Лишь повзрослев, она стала снова навещать старушку, так ее любившую. Сейчас Зое тридцать два года. Всех троих - отца, матери, бабушки - уже нет на свете, а усадьба принадлежит ей. Работа в городе утомляет избытком общения, а здесь она отдыхает, хотя забавно называть отдыхом бесконечные хлопоты по дому и огороду. Свою малую родину Зоя обязательно сохранит, только вот многое уже обветшало, на ремонт же денег не напасешься.
В тот день, обнаружив около мусорных контейнеров пару выброшенных кем-то обрезков водопроводных труб, обрадовалась ценной находке. Сгодятся на столбики для забора - его давно надо поправить. Однако доволочь до дома сразу обе трубы не по силам, а взять одну - вторую не утащили бы, металл сейчас дорог. Пока раздумывала, подъехала мототаратайка с прицепом, и водитель закричал, что он за трубами. Но Зоя вцепилась в железяки и не отдавала - первая, мол, нашла.
Подошел еще какой-то мужик, прислушался к их перебранке, потом сказал что-то водителю. Тот замолчал и уступил ему свое место. Пришедший объяснил Зое, что они обычно подбирают здесь брошенный металлолом, но если ей так нужны эти обрезки, пусть берет. Он и подвезти поможет. Нет, платить не надо, вот если бы чаем напоила...
Этот Михаил недавно купил здесь старенькую халупку, обосновался в ней и стал принимать заказы на работы по металлу - ограды, крыши и прочее. Для дачных мест занятие востребованное. Два помощника у него, техника кое-какая... Он отвез трубы на ее двор, а Зоя наскоро пожарила картошку, достала грибы, еще что-то. Ну и чай, разумеется. Знакомились, обсуждали, как лучше приспособить те столбики и вообще поправить забор. Когда она приехала на фазенду в следующий раз, Михаил опять оказался у нее в гостях и загостился до утра. Так оно и повелось.
О чувствах своих Зоя старалась не задумываться. И без всяких «там видно будет», а то снова размечтаешься. Как обычно выражаются, ей довелось жестоко обжигаться, и не от большой радости искала она душевного равновесия в одиночестве бабушкиного дома. Вообще-то мужчина оказался неглупым и негрубым, не занудой и для хозяйства полезным: за лето не только новый забор поставил, но и баньку привел в порядок. Слишком уж обязанной быть не хотелось, и она начала вязать ему свитер в скандинавском стиле. Толстый, с большим воротником и узорами на груди. Когда они выкопали картошку на ее огороде, предложила половину урожая забрать на прокорм его команды, ведь Михаил купил свой домишко практически без земли. От картошки он не стал отказываться, но потом задал странный вопрос: а так ли уж необходим ей огород? Разве не проще пару мешков картошки купить? Объяснил: бизнес у него, слава богу, растет и позарез нужен участок - технику держать, складировать стройматериалы и металлолом, работать со всем этим, не толкаясь локтями. Это место подошло бы. Со временем они построят новый дом, и надо еще подумать, где лучше, здесь или, может, на месте его халупки, а тут устроить производственный участок? Зоя не сразу поняла, что это он так предложение ей делает.
Слушала молча. Все уже сам решил, даже распланировал, как завалит железом землю ее любимой усадьбы, расставит на бабушкиных клумбах и грядках свою технику... Ну конечно, ведь замуж берет, а усадьбу в приданое. А без приданого, надо думать, не взял бы? Нечто в этом роде у нее уже было. Проходила... Вдруг стало трудно говорить. Выдавила: «Нет, Михаил, не хочу. И вообще больше не хочу. Ни-че-го». Потом было сказано еще что-то необязательное, даже и такое, чего вообще говорить не стоило. И расстались-разбежались.
Зоя приказала себе скрепить сердце, не переживать. Эх, раз, еще раз... Вроде получилось. Она по-прежнему ездила в выходные в поселок. Так славно было вечером затопить печку, а утром выйти на крыльцо и взглянуть на небо, на верхушки сосен недалекого леса!..
Как-то, сидя вечером у телевизора, поймала себя на том, что перебирает петли на спицах, довязывая свитер. Тот самый, Михаилу предназначавшийся. Усмехнулась про себя и почему-то решила работу закончить. Стороной узнавала, как Михаил живет. Осенью выполнял большой заказ на забор для санатория. Сделал нарядные ворота с финтифлюшками для виллы одного из нуворишей. И добился своего, купил-таки участок, причем недорого. Сын одной из местных старушек вынуждал мать продавать усадьбу, потому что ему срочно деньги нужны для бизнеса. Та и рада бы сыну помочь, но боялась ехать в город жить под властью невестки, держалась за старое гнездо. Михаил сумел договориться. Участок купил формально целиком, но бабульке оставил пожизненно ее домик с палисадником перед ним, за счет чего была существенно снижена цена. Однако кредит взять пришлось, и сейчас он за любую работу хватается. А тут еще беда: ночью от дома угнали его автомобиль. Зоя вздохнула: жалко Михаила, ведь... не чужой!
Однажды зашла по делу к соседке и увидела на диване гламурный журнальчик со знакомой обложкой. Взяла его в руки, перелистала. И наткнулась на кроссворд, заполненный ее рукой. Собственный почерк не перепутаешь! Зоя летом сама купила этот журнал. Как-то ехали с Михаилом в его машине. Он остановился, заскочил в магазин, а она ждала, разгадывала кроссворд. Потом положила журнал в карман за сиденьем да там и забыла. Откуда он здесь? Спросила соседку: это кто ж у вас такое читает? Та ответила, что журнал внучка в прошлые выходные привезла. Зоя знала, что соседкина дочь, мать этой девочки-подростка, замужем за уроженцем из их же поселка, дважды отсидевшим за воровство. Живут они в деревне километрах в тридцати, а сюда иногда наезжают. Вернувшись к себе, Зоя позвонила по мобильнику Михаилу и, не обращая внимания на его удивление, высказала предположение, где искать машину. Оказалось, след правильный, и вскоре Михаил снова рассекал на своей бюджетной иномарочке. Как-то вечером он постучался к Зое, она впустила. Ссору не вспоминали, зато новый свитер в самую пору пришелся. И, похоже, сердце ему согрел. Когда Михаил снова задал вопрос о перспективах их отношений, Зоя не только в мыслях своих, но и вслух сказала:
- Возможно... ну, там видно будет.
В тот день, обнаружив около мусорных контейнеров пару выброшенных кем-то обрезков водопроводных труб, обрадовалась ценной находке. Сгодятся на столбики для забора - его давно надо поправить. Однако доволочь до дома сразу обе трубы не по силам, а взять одну - вторую не утащили бы, металл сейчас дорог. Пока раздумывала, подъехала мототаратайка с прицепом, и водитель закричал, что он за трубами. Но Зоя вцепилась в железяки и не отдавала - первая, мол, нашла.
Подошел еще какой-то мужик, прислушался к их перебранке, потом сказал что-то водителю. Тот замолчал и уступил ему свое место. Пришедший объяснил Зое, что они обычно подбирают здесь брошенный металлолом, но если ей так нужны эти обрезки, пусть берет. Он и подвезти поможет. Нет, платить не надо, вот если бы чаем напоила...
Этот Михаил недавно купил здесь старенькую халупку, обосновался в ней и стал принимать заказы на работы по металлу - ограды, крыши и прочее. Для дачных мест занятие востребованное. Два помощника у него, техника кое-какая... Он отвез трубы на ее двор, а Зоя наскоро пожарила картошку, достала грибы, еще что-то. Ну и чай, разумеется. Знакомились, обсуждали, как лучше приспособить те столбики и вообще поправить забор. Когда она приехала на фазенду в следующий раз, Михаил опять оказался у нее в гостях и загостился до утра. Так оно и повелось.
О чувствах своих Зоя старалась не задумываться. И без всяких «там видно будет», а то снова размечтаешься. Как обычно выражаются, ей довелось жестоко обжигаться, и не от большой радости искала она душевного равновесия в одиночестве бабушкиного дома. Вообще-то мужчина оказался неглупым и негрубым, не занудой и для хозяйства полезным: за лето не только новый забор поставил, но и баньку привел в порядок. Слишком уж обязанной быть не хотелось, и она начала вязать ему свитер в скандинавском стиле. Толстый, с большим воротником и узорами на груди. Когда они выкопали картошку на ее огороде, предложила половину урожая забрать на прокорм его команды, ведь Михаил купил свой домишко практически без земли. От картошки он не стал отказываться, но потом задал странный вопрос: а так ли уж необходим ей огород? Разве не проще пару мешков картошки купить? Объяснил: бизнес у него, слава богу, растет и позарез нужен участок - технику держать, складировать стройматериалы и металлолом, работать со всем этим, не толкаясь локтями. Это место подошло бы. Со временем они построят новый дом, и надо еще подумать, где лучше, здесь или, может, на месте его халупки, а тут устроить производственный участок? Зоя не сразу поняла, что это он так предложение ей делает.
Слушала молча. Все уже сам решил, даже распланировал, как завалит железом землю ее любимой усадьбы, расставит на бабушкиных клумбах и грядках свою технику... Ну конечно, ведь замуж берет, а усадьбу в приданое. А без приданого, надо думать, не взял бы? Нечто в этом роде у нее уже было. Проходила... Вдруг стало трудно говорить. Выдавила: «Нет, Михаил, не хочу. И вообще больше не хочу. Ни-че-го». Потом было сказано еще что-то необязательное, даже и такое, чего вообще говорить не стоило. И расстались-разбежались.
Зоя приказала себе скрепить сердце, не переживать. Эх, раз, еще раз... Вроде получилось. Она по-прежнему ездила в выходные в поселок. Так славно было вечером затопить печку, а утром выйти на крыльцо и взглянуть на небо, на верхушки сосен недалекого леса!..
Как-то, сидя вечером у телевизора, поймала себя на том, что перебирает петли на спицах, довязывая свитер. Тот самый, Михаилу предназначавшийся. Усмехнулась про себя и почему-то решила работу закончить. Стороной узнавала, как Михаил живет. Осенью выполнял большой заказ на забор для санатория. Сделал нарядные ворота с финтифлюшками для виллы одного из нуворишей. И добился своего, купил-таки участок, причем недорого. Сын одной из местных старушек вынуждал мать продавать усадьбу, потому что ему срочно деньги нужны для бизнеса. Та и рада бы сыну помочь, но боялась ехать в город жить под властью невестки, держалась за старое гнездо. Михаил сумел договориться. Участок купил формально целиком, но бабульке оставил пожизненно ее домик с палисадником перед ним, за счет чего была существенно снижена цена. Однако кредит взять пришлось, и сейчас он за любую работу хватается. А тут еще беда: ночью от дома угнали его автомобиль. Зоя вздохнула: жалко Михаила, ведь... не чужой!
Однажды зашла по делу к соседке и увидела на диване гламурный журнальчик со знакомой обложкой. Взяла его в руки, перелистала. И наткнулась на кроссворд, заполненный ее рукой. Собственный почерк не перепутаешь! Зоя летом сама купила этот журнал. Как-то ехали с Михаилом в его машине. Он остановился, заскочил в магазин, а она ждала, разгадывала кроссворд. Потом положила журнал в карман за сиденьем да там и забыла. Откуда он здесь? Спросила соседку: это кто ж у вас такое читает? Та ответила, что журнал внучка в прошлые выходные привезла. Зоя знала, что соседкина дочь, мать этой девочки-подростка, замужем за уроженцем из их же поселка, дважды отсидевшим за воровство. Живут они в деревне километрах в тридцати, а сюда иногда наезжают. Вернувшись к себе, Зоя позвонила по мобильнику Михаилу и, не обращая внимания на его удивление, высказала предположение, где искать машину. Оказалось, след правильный, и вскоре Михаил снова рассекал на своей бюджетной иномарочке. Как-то вечером он постучался к Зое, она впустила. Ссору не вспоминали, зато новый свитер в самую пору пришелся. И, похоже, сердце ему согрел. Когда Михаил снова задал вопрос о перспективах их отношений, Зоя не только в мыслях своих, но и вслух сказала:
- Возможно... ну, там видно будет.
