О ЧЕМ ЗАПРЕЩАЛА ГОВОРИТЬ ЦЕНЗУРА

27 декабря исполнится 25 лет со дня ввода советских войск в Демократическую Республику Афганистан

news_top_970_100

Среди тех, кто одним из первых попал на ту необъявленную войну,   был и наш земляк -  майор запаса, старший преподаватель Казанской сельскохозяйственной академии Великам Ахмадуллин. Сегодня мы публикуем его рассказ о начале афганской кампании.

Нас встречали как посланцев мира

27 декабря 1979 года наш  373-й  полк 5-й гвардейской мотострелковой дивизии получил приказ перейти советско-афганскую границу, что мы и сделали утром 28 декабря у КПП «Кушка». Кругом была пустыня, по которой мела снежная поземка. У местечка Туругунди мы увидели первых афганцев и ахнули: старики, дети, женщины ходили по снегу... босыми. Нас они встречали очень дружелюбно, как посланцев мира. Обступив грузовики и БМП, мальчишки выпрашивали сигареты, шел бойкий обмен  заморских брелочков и ногтерезок на курево и даже одежду.

С первых дней  мы начали серьезно изучать все образцы мин и фугасов, применявшихся в странах НАТО, ожидая, что нас  перебросят  в какую-нибудь горячую точку. Но в середине февраля полк получил приказ поэтапно выходить обратно на Кушку. Ну,  думаем, пронесло. Однако 23 февраля на базе нашего полка сформировали 70-ю отдельную мотострелковую бригаду.  И в тот же день мы получили приказ вновь перейти границу и выйти к Кандагару.
Конец тихой жизни

До апреля все было тихо. А затем началось открытое вооруженное сопротивление  новой власти и  ее  защитникам. В зону  нашей ответственности входили пять южных провинций от Кабула до иранской границы. Действовали мы совместно со вторым афганским корпусом, которым командовал майор Кабир - недоучившийся в Союзе коллега-сапер. Тактика  была в основном рейдовая. Наша  рота обеспечивала движение советских  колонн  по дорогам и тропам, напичканным минами. Я всегда сам шел впереди со щупом в руке, потому что отлично знал все эти хитрые штучки китайского, шведского, египетского, итальянского и еще бог весть какого производства.

До сих пор горжусь, что   за два года в роте не было ни одного убитого солдата. Кстати,  в первые годы войны 50% смертей  составляли  потери  из-за пьянства, неосторожного обращения с оружием, а то и просто из-за дурости. Например, однажды пилоты вертолета обмывали боевые награды - медаль «За боевые заслуги» и орден Красной Звезды.  И вот один из них возмутился: «Почему мне дали только медаль, а  тебе орден?» Слово за слово - разгорелся скандал, и тот, которому вручили медаль, убил орденоносца и коллегу из автомата! В другой раз старший прапорщик застрелил старшего лейтенанта, вякнувшего  по пьянке, что в Союзе крутил любовь с его женой.

Как я стал капитаном Ахмадуллой...

 Орден Красной Звезды я получил 23 февраля 1981 года. А дело было так. Под Кандагаром находился элеватор, в районе которого  душманы часто обстреливали наши колонны, шедшие с Кушки. Утром наш мотострелковый батальон принял бой в Нагахане. На обратном пути я ехал во главе колонны на бэтээре, а впереди шел танк Т-55. Когда въехали на мост,  грянул  выстрел из гранатомета, угодивший прямо в башню. Командира танка лейтенанта Терентьева выбросило из верхнего люка, а машина загорелась. Мы стали обстреливать «зеленку»,  а потом поползли спасать экипаж. Троих  вынесли под пулями живыми, а четвертого -  заряжающего - не успели: танк взорвался. Про этот бой писали в «Правде». Причем наш боевой рейд назвали «доставкой продуктов афганским детям», а меня -  капитаном афганской армии Ахмадуллой. Военная цензура разрешила называть  вещи своими именами   только после 1985 года.

Пусть закончатся все  войны!

...На гражданке я долго не мог прийти в себя. Часто снился один и тот же сон: мы попадаем в засаду, отстреливаемся, а наши пули не долетают до душманов. Снились и те, кто погибли в боях.
 Очень жалею ребят, которым досталась Чечня. Считаю, что эта война еще страшней нашей, афганской: ведь там убивают не только чужеземцев, но и своих - россиян. Я считаю, что Россия в Чечне наступает на те же грабли, что и СССР в Афганистане: народ победить нельзя. Эту истину мы постигли кровью.

Когда  в 1984 году я вернулся  домой, первым делом показал отцу-фронтовику свой боевой орден. И он, старый артиллерист, дошедший с боями  до Будапешта и Вены, награжденный «звездочкой» еще в 1943 году,  заплакал: «Теперь мы оба орденоносцы!  Но не приведи Аллах, чтобы в нашей семье еще кто-нибудь воевал!»

Больше всего в жизни мне  хочется, чтобы эти слова  сбылись.

Записал Владимир МУЗЫЧЕНКО.

news_right_column_240_400
news_bot_970_100