Во время трехдневного визита в Казань потомки побывали в своем родовом гнезде - усадьбе Боратынского, где сейчас открыт музей, в загородных усадьбах Боратынских и Ильиных Каймары и Аркатово, посетили Арское кладбище, где похоронены члены их семьи. В редакции во время дружеского чаепития с национальными татарскими угощениями состоялась очень познавательная беседа.
Представляем гостей. Анна Макклейн - прапраправнучка поэта Боратынского, писательница. Ее муж Билл Макклейн работает в сфере маркетинга в области международного здравоохранения. У них трое детей. Анне-Оливии 20 лет, она изучает русский язык и культуру, по программе обмена студентами учится в Санкт-Петербурге, в Смольном институте. Харрису 9 лет, он третьеклассник. Старший сын Везли, которому 22 года, приехать не смог. Причина уважительная: этой весной Везли заканчивает колледж - Род-Айландскую школу дизайна по специальности «Изобразительное искусство», сейчас готовится к экзаменам. В поездке потомков Боратынского сопровождали друзья Марк и Сьюзен Шэффер, которые давно хотели побывать в России.Историческая справка. Боратынские - старинный дворянский род шляхетского происхождения. Прозвание Боратынский первым принял канцлер земель русских Дмитрий Дмитриевич (умер в 1374 году). Эта фамилия произошла от названия замка «Боратын» («Божья оборона»), построенного в Галиции его отцом - казначеем Польского королевства Дмитрием Божедаром. В роду Боратынских было много военных и государственных деятелей: Абрам Андреевич - генерал-лейтенант и сенатор. Его брат Богдан - адмирал, другой брат Илья - контр-адмирал. Старший сын Абрама Андреевича Евгений - известный поэт, друг Пушкина, второй сын - Ираклий, генерал-лейтенант, был ярославским, а потом казанским военным губернатором и сенатором. Александр Николаевич Боратынский (1867 - 1918) был предводителем дворянства Казанского и Царевококшайского уездов в течение 16 лет, членом III Государственной Думы, действительным статским советником, членом попечительского совета Мариинской гимназии, членом училищного совета учительской семинарии, организатором земских школ. После подавления белочешского восстания Александр Николаевич был расстрелян 18 сентября 1918 года по решению ЧК и военного трибунала 5-й армии Восточного фронта. Похоронен на Арском кладбище Казани.Его дочь Ольга Боратынская, в замужестве Ильина, - поэтесса Серебряного века, писательница. В 2003 году в Казани вышел авторский перевод ее романа Dawn of the eighth day («Канун восьмого дня»). Эта семейная хроника - ценный исторический документ об одном из переломных моментов существования Российского государства 1913 - 1918 годов. Ольга Ильина - бабушка нашей гостьи Анны Макклейн.
- Анна, какие у вас ощущения от родового гнезда?- Мы давно планировали эту поездку, но все не было возможности. Сейчас дети выросли, старшие сын и дочь уже совсем взрослые, и зов предков стал еще сильнее. Мне хочется узнать еще больше о них, о том, как они жили, о чем думали. И вот мы наконец приехали. Я много слышала о казанском доме Боратынских от своего отца и бабушки, знала о реставрационных работах, которые там проходят. Но слышать и знать - это одно, а приехать сюда и увидеть все своими глазами - совсем другое. Казань - очень красивый город. Мне удивительно ходить по тем же казанским улицам, по которым ходили мои предки. Странное чувство, когда впервые оказываешься в месте, где никогда до этого не бывал, но для тебя здесь все родное и знакомое. Ошеломила и реставрация усадьбы. Мы очень благодарны руководству республики и города за восстановление старинного дома. В музее узнали новые факты о жизни Боратынских, которых раньше не знали. Это очень трогательно и интересно. Были на могиле моего прадедушки... Все путешествие эмоционально наполнено. У нас есть желание приехать всей семьей в Казань еще раз, когда усадьба будет отреставрирована.- Не знаю, почувствовали ли мы себя американцами до конца. Мой папа был американец, бабушка хотела сохранить русские традиции и язык для своих потомков. Эти две традиции не мешали, а дополняли друг друга. Я росла с бабушкой. Ее гостеприимный дом в Сан-Франциско стал островком России. В доме всегда было много гостей, они беседовали о литературе, музыке, искусстве, философии... Мы рады, что концепция Музея Боратынского в Казани такая же - чтобы люди приходили сюда как домой, могли здесь общаться и обсуждать то, что их волнует. 
- Вы росли в русской среде. Не было желания выучить русский язык? - В Сан-Франциско большая русская община. Но я была скорее наблюдателем, чем участником русской жизни. К сожалению, не знаю русского языка, и наверное, уже не освою: слишком он сложен. А вот моя дочь учит русский. Для меня это большой подарок и счастье, что Анна-Оливия может в оригинале читать стихи Евгения Боратынского, понимать их смысл. Когда у дочки появилась возможность по программе обмена студентами поехать учиться в Смольный институт, она с радостью согласилась. Это удивительное совпадение - наша семья связана со Смольным. Мама поэта Евгения Боратынского Александра Федоровна считалась одной из лучших выпускниц Смольного института. А моя прабабушка была инспектрисой Смольного.- А для американцев важно знать корни, они интересуются историей своей семьи и предков?
- Это редкость, когда американцы знают несколько поколений своих предков. В лучшем случае они могут сказать, как звали дедушку и бабушку, из какого они города - и все. Поэтому для нас так дорого и значимо, что историю нашей семьи мы знаем с очень давних времен. Наши американские друзья удивляются этому и по-хорошему нам завидуют.
- Анна, вы тоже стали писательницей. Литературный дар передался вам генетически?- Думаю, гены сыграли свою роль. Моя бабушка писала не только прозу, но и стихи, причем на отличном английском языке, и музыку. Папа тоже писал книгу. Я хорошо помню, как они вместе тщательно работали над рукописями. Их хранили в больших коробках. Когда мне было лет девять, впервые доверили переносить эти коробки из одной комнаты в другую. У меня тоже была своя маленькая коробка, куда я складывала свои рукописи. Помню стук печатной машинки. Когда папа работал, нельзя было заходить к нему, чтобы не мешать. Мы росли в литературной среде и все это впитывали. Поэтому нет ничего странного в том, что я стала писательницей. Сейчас работаю над новой книгой - о бабушке, своем детстве и юности, которое провела у нее в доме.
- Путешествие в Казань поможет вам в работе над книгой?
- Конечно! Я еще больше поняла, какую сложную, драматичную жизнь прожила Ольга Ильина-Боратынская и каким удивительным человеком она была. Ее отца расстреляли, младший брат погиб на фронте, муж пропал без вести. В 1922 году Лита, так звали ее в семье, вынуждена была покинуть Россию с новорожденным сыном Борисом, которому было всего 9 дней. Борис - это мой папа.
Шла война. Лите с маленьким ребенком на руках пришлось много переезжать с одного места на другое. Только спустя четыре года они оказались в Сан-Франциско. В начале 30-х годов к ним в Сан-Франциско переехала семья ее брата Дмитрия. У него и его жены Софьи Депрейс было четверо детей - две пары близнецов. Николаю и Надежде тогда исполнилось 17 лет, Татьяне и Марине - 16. Дети ехали в Америку с большой неохотой, но благодаря Лите и ее семье они смогли адаптироваться в чужой стране. На второй день после приезда Надя и Таня устроились на работу: Таня в цветочную лавку, а Надежда на швейную фабрику. Заведующий фабрикой был русский, его жена тоже. Среди работников были эмигранты из России. В те годы в Сан-Франциско жило много русских. Боратынские даже удивились, что здесь можно вполне прожить без знания английского языка.
- Готовый сюжет для захватывающего романа...- Да, бабушка прожила долгую, интересную, насыщенную жизнь. Умерла она в 1991 году, не дожив трех лет до своего 100-летия. Могу сказать, что Казань всегда оставалась большой частью ее жизни. Как будто всю свою энергию она направляла в Казань, вспоминая о доме, родных, погибшем отце, братьях. Удивительно, столько времени она пронесла в себе эту память, прежде чем начала работать над романом «Белый путь». А до этого все держала в голове.- В Музее Боратынского есть фотографии Ольги Александровны. Вам наверняка говорили, что вы очень похожи на нее... - Я знаю, что похожа на Литу. В молодости это сходство было еще больше. Когда мне исполнилось лет 18, бабушка смотрела на меня и весело восклицала: «Ах, ну просто вылитая я!»Большое спасибо сотрудникам Музея Е.А.Боратынского за организацию встречи и Марии Соколовой за помощь в переводе. КстатиСнимок, помещенный на 1-й странице, сделан в редакционном фойе. На нем семья Макклейн сфотографировалась на память на фоне панно нашего художника Вячеслава Бибишева с изображением знаменитых людей, связанных с Татарстаном. Юный Харрис показывает на своего именитого предка Евгения Боратынского.
Представляем гостей. Анна Макклейн - прапраправнучка поэта Боратынского, писательница. Ее муж Билл Макклейн работает в сфере маркетинга в области международного здравоохранения. У них трое детей. Анне-Оливии 20 лет, она изучает русский язык и культуру, по программе обмена студентами учится в Санкт-Петербурге, в Смольном институте. Харрису 9 лет, он третьеклассник. Старший сын Везли, которому 22 года, приехать не смог. Причина уважительная: этой весной Везли заканчивает колледж - Род-Айландскую школу дизайна по специальности «Изобразительное искусство», сейчас готовится к экзаменам. В поездке потомков Боратынского сопровождали друзья Марк и Сьюзен Шэффер, которые давно хотели побывать в России.Историческая справка. Боратынские - старинный дворянский род шляхетского происхождения. Прозвание Боратынский первым принял канцлер земель русских Дмитрий Дмитриевич (умер в 1374 году). Эта фамилия произошла от названия замка «Боратын» («Божья оборона»), построенного в Галиции его отцом - казначеем Польского королевства Дмитрием Божедаром. В роду Боратынских было много военных и государственных деятелей: Абрам Андреевич - генерал-лейтенант и сенатор. Его брат Богдан - адмирал, другой брат Илья - контр-адмирал. Старший сын Абрама Андреевича Евгений - известный поэт, друг Пушкина, второй сын - Ираклий, генерал-лейтенант, был ярославским, а потом казанским военным губернатором и сенатором. Александр Николаевич Боратынский (1867 - 1918) был предводителем дворянства Казанского и Царевококшайского уездов в течение 16 лет, членом III Государственной Думы, действительным статским советником, членом попечительского совета Мариинской гимназии, членом училищного совета учительской семинарии, организатором земских школ. После подавления белочешского восстания Александр Николаевич был расстрелян 18 сентября 1918 года по решению ЧК и военного трибунала 5-й армии Восточного фронта. Похоронен на Арском кладбище Казани.Его дочь Ольга Боратынская, в замужестве Ильина, - поэтесса Серебряного века, писательница. В 2003 году в Казани вышел авторский перевод ее романа Dawn of the eighth day («Канун восьмого дня»). Эта семейная хроника - ценный исторический документ об одном из переломных моментов существования Российского государства 1913 - 1918 годов. Ольга Ильина - бабушка нашей гостьи Анны Макклейн.
Зов предков
- Анна, какие у вас ощущения от родового гнезда?- Мы давно планировали эту поездку, но все не было возможности. Сейчас дети выросли, старшие сын и дочь уже совсем взрослые, и зов предков стал еще сильнее. Мне хочется узнать еще больше о них, о том, как они жили, о чем думали. И вот мы наконец приехали. Я много слышала о казанском доме Боратынских от своего отца и бабушки, знала о реставрационных работах, которые там проходят. Но слышать и знать - это одно, а приехать сюда и увидеть все своими глазами - совсем другое. Казань - очень красивый город. Мне удивительно ходить по тем же казанским улицам, по которым ходили мои предки. Странное чувство, когда впервые оказываешься в месте, где никогда до этого не бывал, но для тебя здесь все родное и знакомое. Ошеломила и реставрация усадьбы. Мы очень благодарны руководству республики и города за восстановление старинного дома. В музее узнали новые факты о жизни Боратынских, которых раньше не знали. Это очень трогательно и интересно. Были на могиле моего прадедушки... Все путешествие эмоционально наполнено. У нас есть желание приехать всей семьей в Казань еще раз, когда усадьба будет отреставрирована.- Не знаю, почувствовали ли мы себя американцами до конца. Мой папа был американец, бабушка хотела сохранить русские традиции и язык для своих потомков. Эти две традиции не мешали, а дополняли друг друга. Я росла с бабушкой. Ее гостеприимный дом в Сан-Франциско стал островком России. В доме всегда было много гостей, они беседовали о литературе, музыке, искусстве, философии... Мы рады, что концепция Музея Боратынского в Казани такая же - чтобы люди приходили сюда как домой, могли здесь общаться и обсуждать то, что их волнует. - Вы росли в русской среде. Не было желания выучить русский язык? - В Сан-Франциско большая русская община. Но я была скорее наблюдателем, чем участником русской жизни. К сожалению, не знаю русского языка, и наверное, уже не освою: слишком он сложен. А вот моя дочь учит русский. Для меня это большой подарок и счастье, что Анна-Оливия может в оригинале читать стихи Евгения Боратынского, понимать их смысл. Когда у дочки появилась возможность по программе обмена студентами поехать учиться в Смольный институт, она с радостью согласилась. Это удивительное совпадение - наша семья связана со Смольным. Мама поэта Евгения Боратынского Александра Федоровна считалась одной из лучших выпускниц Смольного института. А моя прабабушка была инспектрисой Смольного.- А для американцев важно знать корни, они интересуются историей своей семьи и предков?- Это редкость, когда американцы знают несколько поколений своих предков. В лучшем случае они могут сказать, как звали дедушку и бабушку, из какого они города - и все. Поэтому для нас так дорого и значимо, что историю нашей семьи мы знаем с очень давних времен. Наши американские друзья удивляются этому и по-хорошему нам завидуют.
- Анна, вы тоже стали писательницей. Литературный дар передался вам генетически?- Думаю, гены сыграли свою роль. Моя бабушка писала не только прозу, но и стихи, причем на отличном английском языке, и музыку. Папа тоже писал книгу. Я хорошо помню, как они вместе тщательно работали над рукописями. Их хранили в больших коробках. Когда мне было лет девять, впервые доверили переносить эти коробки из одной комнаты в другую. У меня тоже была своя маленькая коробка, куда я складывала свои рукописи. Помню стук печатной машинки. Когда папа работал, нельзя было заходить к нему, чтобы не мешать. Мы росли в литературной среде и все это впитывали. Поэтому нет ничего странного в том, что я стала писательницей. Сейчас работаю над новой книгой - о бабушке, своем детстве и юности, которое провела у нее в доме. Тернистый путь за океан
- Путешествие в Казань поможет вам в работе над книгой?
- Конечно! Я еще больше поняла, какую сложную, драматичную жизнь прожила Ольга Ильина-Боратынская и каким удивительным человеком она была. Ее отца расстреляли, младший брат погиб на фронте, муж пропал без вести. В 1922 году Лита, так звали ее в семье, вынуждена была покинуть Россию с новорожденным сыном Борисом, которому было всего 9 дней. Борис - это мой папа.
Шла война. Лите с маленьким ребенком на руках пришлось много переезжать с одного места на другое. Только спустя четыре года они оказались в Сан-Франциско. В начале 30-х годов к ним в Сан-Франциско переехала семья ее брата Дмитрия. У него и его жены Софьи Депрейс было четверо детей - две пары близнецов. Николаю и Надежде тогда исполнилось 17 лет, Татьяне и Марине - 16. Дети ехали в Америку с большой неохотой, но благодаря Лите и ее семье они смогли адаптироваться в чужой стране. На второй день после приезда Надя и Таня устроились на работу: Таня в цветочную лавку, а Надежда на швейную фабрику. Заведующий фабрикой был русский, его жена тоже. Среди работников были эмигранты из России. В те годы в Сан-Франциско жило много русских. Боратынские даже удивились, что здесь можно вполне прожить без знания английского языка.
- Готовый сюжет для захватывающего романа...- Да, бабушка прожила долгую, интересную, насыщенную жизнь. Умерла она в 1991 году, не дожив трех лет до своего 100-летия. Могу сказать, что Казань всегда оставалась большой частью ее жизни. Как будто всю свою энергию она направляла в Казань, вспоминая о доме, родных, погибшем отце, братьях. Удивительно, столько времени она пронесла в себе эту память, прежде чем начала работать над романом «Белый путь». А до этого все держала в голове.- В Музее Боратынского есть фотографии Ольги Александровны. Вам наверняка говорили, что вы очень похожи на нее... - Я знаю, что похожа на Литу. В молодости это сходство было еще больше. Когда мне исполнилось лет 18, бабушка смотрела на меня и весело восклицала: «Ах, ну просто вылитая я!»Большое спасибо сотрудникам Музея Е.А.Боратынского за организацию встречи и Марии Соколовой за помощь в переводе. КстатиСнимок, помещенный на 1-й странице, сделан в редакционном фойе. На нем семья Макклейн сфотографировалась на память на фоне панно нашего художника Вячеслава Бибишева с изображением знаменитых людей, связанных с Татарстаном. Юный Харрис показывает на своего именитого предка Евгения Боратынского.
