А соседке кто-то постоянно приносил сало «Лярд». Оно всегда стояло на столе у окна – квартира была коммунальная, кухня общая. На сей раз принесли две большие черные пластмассовые банки с винтовыми крышками. Стол был также общий – один на всю кухню. Мы никогда ничего не брали друг у друга, жили дружно. А тут, бес нас попутал, решили разжиться салом у соседки. Брат смотрел в окно: не идет ли она? А я осторожно наскребла полную столовую ложку сала. Другой ложкой сравняла поверхность, закрыла банки и поставила их на место, надеясь, что соседка ничего не заметит. Картофельные кожурки хорошенько промыла. Вместе с братом провернули их через мясорубку. Торопились все сделать до прихода соседки. Чтобы быстрее поджарить кожурки, взяли самую большую сковородку. Я быстро выложила на нее кожурки, полила водичкой, а сверху равномерно маленькими комочками распределила сало. И накрыла блюдом. Брат разжег огонь, подкладывал щепки в таганку из двух красных кирпичей, чтобы огонь был посильней. Жарим и радуемся: скоро будет обед-объедение!
И вдруг стук в дверь! Идет соседка. Брат открыл ей дверь, и мы тут же убежали в свою комнату и за собой ухватом поперек дверь закрыли. Дрожим от страха, а сами прислушиваемся, о чем говорят за дверью. Слышим, приятельница спрашивает у Фриды Абрамовны: «Фу-у-у! Что это за запах? Чем это воняет?» А наша соседка в ответ: «А! Не обращай внимания. Это соседские дети жарят картофельные кожурки». Приятельница вздыхает: «Фу-у-у! Какая гадость!» А мы молча глотаем слюни, представляем, как наши кожурочки пышат и мелкие капельки стекают из-под блюда на сковородке на огонь.
Наконец женщины пошли в комнату. Мы понеслись на кухню. Я - с тряпкой, брат – с чайником. Согнувшись, чтобы не уронить сковородку и не обжечься, я унесла ее в комнату. Брат поставил на огонь чайник. В этот день у нас был царский обед! Мы с братом за обе щеки уплетали жареные кожурки и радовались, что соседка не заметила, что мы у нее своровали ложку сала. Зато от мамы нам здорово попало! Она весь вечер нас стыдила и говорила, что даже ложка жира, взятая без спроса, – воровство! Мы дали ей обещание, что больше никогда ничего чужого без спроса брать не будем.
Людмила Сидорова, Казань