Время от времени он и вовсе останавливался, чтобы передохнуть. Так ветеран доплелся до мостка через овражек, за которым дорога поворачивала к кладбищу. Здесь решил сделать привал перед решающим марш-броском: дойти до могилы жены было непросто, за оврагом начинался подъем.
Сегодня годовщина его Любушки-голубушки: ровно 25 лет, как она покинула его. А ведь, кажется, вчера только играли свадьбу. В его родительском доме собралось тогда полсела. Угощенье было скромное - какие уж деликатесы в голодное послевоенное время – картошка да квашеная капуста, но как было весело, душевно. Гости желали им долгих лет совместной счастливой жизни. Да, жизнь с Любушкой получилась счастливая, но недолгая: умерла от рака в неполные пятьдесят...
Он любил ее за доброту и сердечность, за умение выслушать и понять. Она была всегда рядом. И тогда, когда обострились фронтовые раны и он лежал на больничной койке на волосок от смерти. И тогда, когда его талант изобретателя и рационализатора наталкивался на непонимание и равнодушие чинуш разных мастей. Он любил ее и почти не изменял... Петр Иванович почувствовал, как грешная мысль снова заняла его воображение: берег реки, поздний закат, пьянящий запах сирени, он совсем еще молодой, рядом девушка. Ее светло-русая коса развита наполовину, прядка волос выбилась на лунно-белый лоб. Она жарко дышит и шепчет о любви. Он молчит, потому что не находит слов выразить собственные чувства. Тонет в ее серых глазах. Они расплавляются в сталь и начинают переливаться искрами. Так это само звездное небо опрокинулось в них! Их тела сливаются в едином порыве...
- Ах, Аннушка, - бормочет он вслух, присаживаясь на сваленные кем-то возле старой сирени бревна, - как же мы с тобой расстались?
В обмен на взятую девичью честь он поклялся на ней жениться. Но сначала решил попробовать поступить в институт. Уехал в город. Учеба в техническом вузе давалась легко и разбудила в нем талант изобретателя. Несколько его рационализаторских предложений по усовершенствованию наших танков даже отметили в специализированном всесоюзном журнале. А потом пришло предложение из Киевского высшего военного танкового училища, не хочет ли он связать свою жизнь с танковыми войсками? Забрав документы с третьего курса инженерного института, он отправился в столицу Украины. С Аннушкой они переписывались регулярно.
А потом случилась война. Тяжелое ранение. Госпиталь. Сестра написала, что Аннушка с матерью уехали из села перед самой войной. Демобилизовавшись, он пытался ее разыскать, но безуспешно. Потом встретил Любу. С ней народил пятерых детей, был счастлив, но в бессонные ночи, особенно когда сиреневый запах разливался по округе, его сердце замирало в тоске...
Клены старого кладбища встретили Петра Ивановича приветливо. Словно золотыми флагами размахивали листьями в такт осеннему, но еще не холодному ветерку. Люди, смотрящие с фотографий, знакомые и не узнаваемые, казалось, здоровались с ним, подбадривая: ничего, ничего, Петр Иванович, скоро отдохнешь и ты...
Улыбаясь во все свое кругленькое с ямочками лицо встретила его и Люба.
- Ну, здравствуй, голубушка! - ответил и он. Сел на скамейку и стал по обыкновению рассказывать о последних новостях. Вчера курица-пеструшка, что на ногу прихрамывала, задавилась. Пролезть, видать, хотела сквозь забор, да запуталась в проволочке. Я ее вытаскивал-вытаскивал, да куда ж мне: спина не гнется, руки не слушаются. В баню воду Васька-сосед натаскал за бутылку - приду затоплю. Олюшка из Казани пишет: внучок в первый класс пошел. Так чтоб собрать его, растратили двадцать тыщ! Детишки-то золотыми стали. А Славик жалуется на своего – совсем от рук отбился парень: учиться не хочет, матери грубит. А и все равно, лучше это, с проблемами-то, не скучно жить... Ох, плохо мне без тебя, Любушка, одиноко... Ну да ладно, немного приберу у тебя тут.
Петр Иванович стал шарить ногой под скамейкой, где всегда лежали веник с грабельками, но не нашел. Опустился на колени – что за черт? Их там не было. Огляделся, заметил женщину, хлопотавшую на соседней аллее.
- Гражданочка, не одолжите грабли?Худенькая женщина разогнулась, и, поправляя выбившиеся седые пряди волос в черный платок, переспросила:
- Что?- А, глухая тетеря, - понял Петр Иванович и набрал в легкие побольше воздуха: - Грабли, говорю...
Тут горло его перехватило:- Аннушка?
Да, это была она. Некоторое время они смотрели друг на друга, задавая невпопад вопросы. Кто? Как? Где? Забыл? Помнила? Любил? Любила? Потом сгребали листья на могилах ее мужа и его жены. После кладбища ноги сами собой понесли к их сирени. Сидя на бревнах и всматриваясь друг другу в лицо – на самом деле ты? - стали рассказывать про жизнь.
О том, что у них будет ребенок, Аннушка хотела рассказать ему. Но он уехал на Украину. Написать ему не решилась. Пришлось уехать от позора к тетке в Белоруссию. Там ее застала война. С полугодовалым Петрушей и теткой они бежали от немцев, но в дороге мальчик простудился и заболел. Приютили добрые люди в одном белорусском селе. У них был сын Василий двумя годами старше Ани.
Добрый, но очень некрасивый и хромой с детства. Хозяева предложили: оставайся, кто спросит, скажем – невестка. Позже в благодарность за доброту она в самом деле стала женой Василия. Из-за хромоты его не взяли в армию. Когда пришли фашисты, заставили разносить по домам односельчан разные распоряжения из комендатуры. Поэтому в 45-м уже наши осудили его за пособничество оккупантам и сослали в Сибирь. Ей бы вернуться тогда в родное село, да как бросить престарелых свекра со свекровью? Они умерли в 70-х. Мужа отпустили после смерти Сталина. Петруша после школы уехал в Казань, поступил в авиационный институт. Потом работал на заводе, где делают самолеты. Получил квартиру и забрал родителей к себе.
Почему не разыскала его? Искала, узнала, что женат... Зачем бередить старое? Увидеть сына нельзя. Умер пять лет назад... Могила в Казани. А вот мужа решила похоронить здесь: обошлось дешевле, чем в городе, да и самой уж больно хочется лечь в родную землю рядом с супругом...
Они говорили ровно до 16.45 – в пять вечера ей нужно было стоять на дороге – приедет внук Саша. Он оказался симпатичным мужчиной лет сорока. Аннушка села в машину, аккуратно сложив на коленках полы своего плаща.
Махая ладонью вслед автомобилю, который увозил от него его первую и, пожалуй, единственную любовь, Петр Иванович твердо решил больше с нею не расставаться - завтра же приехать за ней и забрать к себе, но тут сообразил: ни адреса, ни телефона ее не спросил! Машина отъехала только что, если подняться на пригорок и покричать – услышат, остановятся. Но к тому времени, когда одолел подъем – она была далеко. Подвела первая скорость.
Сегодня годовщина его Любушки-голубушки: ровно 25 лет, как она покинула его. А ведь, кажется, вчера только играли свадьбу. В его родительском доме собралось тогда полсела. Угощенье было скромное - какие уж деликатесы в голодное послевоенное время – картошка да квашеная капуста, но как было весело, душевно. Гости желали им долгих лет совместной счастливой жизни. Да, жизнь с Любушкой получилась счастливая, но недолгая: умерла от рака в неполные пятьдесят...
Он любил ее за доброту и сердечность, за умение выслушать и понять. Она была всегда рядом. И тогда, когда обострились фронтовые раны и он лежал на больничной койке на волосок от смерти. И тогда, когда его талант изобретателя и рационализатора наталкивался на непонимание и равнодушие чинуш разных мастей. Он любил ее и почти не изменял... Петр Иванович почувствовал, как грешная мысль снова заняла его воображение: берег реки, поздний закат, пьянящий запах сирени, он совсем еще молодой, рядом девушка. Ее светло-русая коса развита наполовину, прядка волос выбилась на лунно-белый лоб. Она жарко дышит и шепчет о любви. Он молчит, потому что не находит слов выразить собственные чувства. Тонет в ее серых глазах. Они расплавляются в сталь и начинают переливаться искрами. Так это само звездное небо опрокинулось в них! Их тела сливаются в едином порыве...
- Ах, Аннушка, - бормочет он вслух, присаживаясь на сваленные кем-то возле старой сирени бревна, - как же мы с тобой расстались?
В обмен на взятую девичью честь он поклялся на ней жениться. Но сначала решил попробовать поступить в институт. Уехал в город. Учеба в техническом вузе давалась легко и разбудила в нем талант изобретателя. Несколько его рационализаторских предложений по усовершенствованию наших танков даже отметили в специализированном всесоюзном журнале. А потом пришло предложение из Киевского высшего военного танкового училища, не хочет ли он связать свою жизнь с танковыми войсками? Забрав документы с третьего курса инженерного института, он отправился в столицу Украины. С Аннушкой они переписывались регулярно.
А потом случилась война. Тяжелое ранение. Госпиталь. Сестра написала, что Аннушка с матерью уехали из села перед самой войной. Демобилизовавшись, он пытался ее разыскать, но безуспешно. Потом встретил Любу. С ней народил пятерых детей, был счастлив, но в бессонные ночи, особенно когда сиреневый запах разливался по округе, его сердце замирало в тоске...
Клены старого кладбища встретили Петра Ивановича приветливо. Словно золотыми флагами размахивали листьями в такт осеннему, но еще не холодному ветерку. Люди, смотрящие с фотографий, знакомые и не узнаваемые, казалось, здоровались с ним, подбадривая: ничего, ничего, Петр Иванович, скоро отдохнешь и ты...
Улыбаясь во все свое кругленькое с ямочками лицо встретила его и Люба.
- Ну, здравствуй, голубушка! - ответил и он. Сел на скамейку и стал по обыкновению рассказывать о последних новостях. Вчера курица-пеструшка, что на ногу прихрамывала, задавилась. Пролезть, видать, хотела сквозь забор, да запуталась в проволочке. Я ее вытаскивал-вытаскивал, да куда ж мне: спина не гнется, руки не слушаются. В баню воду Васька-сосед натаскал за бутылку - приду затоплю. Олюшка из Казани пишет: внучок в первый класс пошел. Так чтоб собрать его, растратили двадцать тыщ! Детишки-то золотыми стали. А Славик жалуется на своего – совсем от рук отбился парень: учиться не хочет, матери грубит. А и все равно, лучше это, с проблемами-то, не скучно жить... Ох, плохо мне без тебя, Любушка, одиноко... Ну да ладно, немного приберу у тебя тут.
Петр Иванович стал шарить ногой под скамейкой, где всегда лежали веник с грабельками, но не нашел. Опустился на колени – что за черт? Их там не было. Огляделся, заметил женщину, хлопотавшую на соседней аллее.
- Гражданочка, не одолжите грабли?Худенькая женщина разогнулась, и, поправляя выбившиеся седые пряди волос в черный платок, переспросила:
- Что?- А, глухая тетеря, - понял Петр Иванович и набрал в легкие побольше воздуха: - Грабли, говорю...
Тут горло его перехватило:- Аннушка?
Да, это была она. Некоторое время они смотрели друг на друга, задавая невпопад вопросы. Кто? Как? Где? Забыл? Помнила? Любил? Любила? Потом сгребали листья на могилах ее мужа и его жены. После кладбища ноги сами собой понесли к их сирени. Сидя на бревнах и всматриваясь друг другу в лицо – на самом деле ты? - стали рассказывать про жизнь.
О том, что у них будет ребенок, Аннушка хотела рассказать ему. Но он уехал на Украину. Написать ему не решилась. Пришлось уехать от позора к тетке в Белоруссию. Там ее застала война. С полугодовалым Петрушей и теткой они бежали от немцев, но в дороге мальчик простудился и заболел. Приютили добрые люди в одном белорусском селе. У них был сын Василий двумя годами старше Ани.
Добрый, но очень некрасивый и хромой с детства. Хозяева предложили: оставайся, кто спросит, скажем – невестка. Позже в благодарность за доброту она в самом деле стала женой Василия. Из-за хромоты его не взяли в армию. Когда пришли фашисты, заставили разносить по домам односельчан разные распоряжения из комендатуры. Поэтому в 45-м уже наши осудили его за пособничество оккупантам и сослали в Сибирь. Ей бы вернуться тогда в родное село, да как бросить престарелых свекра со свекровью? Они умерли в 70-х. Мужа отпустили после смерти Сталина. Петруша после школы уехал в Казань, поступил в авиационный институт. Потом работал на заводе, где делают самолеты. Получил квартиру и забрал родителей к себе.
Почему не разыскала его? Искала, узнала, что женат... Зачем бередить старое? Увидеть сына нельзя. Умер пять лет назад... Могила в Казани. А вот мужа решила похоронить здесь: обошлось дешевле, чем в городе, да и самой уж больно хочется лечь в родную землю рядом с супругом...
Они говорили ровно до 16.45 – в пять вечера ей нужно было стоять на дороге – приедет внук Саша. Он оказался симпатичным мужчиной лет сорока. Аннушка села в машину, аккуратно сложив на коленках полы своего плаща.
Махая ладонью вслед автомобилю, который увозил от него его первую и, пожалуй, единственную любовь, Петр Иванович твердо решил больше с нею не расставаться - завтра же приехать за ней и забрать к себе, но тут сообразил: ни адреса, ни телефона ее не спросил! Машина отъехала только что, если подняться на пригорок и покричать – услышат, остановятся. Но к тому времени, когда одолел подъем – она была далеко. Подвела первая скорость.
