Весь год меня преследовали неудачи, все было против, и теперь еще этот каблук на новых сапогах! И я заплакала. Тихонько, пытаясь сохранить достоинство, насколько его можно было сохранить, сидя в сугробе. Был поздний час, на улицах безлюдно - все, наверное, уже собрались за новогодним столом, а я одна в эту жуткую метель оплакиваю свою несложившуюся жизнь.
- Вас подобрать? Или не мешать вам плакать?
Я вздрогнула. Прямо из метельной мглы возник силуэт человека. Закрываясь от ветра ладонью, мужчина пытался прикурить, и я успела заметить в слабом мигании зажигалки трехдневную небритость.
- А вы не грабитель? - вяло поинтересовалась я, хотя в тот момент мне было в общем-то все равно. Попыталась встать, но, охнув, снова рухнула в сугроб. Глаза защипало - это потекла моя дорогая тушь.
- Нет, не грабитель. Я врач, - спокойно ответил незнакомец и, нагнувшись, вдруг бесцеремонно стал стаскивать с меня сапог. Ощупав ногу, пробормотал что-то вроде «до свадьбы заживет» и вдруг резко дернул за нее. Боль стала медленно затухать.
- Я, конечно, понимаю, что вы здесь хорошо устроились, в этом уютном сугробе, но пора бы уже выбираться отсюда, - мужчина схватил меня под мышки и осторожно поставил на ноги.
- Вы похожи на взъерошенного зверька, попавшего в ловушку, - улыбнулся незнакомец.
Я вытащила носовой платок и вытерла слезы пополам с тушью.
- А вы похожи на разбойника, - отомстила я.
- Никакой благодарности, - засмеялся мой спаситель. - Впрочем, я к этому привык. Что ж, придется встретиться вновь - должен же я осмотреть вашу ногу.
Он помолчал.
- Вам нравятся метели? А я люблю. Знаете, много лет прожил на Севере, лишь недавно пришлось сюда вернуться...
Он быстро черкнул что-то на листочке и протянул мне.
- Позвоните. Вы моя пациентка и должны меня слушаться. И вообще мой идеал - нежная послушная женщина, и лучше, если она зависит от мужчины: это делает ее еще женственнее. Ну-ну, не сердитесь, мне хотелось вас рассмешить - все-таки Новый год! А сейчас я даже проводить вас не смогу - опаздываю на дежурство.
Незнакомец сделал несколько шагов и исчез в метели.
Я достала листок и протянула его к свету фонаря. Ветер выхватил его из замерзших пальцев и понес, крутя спиралью, вверх, вверх к самому небу...
Нога почти уже не болела, и я тихо похромала домой.
***
Природа совершила свой медлительный и неизбежный круг. Улицы вновь осветились праздничными огнями, люди несли елки и сумки с апельсинами. А у меня с новой силой заныло сердце. Я нигде не находила себе места, и когда меня пригласила к себе встречать Новый год подруга, с радостью согласилась.
- Наташ, я брата пригласила. Иначе кто нам шампанское откроет?
- Разве у тебя есть брат? - рассеянно заметила я.
- Двоюродный. Я тебе рассказывала, даже фотографии показывала - ты просто не обратила внимания. Он десять лет прожил на Севере. Год назад ему пришлось вернуться - мать у него болеет... Слушай! У меня мысль! Я чувствую в себе задатки профессиональной свахи. Я вас поженю, не возражай! Итак, начнем с его достоинств. Он холост. Этого достаточно. Ну, может еще пожарить картошку. Что тебе еще надо? Но как честная сваха не могу умолчать о недостатках. Он курит. Много говорит о северном сиянии, о лайках, про поломанные ребра, ноги...
- Он врач? Травматолог? А где он сейчас?
- А, побежал на свое дурацкое свидание, ненормальный. Год назад откопал где-то в сугробе какую-то дурочку с поломанной ногой... Наверное, какой-нибудь двойной перелом. В этом, я думаю, все дело! Год ее искал. Ты что побледнела? Не надо так отчаиваться! Ты же у нас красавица! Как только он тебя увидит... Куда ты? Я тебе еще не все его недостатки перечислила! Куда ты? Наташка!
Скользя и спотыкаясь, я бежала и молила - пусть случится чудо, новогоднее чудо!
Сейчас, сейчас я увижу его...
- Ты опоздала ровно на год.
- Это я так долго бежала к тебе, - выдохнула я. - С Новым годом тебя, дорогой мой!
Евгения ДАНИЛОВА
