О себе Ирина Савельевна предпочитает говорить кратко и без всякого пиетета. Зато про жизнь своего папы может рассказывать бесконечно. И действительно, у него очень интересная биография. К сожалению, Саввы Лазаревича не стало 16 сентября 1989 года.
Мама закопала свидетельство о рождении дочери
Весна 1945 года, село Гребенево под Могилевом в Белоруссии. Четырехлетняя Ирина из бабушкиного дома вышла за водой с тетей и двоюродной сестрой. На соседней тропинке появляется молодой офицер с вещмешком за спиной. И тут тетя Кира резко бросает ведра, всплескивает руками и восклицает: «Смотри, Ирочка, кто идет!» Это первое воспоминание Ирины Савельевны об отце.
Савва Лазаревич Хайкин ушел на войну фельдшером в 1941 году, когда ей было всего 10 месяцев. Пять женщин из большой семьи остались «под немцем», а трое мужчин ушли на фронт. Все из них вернулись, что было редкостью в ту войну. Отрывочные воспоминания об оккупации (большая семья находилась в Белоруссии, когда ее захватили немцы) у Ирины Савельевны не самые радужные. Мама Людмила Григорьевна буквально закопала свидетельство о рождении дочери. Так она стала Короткевич - по матери-белоруске. Какое-то время им даже приходилось прятаться в погребе.
Сам Савва Лазаревич мало рассказывал о военных годах. Хотя, казалось бы, герой - закончил войну в Германии в звании старшего лейтенанта медицинской службы, имел много наград. Но, видимо, время было слишком трудное для воспоминаний. И все же фрагменты его военной биографии дошли до дочери.
Знакомство родителей
В один из дней самого конца лета 1936 года молодой фельдшер Савва, который в свои 19 лет уже возглавлял больницу в селе Камарино, запрягал бричку, собираясь ехать в райздрав за медсестрой и медикаментами. На вопрос сослуживцев «Куда ты, Савва, поехал?» он со свойственным ему чувством юмора ответил: «За женой». Уже у здания райздрава Савва увидел хорошо одетую девушку (бабушка Ирины по материнской линии была портнихой). Людмила в ту пору окончила медицинский техникум, и ее должны были распределить в одну из деревенских больниц. И Савва предложил ей поехать с ним, мотивируя тем, что у них есть необходимое оборудование, а специалиста по диагностике нет. Что, кстати, впоследствии оказалось правдой наполовину: в той больнице не было даже микроскопа. Однако Людмила подумала и согласилась. Савва по дороге домой попросил ее представляться всем Хайкиной. Людмила, тоже не лишенная чувства юмора, не стала перечить. «Так я предрекла свою судьбу», - рассказывала впоследствии Ирине мама. В итоге вместе они прожили 52 года. Когда уезжали из Камарино, где была та больница, все местные их тепло провожали, а мама вылеченной Саввой девочки даже плакала.
Военное лихолетье
В конце 1940 года Хайкина призвали в армию. С того момента и до конца войны семья его не видела.
Первую медаль «За отвагу» Савва Лазаревич получил в самом начале войны. Их батальон стоял где-то в Белоруссии. У командира недалеко жила семья, и он решил быстренько их навестить - ночью уехал, утром должен был вернуться. Савва почему-то вдруг проснулся в ту ночь. Вышел на свежий воздух. Вдруг заметил, что их практически бесшумно окружают немцы. «Я выхватываю пистолет и несколько раз стреляю в воздух. Все поднимаются по тревоге, атака была отбита», - рассказывал впоследствии Хайкин дочери. Страшно подумать, что могло бы случиться со всем подразделением. Командиру не сносить было бы головы. Савва Лазаревич очень гордился этой наградой.
Он участвовал в освобождении таких городов как Витебск, Орша, Вильнюс, Каунас, с танковым батальоном брал Кенигсберг. Среди его военных наград два ордена Красной Звезды, орден Отечественной войны второй степени, медаль «За взятие Кенигсберга», две медали «За победу над Германией»…
Отец Ирины Савельевны был несколько раз ранен. Самое тяжелое ранение - челюстно-лицевое. Получил он его в Польше в конце войны. Товарищи привезли его в местный госпиталь. Ему сделали операцию, зашили, и шрам на верхней губе как напоминание о том случае остался у него на всю жизнь.
Причина увольнения: «Не могу прокормить семью»
После войны воссоединившаяся семья непродолжительное время жила в Германии. Потом вернулась в Белоруссию, где Савва стал снова работать фельдшером. Но после войны время было голодное. Ирина Савельевна вспоминает, как папа однажды чуть не упал в обморок. И тогда Хайкин написал начальству честное заявление, мол, не могу прокормить семью. И уволился. И тут как раз старший брат отца, живший в Арске, пригласил их к себе. Так семья оказалась в Советской Татарии, где закрепилась навсегда.
Савва Лазаревич летом 1947 года получил назначение в медсанчасть Свияжской колонии для политзаключенных, где проработал год с небольшим. Про эту работу он тоже почти не говорил, только когда сидевшие там были уже реабилитированы, иногда бросал: «Какие люди там сидели! Какие грамотные врачи, научные работники».
А потом его перевели в детскую колонию, которая находилась рядом со станцией Свияжск. Там же рядом поселилась и их семья. В тот период медицина ушла на задний план, так как работал Савва Лазаревич старшим воспитателем. Потребовалось педагогическое образование, и в 1956 году он поступает в пединститут. Готовился прямо в вагоне пригородного поезда, благо тогда он шел до Казани около 1,5 часа. И вот результат его усилий: Хайкина в 1961 году выдвинули на должность старшего оперуполномоченного уголовного розыска.
Служба опасная и трудная
Служить нашему герою довелось в самом центре Казани, в Бауманском РОМ. При этом квартиру в Казани семье дали намного позже, до этого момента приходилось ездить на работу из Свияжска. За успешное раскрытие порядка 30 преступлений Савву Лазаревича награждали премиями и фотоаппаратом ФЭД, который до сих пор хранится у Ирины Савельевны. Раскрываемость у него была на уровне 96%. Также было предупреждено пять преступлений.
У этого была и обратная сторона: Хайкин говорил, что, возвращаясь поздно домой, он всегда шел посередине улицы - для безопасности. Да и домой возвращался не всегда, чем заставлял сильно волноваться близких. Работа у Саввы Лазаревича была не самая полезная для здоровья. И враги были, как и у любого хорошего опера.
Когда Хайкин шел по центру города с внуком, почти каждый второй с ним здоровался. Сын Ирины Савельевны Сергей удивлялся и не мог нарадоваться на популярность своего деда. Правда, лучше и больше всех в районе знали его местные хулиганы. Один из них, которого как-то прихватила милиция за драку на вокзале, был отпущен Хайкиным под твердое обещание больше ни в чем криминальном не участвовать. Тот человек еще долгие годы приходил к ним в гости, благодарил за то, что Савва Лазаревич поверил ему и круто изменил свою жизнь.
«Только вы сможете!»
Как-то среди ночи раздался телефонный звонок. Точно такие же звонки раздались и в нескольких других домах Казани, где жили сотрудники уголовного розыска. В центре города, на Баумана, совершено убийство дружинника, студента КАИ Артема Айдинова. Савва Лазаревич был назначен руководителем опергруппы, которая занималась расследованием этого очень резонансного для того времени дела. Преступление обсуждала вся республика. Благодаря слаженной коллективной работе буквально за три дня милиционеры смогли раскрыть его. Именно Савву Лазаревича направили к семье погибшего сообщить страшную весть. «Только вы сможете», - сказали тогда ему. Он подъехал к дому, где жил Артем. Сначала вызвал его старшую сестру, посадил в машину и осторожно рассказал о случившейся трагедии, попросил как-то подготовить родителей. Сестра долго плакала у него на плече. Вспоминая впоследствии об этом, Савва Лазаревич с каким-то особым чувством пересказывал тот эпизод. Сопереживания у него хватало на всех! Надо отметить также, что и Людмила Григорьевна, и Савва Лазаревич были людьми не просто отзывчивыми. Им не свойственны были зависть, мещанство и иные низменные чувства. Однако это не всегда помогает в жизни.
В 1968 году Хайкину присваивают звание подполковника МВД. Он назначается на должность заместителя начальника Бауманского РОМ по уголовному розыску. На пенсию по выслуге лет уходит только в 1975 году. Но и тогда Савва Лазаревич продолжал трудиться на гражданских должностях.
Ирина Савельевна только после смерти отца осознала, что всю жизнь он будто ходил по лезвию ножа.
