— Принято считать, что СОБР — это элитные подразделения в системе Федеральной службы войск национальной гвардии России. Это самая последняя инстанция в решении проблемы. Если происходит что-то экстраординарное при проведении полицейских операций, обязательно привлекают специальные отряды быстрого реагирования. Это так?
— Действительно, в большинстве случаев так и происходит. Подразделения СОБРа — это специальные подразделения Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации (Росгвардии), которые ранее штатно входили в состав управлений по борьбе с организованной преступностью (РУБОП) МВД России. Были основаны в феврале 1992 года — в самое неспокойное для нашей страны время, когда происходили смена власти и разгул организованной преступности, вооруженной до зубов. Сотрудники милиции довольно часто были не в силах противостоять бандитским группировкам. Для них милиция ничего не значила, и убить сотрудников правоохранительных органов для членов ОПГ было привычным делом.
В СОБР пришли хорошо подготовленные сотрудники милиции, в прекрасной физической форме, имеющие крепкие нервы, нестандартное мышление и умеющие брать ответственность на себя. Немаловажно, что при отборе в спецотряд обращали особое внимание на интеллектуальное развитие будущего сотрудника. Ведь важны не только умение метко стрелять, быстро бегать и хорошо драться, гораздо важнее так решить поставленную задачу, чтобы избежать жертв. СОБР — это не карательный отряд, а правоохранительный орган, который призван действовать во имя безопасности граждан. Преступник должен быть осужден, понести наказание, но прежде всего необходимо доказать его вину, как того требует закон.
— Как вы пришли служить в СОБР?
— По молодости хотел выбрать карьеру военного офицера, пойти по стопам отца, но не получилось. После службы в армии узнал, что есть такое офицерское подразделение — отряды быстрого реагирования, и загорелся. Хотелось служить именно там. Устроился в милицию, отслужил три года, как положено, потом подал документы. Прошел тестирование, стажировку и через год стал офицером СОБРа. Отбор шел не только по физическим данным, но и особенностям характера. Немало внимания уделяли личностным качествам. Каждый офицер СОБРа должен быть уверен в своем товарище, как в самом себе. Когда опасная ситуация, мы уверены, что за спиной твой сослуживец не сбежит, не подставит. Как и ты его. Важна сила духа каждого. В 2002 году я был зачислен в подразделение СОБРа.
— Родители знали об этом?
— Нет. Им стало известно гораздо позже. В те годы старались никому не рассказывать о том, где служим. Во-первых, не хотелось расстраивать родных. Командировки были в горячие точки, где шли реальные бои и погибали наши сослуживцы. Несомненно, родители, узнай они об этом, сильно переживали бы. Во-вторых, сотрудники СОБРа — личности непубличные, известность могла навредить.
— Вы упомянули про горячие точки.
— В начале 2000-х нас дважды в год отправляли в командировки на Северный Кавказ. Случалось не возвращаться в родной город по три месяца.
— Что впечатлило в кавказских командировках?
— Условия проживания. (Улыбается. — Р.Г.) Полное отсутствие какого-либо комфорта, полевые условия, сон чуть ли не на земле — когда в палатках, когда просто под открытым небом. Сами кашеварили, сами себя обстирывали. В соседней части солдаты сами пекли хлеб в солярной печке, которым делились с нами. Признаться, есть его можно было, только сильно проголодавшись, потому что пах он соляркой нещадно. Словом, условия далеко не курортные. К тому же надо учесть, что в горах Кавказа особые климатические условия. К примеру, застрянет облако в горах, и живешь ты в нем, как в тумане — сыро, ничего не видно. Грязь, слякоть, непрекращающиеся по несколько дней дожди. Но так служили все — и солдаты, и офицеры, и это обстоятельство не давало нам морально согнуться, скиснуть.
— Как к вам относились местные жители?
— Мне все время попадались добрые люди. Не могу сказать, что было у них на душе, что говорили после нашего ухода, но с нами общались хорошо, приветливо и доброжелательно. Мы были гарантом их безопасности, защитой от бандитов, которые терроризировали население. Нередко, после проведения зачисток, сельчане предлагали нам попить чая, перекусить — не зря говорят, что кавказский народ гостеприимный. У меня остались там добрые знакомые, с которыми мы до сих пор общаемся.
— Что важнее для офицера СОБРа — физическая сила или сила духа?
— Сила духа.
— Откуда ее взять? Это качество, привитое воспитанием в семье, или задатки есть в человеке?
— Конечно, воспитание в семье играет большую роль в формировании характера. Мой отец — кадровый военный, всегда был и остается для меня примером. Но и в самом человеке есть индивидуальные качества, которые он может развить самостоятельно. В том числе и силу духа, чувство локтя, мужество, выдержку.
— Может, расскажете, когда вам пригодились эти качества?
— Примерно год назад пришлось нам отговаривать от самоубийства 20-летнего жителя Казани. Орудием самоуничтожения он выбрал карабин «Сайга», который заранее приобрел. Своей акцией парень решил помирить, сблизить родителей, которые развелись и жили по отдельности. Эта операция была тяжелая, но не в плане физическом. Она измотала ее участников психологически. Двое суток мы находились в подъезде, вели с ним переговоры. Ситуация осложнялась тем, что не были понятны его дальнейшие действия. Парень находился в одной квартире с родителями, и нельзя было исключать, что он мог взять их в заложники. Точно не было известно, какое и сколько у него оружия. Мы не знали, принимал ли он наркотики или транквилизаторы. Молодой человек не слушал маму, которая вся в слезах уговаривала одуматься, не реагировал на переговорщиков. Это удалось сделать его друзьям, которые были предварительно подготовлены нашими специалистами и знали, что сказать своему товарищу, как убедить сложить оружие. К счастью, никто при этой операции физически не пострадал. Когда все закончилось, у парня случилась истерика, ему понадобилась помощь специалистов.
— Вне службы чем занимаетесь?
— Своими детьми.
— Каких правил придерживаетесь при их воспитании?
— Подаю личный пример. Они нередко бывают в нашем подразделении, когда у нас проводятся семейные праздники. Прекрасно знают, чем занимается папа.
— Боятся за вас? Супруга не отговаривает найти спокойное место работы?
— Знаю, что боятся, но не показывают этого. Супруга уже не отговаривает. По молодости было такое, а сейчас смирилась. Не зря говорят — офицерские жены особенные.
