-то, была история, но грустная: отец, сбежавший до рождения Костика, сокращение на работе, алкоголь...
В дверях отдела Ярослав столкнулся-таки с матерью Костика.
- Что, доволен, герой? - прошипела та. - Хочешь ребенка без матери оставить? Тебе какое дело?
И тут Ярика прорвало:
- Мое какое дело? Да ты ребенка среди ночи на улицу одного отправила! Это твое дело должно быть, а не случайных прохожих! Знаешь что? Я теперь постоянно буду к вам заходить. И не дай бог хоть раз такую же картину увижу - через полчаса с участковым будешь разговаривать.
Не дожидаясь ответа, Ярослав развернулся и пошел в сторону дома.
Свое слово он сдержал и стал заходить раз в пару дней к соседке Тане - так ее звали - и к мальчику Косте. Женщина встречала Ярослава враждебно, несмотря на пакеты с продуктами, которые он стал регулярно оставлять в прихожей. Но сердце Татьяны смягчалось, когда она видела, как рад мужчине Костик. А после того как под Новый год Ярослав принес для мальчика сладкий подарок и билеты на елку, Таня предложила Ярику выпить чаю. Так мужчина узнал некоторые подробности биографии соседки: о нищенской зарплате, на которую так трудно кормить и одевать сына, о мужчине, с которым она надеялась построить новую семью и быт, но который только поощрял ее пьянство.
- Вы не подумайте, что я жалуюсь, - добавила Таня. - Сама виновата, знаю.
Незаметно Ярослав из надзирателя превратился в друга семьи. Костик повеселел и уже не был похож на того угрюмого молчаливого мальчишку. Похорошела и Таня: Ярослав вдруг понял, что она очень привлекательная женщина. Спустя три месяца после памятной ночи она нашла работу по специальности.
- Я же не всегда полы мыла, это все водка проклятая, - смущаясь, сообщила Таня новость.
А через год Татьяна сама пригласила Ярослава в гости. Уплетая домашние салаты и пироги, мужчина поинтересовался:
- Что празднуем?
Татьяна смутилась:
- Сегодня исполнился год с того дня, как я пришла к анонимным алкоголикам. Думаю, это и ваша заслуга.
Ярослав по-новому взглянул на эту женщину, сумевшую изменить свою жизнь. А еще подумал, что, возможно, мог бы стать Костику папой.
