Сегодня известному казанскому писателю - драматургу и эссеисту - исполняется 65 лет. Мы поздравляем его от всей души и предлагаем читателям его размышления - о ритме и великих стилях, о нациях и маятнике времен. Полностью тексты вошли в книгу: "Диас Валеев. Уверенность в Невидимом". Казань, Татарское книжное издательство, 2002.
Если взглянуть на стили мышления и действования микро-, макро- и мегачеловека, проявляющихся в художественной, научной, государственно-экономической деятельности, на всем огромном временном пространстве развития мирового человека - тут, кстати, мал масштаб и нескольких веков, нужно взять десятки тысяч лет, сегодняшнему сознанию могут открыться разнообразные свидетельства творческой деятельности человечества, подчиняющейся определенным закономерностям. Понять общий характер этих мерностей - значит понять все, между прочим, и в современной жизни - жизни ХХ - ХХI столетий.
Жаль, что в истории, в том числе истории искусства, отсутствует до сих пор необходимое понятие ритма. Важнейшее свойство материи, один из кардинальных принципов ее организации - ритмичность распределения работы и энергии. Мы сталкиваемся с ритмом постоянно: сердечный пульс и ритмика дыхания. Ритмичные взмахи крыльев птиц и движения плавников рыб. Волны жизни и смерти. Вся материя в любом ее фрагменте и виде ритмически организована, на каждый "чет" в ней есть свой "нечет". Но если дело обстоит так, то, видимо, и жизнь человечества тоже имеет свою ритмику. Вряд ли человеческое мышление представляет собой исключение из правил - какую-нибудь "дурную бесконечность" фактов. Вопрос, естественно, сложный, но понятие ритма, приложимое к творческой деятельности человека, многое в ней проясняет. Во всяком случае, избавляет нас от невообразимой путаницы, царящей здесь.
Чтобы понять мою точку зрения, читателю необходимо отождествить себя с мировым человеком. Этот мировой человек живет активной исторической жизнью на пространствах всех континентов Земли уже многие десятки тысяч лет. Он разговаривает на тысячах языков, имеет тысячи национальных обликов. И вместе с тем это все - один человек. В течение десятков тысячелетий жизнь этого мирового человека (или правильнее будет сказать, моя жизнь) протекала в условиях первобытно-общинного строя, и одним было его (мое) искусство в нижнем палеолите, другим - в верхнем, и опять новый облик принимает оно в мезонеолите. Я прохожу через стадию рабовладельческого общества, моим общественно-экономическим бытием и мышлением создаются такие формы политико-экономического и государственного устройства, как феодализм, капитализм, социализм. И один эстетический строй имеет мое искусство на рубеже старой и новой эр (три-четыре века до н.э. и пять-шесть веков н.э.), и совершенно другой стиль проступает в так называемые Средние века (VI - XIII столетия). Но проступают новые колебательные движения, и опять глобальное обновление стиля характеризует жизнь нового времени (XIV - XIX вв.), а другой великий стиль дает знать о себе в новейшее время (XX - ?). Меняются эпохи, меняются формы мировой жизни, и закономерно меняется искусство, его содержание и стилистика. Но всегда это искусство все одного и того же мирового человека. Это одно искусство, одна жизнь человечества, но находящиеся на разных этапах своего развития.
Мы, как правило, принимаем различные временные этапы искусства нередко вообще за разные искусства. Мы принимаем расовые, региональные, национальные или даже диалектные варианты его также за совершенно различные искусства. И в этом заключается наша глубочайшая ошибка - мы отрываем части целого друг от друга, от единого ствола, не пытаемся увидеть искусство в его целостном всевременном и всепространственном облике.
Скажу о себе: до тех пор, пока у меня постепенно не сформировалась концепция, которую я здесь провожу, я смотрел на мировое искусство и всемирную историю как на мертвое сокровище, лежащее вне моего духа. При всем желании я не мог освоить, переварить в себе тьму эмпирических фактов. Но когда единичное (каким бы множественным и разнокачественным оно ни было) связалось во мне в некое целое, а душа обрела ясность целостного, единого взгляда, мировое искусство да и мировая история стали живыми: они уже принадлежали моему духу, стали моим собственным прошлым и моим собственным настоящим. Частью меня самого.
Мало что можно увидеть из узкой временной щели. Громадная часть мировой жизни остается в этом случае вне поля зрения. Явно недостаточен и национальный, и даже региональный взгляды. Нужен взгляд общемировой. С этой точки зрения я и хочу взглянуть на искусство и историю микро, макро- и мегачеловека...
Самое раннее искусство человека наблюдается и в виде чередующихся с правильными интервалами нарезок на плитках и костях - это как бы своеобразный прототип орнамента (так называемые охотничьи отметки), и в виде весьма примитивных "абстрактных" украшений, получающихся из обильного нагромождения разнообразных красок и в целом образующих также простейшие орнаментальные сочетания (стоянка Арси-сюр-Кон во Франции, пещера Джручула в Грузии).
Никаких изображений еще нет. Рассматриваемый период неизобразительный, нефигуративный. Принцип отношения человека-художника этой эпохи к действительности - преображение, пересоздание ее, отображение окружающей реальности в простейших знаках и символах.
Серьезный вопрос, который сразу же возникает здесь: почему душа мустьерского человека потянулась вдруг к искусству, пусть даже самого примитивнейшего и в то же время иррационального толка? Видимо, в этот период происходят какие-то коренные сдвиги в сознании первобытного человека и определенные глобальные сдвиги в его быту.
Позднейшее изучение вопроса подтвердило догадку - смена неандертальца собственно человеком современного физического типа, оказалось, приходится именно на эту эпоху.
Эпоха первого великого символического стиля простирается в промежутке от 80 до 36 тысяч лет до новой эры. Длительность периода - 26 тысячелетий.
Социальная организация общества усложнилась, человек стал воздвигать искусственные жилища, хоронить умерших сородичей. С этой же эпохой в жизни человечества связано начало разграничения сфер мужского и женского труда - первая в мировой истории "специализация".
Эпоха первого в истории великого реалистического стиля в промежутке от 36 до 10 тысяч лет до новой эры. Человек приручал животных, овладевал окружающим миром. И пытался его зафиксировать в единичных образах - так в наскальных рисунках появляются не просто изображения мчащихся зубров, но подчеркнута индивидуальность каждого.
Судьба рода в эти годы зависела, видимо, в большей мере от женщины - прародительницы, хранительницы очага, устоев рода, и не случайно в это время возникает и первая форма общественной жизни человека - материнский род. Может быть, поэтому, вовсе не случая ради, первые художники земли стали изображать женские знаки пола: сначала - в виде символического знака, обозначающего женское начало, затем, через сорок-сорок четыре тысячи лет в виде примитивных фигурок первых Венер.
Проходят тысячелетия - и мышление от конкретных образов вновь обращается к их обобщениям. Так начинается вторая волна символизма. Сознание человека конца верхнего палеолита и начала мезолита, вероятно, все острее ощущало конфликт между натуральной формой, принадлежащей, скажем, одному конкретному зверю, и отвлеченным содержанием представления о "звере вообще", постепенно перерастающем в понятие о нем. В области мышления человек неизбежно приходил к навыкам все более условного образного обобщения. "Натура" все более "одухотворялась".
Cамое грандиозное архитектурное сооружение этого "символического" времени - Великая Китайская стена, по безумной титаничности затраченных сил и иррациональности сопоставимая разве только с египетскими пирамидами. Стена до сих пор остается единственным искусственным сооружением на Земле, которое видно с поверхности Луны! Ее длина - более 3 тысяч километров, высота - от 5 до 10 метров, ширина - от 5 метров до восьми. Через каждые 100 - 150 метров - квадратные сторожевые башни. Сооружение явно ирреальное, внелогическое, преследующее не столько рациональный, сколько какой-то иррациональный смысл.
Это время отражено в эпических произведениях Гомера - "Илиаде" и "Одиссее" и Гесиода - "Работа и дни" и "Происхождение богов", в основании которых, несмотря на несомненную ноту "реализма", предвестника следующей реалистической античной эпохи, лежало еще сильное мифологическое, иррациональное начало.
Время великих мифов, фантастических сказаний кончилось. Маятник времен качнулся в другую сторону.
Второй великий реалистический стиль. В греко-римской цивилизации он доминирует с V - III веков до новой эры до II - III столетия новой эры; в индийской - с III столетия до новой эры до VII века новой эры; в китайской - с V века до новой эры до III века новой эры. Длительность периода в разных частях земного шара разная. Условно - от 3 тысяч лет до тысячи.
Третий символический стиль доминирует в византийской, западно- и центральноевропейских лакунах цивилизации в промежутке с III - VI столетий до XIV - XVI столетий, в деятельности народов Восточной Европы средних веков, у народов Ближнего и Среднего Востока - в промежутке с VII до XV столетия, в индийском очаге цивилизации - с III - VII веков до XVII - XVIII столетий, в японском очаге - с VI - VII веков до XIII - XIV столетий. Длительность периода, когда этот стиль господствовал, определяя характер человеческой деятельности, также подвержена влиянию местных факторов. В разных частях земной цивилизации длительность третьего символического стиля колеблется от 1500 лет до 8 столетий.
Эпоха третьей волны реализма. Следы бытия третьего великого реалистического стиля, проявляющегося в политико-экономической, философской, научной, эстетической, художественно-религиозной деятельности человека, обнаруживаются на пространствах Западной Европы в промежутке с XIII до рубежа XIX - XX столетий, у народов Восточной Европы и Индии - с XVII - ХVIII столетий до XX - XXI веков, в деятельности народов Ближнего и Среднего Востока, Японии в промежутке с XIV - XV веков до XX - XXI столетий. Длительность периода эпохи третьего реализма колеблется в пределах от 7 до 3 веков.
И наконец, четвертый великий символический стиль начинает точку отсчета в Западной и Восточной Европе, Северной Америке, Японии где-то с конца XIX - начала XX веков. На исторических пространствах Латинской Америки, Африки, у народов Азии этот стиль проявляет себя в человеческой деятельности в середине или в конце XX столетия. Какова будет длительность этого периода? По всей видимости, от 3 до полутора веков. Иными словами, XXI и XXII столетия пройдут, вероятно, еще под знаком этого стиля.
Таковы в какой-то мере итоги обозрения целого. Каковы прогнозы?
Я предвижу в будущем появление четвертого великого реалистического стиля. Длительность периода его доминирования будет, наверное, совсем небольшой - где-то около века. Но этот стиль даст чрезвычайно много человеческой культуре и будет чрезвычайно результативен. По всей вероятности, это будет вспышка творчества во всех областях человеческой деятельности - XXIII - XXIV века пройдут, по-видимому, под знаком новой ренессансной погоды. И еще прогноз - рождение где-то в XXIV - XXV веках первого синкретичного символико-реалистического стиля.
Здесь обнаружится феномен "слипания", соединения стилей, который на предыдущих исторических этапах жизни человечества обнаруживался только в творческой деятельности гениев (в их творчестве соединились преображение действительности, ее символизация с отражением реальности). На рубеже XXIV - XXV столетий такая гениальность, очевидно, станет нормой бытия всего человечества.
И тогда человечество выйдет на свой высший, третий уровень развития. Станет Богочеловечеством. Трудно предсказать (я думаю, сейчас даже невозможно), какая жизнь откроется за этим актом "коллапса" символической и реалистической составляющих человеческой деятельности. Пусть потомки определят, были ли мы правы в своих предположениях. А пока нам надо еще разобраться в нашем прошлом и настоящем...
(Окончание следует.)
Диас Валеев: Каким будет наше сознание в новом веке?
Нет сил доискиваться красоты будущего. И кроме того, я все-таки сын настоящего. Впрочем, все времена одинаково, тремя жгутами, переплетены в душе человеческой, и где наша жизнь истинней - в настоящем, в прошлом или в будущем? Ведь я пишу, в первую очередь, для будущего. Может быть, блуждая по пространствам прошлого, мы одновременно путешествуем по будущему и настоящему? А размышляя и мечтая о будущем, мы вспоминаем свое далекое прошлое?
Я понял главный закон жизни: все в этом мире преходяще, но все преходящее постоянно вновь возрождается и опять обретает право на бытие, чтобы затем снова исчезнуть и возродиться.
