ЗАХВАТ произошел неожиданно. В автобусе, везущем нашу группу на место практических занятий, все живо и бурно обсуждали только что просмотренные учебные стрельбы из гаубиц и «Града». Никто не ожидал нападения. И вдруг хрестоматийно взорвались фугасы под первой и последней автомашинами нашей колонны. Из посадок выскочили люди в масках и с оружием. И, беспрерывно паля вверх, бросились к автобусам.
ТРЕНИНГ на выживание для журналистов, желающих работать в горячих точках, в местах техногенных и природных катастроф, начался. Проводили его на учебном полигоне Приволжско-Уральского военного округа в знаменитом городе Чебаркуль Челябинской области. Среди 90 коллег со всей России из Казани 8 человек: шестеро парней и две девушки. Все мы были настроены оптимистично. Оказалось, зря.
НЕ ЖДАЛИ. «Вы нам не нужны!» - читалось на лицах встречавших нас военных. Курсы курсами, но для военных мы, не умеющие ходить строем, «гражданское население». И эта неуправляемая толпа на территории одного из лучших подразделений округа!..
Но реакция военных понятна – война не игрушки. Там, где стреляют, свои правила и законы. Это не компьютерная «войнушка», в которой, если тебя убьют, можно нажать Enter. Или накопить жизней и продолжать воевать. Здесь за эксклюзивный кадр можно заплатить жизнью. А в погоне за сенсацией подставить не только себя, но и военных, которые обязаны тебя прикрывать. В отличие от нас они реально знают ту угрозу, что представляет собой блик от фотокамеры или попытка приблизиться к месту сражения.
ЗАХВАТ. Двери автобуса открылись, и в салон ворвался «боевик». Матерясь, приказал нам выходить. Но все, улыбаясь, оставались на месте. Тогда он схватил первого попавшегося и выбросил пинком из машины, выстрелив вслед из автомата. Сложив руки на затылке, мы, потрясенные, выходим. Резкими толчками в спину всех заставили лечь ниц на траву. Впереди чьи-то ноги, громкий гортанный говор «боевиков». Они запрещают смотреть на них, непослушных бьют. Отбирают телефоны, камеры, фотоаппараты. Некоторые сопротивляются, пытаясь и в этой ситуации снять хороший видеоматериал. Для захвативших нас в плен это не аргумент. «Умников» бьют сильнее, связывают руки за спиной, на голову надевают мешки. Для устрашения группы демонстративно «убивают» парочку журналистов.
НЕ ЖЕНСКОЕ ДЕЛО. Среди военных журналистов женщин очень мало, несмотря на то что у российской журналистики женское лицо. Но на курсах «Бастион-2009» почти половина из курсантов – прекрасный пол. Организаторы смотрели на нас с недоумением: «А вас-то что несет?» Ну вот занесло! Кого случайно, кого намеренно. Теперь женщины и в таких радикально-мусульманских странах, как Ливия, получают генеральские погоны. А уж нам и вовсе работать военными корреспондентами никто не запретит.
ЗАХВАТ-2. Движение начали по команде «Али». Низко опустив голову, прикрывая ее руками. Руки и шея быстро затекли. Осторожно, не нарываясь на удар, пытаюсь размять их. Команды от боевиков следуют одна за другой, иногда противоречащие друг другу. Мы то падаем ниц, то опускаемся на колени. Но руки постоянно на затылке! Видим только накатанную дорожную колею да ноги, свои и чужие. А «горцы» хохочут. Могут схватить за волосы, ткнуть с силой вниз: «Что, коровы, нравится? Теперь знаете, куда приехали!»
От первоначальной веселости не остается и следа. Да, это игра, но какая жестокая… То и дело звучит: «Эй, там минное поле! Пусти вперед женщин!» или «Отрежь ему ухо, прежде чем убить! Пусть он на него посмотрит!» Кто-то не выдерживает, отказывается. Таких мигом выводят из толпы и показательно «казнят». Остальных ведут вперед.
От медподготовки зависит жизнь окружающих. Нам устраивают вполне натуральный подрыв БТР. Бодрые санитары несут раненых. У якобы подорвавшегося солдатика на животе внутренности. Женское дружное: «А-а-а-х-х-х!» А потом вздох облегчения: это субпродукты животных. Но и реальные картинки войны.
Те, кто после первого «захвата» отказался от прохождения курсов, предоставлены сами себе. Мы же усиленно готовимся. Ползем так, что змеи отдыхают, попавших в рот кузнечиков съедаем, перестаем вздрагивать при взрывах имитационных гранат и от холостых выстрелов. Муляжи, нашпигованные субпродуктами, и «тела», разорванные в клочья после минометного обстрела, больше не шокируют. Интерес один: где спрятаться, чтобы выжить?
Казанские коллеги тоже сдали все зачеты. Нам выдали сертификаты. Теперь мы можем получить аккредитацию для работы в зонах вооруженного конфликта. Заметно изменилось отношение к нам военных. Они начали нас слегка уважать. Каждый из нас получил свой бланк, честно пропахав на пузе в «сражении» и прошагав по «минному полю». Но мы никогда не возьмем в руки оружия. По нормам международного права журналисты не военные. Наше оружие – фотоаппараты, видеокамеры, перо. На наших футболках надписи на русском и английском языках: «Я – журналист! Не стреляйте!» Но не только они должны спасти наши души. Ни одна сенсация в мире не стоит человеческой жизни…
КСТАТИ
За последние 12 лет среди боевых потерь в горячих точках 30 журналистов. 12 числятся пропавшими без вести.
