Александр Бухаров: «Когда статьи про дубль писали, я утром бежал в киоск за газетой»

Об интервью с Александром Бухаровым мы договорились еще весной, но чуть позже Саша попросил отложить общение – занимался трудоустройством в академию «Рубина». И только после того, как он был принят в штат на должность тренера нападающих, мы, наконец, встретились для беседы.

— Я выложу, ладно? – Саша уже ждет в кафе на Чистопольской, записывая мое появление на видео.

— Ты стал блогером?

— Нет. Просто стараюсь публиковать то, что делаю, в вотсап и инстаграм – для моего окружения. Инстаграм вот возобновил. У меня было 300 подписчиков, сейчас – 500.

— После «Коммент.Шоу» добавилось?

— Да. Когда меня позвали туда, месяц размышлял, идти или нет – все-таки о таких специфических вещах ребята хотели поговорить… Но уж очень меня Ваня Бодылевский уговаривал (экс-глава медиа-службы «Рубина» и «Ростова» – прим. А. Е.). Я боялся и реакции аудитории, и что мало просмотров будет, но в итоге остался доволен. Прикольно получилось.

«Привыкаю к Александру Евгеньевичу»

— С 17 августа ты официально являешься тренером академии «Рубина». К Александру Евгеньевичу уже привык?

— Привыкаю. Вроде звучно: Александр Евгеньевич. Мне приятно, когда меня так называют. До августа я работал в академии неофициально, полгода назад поступил учиться на тренерскую лицензию – как раз после 65-летия «Рубина». На юбилее общались с Александром Петровичем Гусевым (президент ФК «Рубин» в 2005-2011 г.г., член правления АНО ФК «Рубин», председатель Федерации футбола РТ – прим. А. Е.), я рассказал ему, что собираюсь учиться. И что хотел бы передавать свой опыт детишкам и сам получать опыт от тренеров академии. Спасибо Александру Петровичу – услышал, посодействовал, теперь я в штате.

— Тренер нападающих работает со всеми возрастами?

— Пока четкой структуры работы нет, поскольку должность эта для академии новая, только вводится. Я хочу свою работу структурировать, чтобы четко понимать обязанности и не лезть в дела других тренеров. Не хочу разногласий. Условно, когда один тренер говорит, что нужно бить в ближний угол, а я – что в дальний, потому что меня учили бить в дальний. Нужно время, чтобы понять общие принципы и методику работы. Если о возрасте говорить, то сейчас больше с 2007 годом стараюсь работать (команда ЮФЛ-2 – прим. А. Е.), присутствовать на их тренировках. Мне нужно было портфолио для учебы – я его именно с этим годом готовил.

— На какую категорию учишься?

— «В-УЕФА» – два дня назад из Москвы приехал, экзамен сдавал, закрыл эту категорию (интервью записывалось 7 сентября – прим. А. Е.). Сейчас жду документ. Год нужно будет проработать, чтобы иметь право пойти учиться на лицензию «А».

— Но те, кто играл в РПЛ, могут сразу учиться на «А», не так ли?

— Все верно, и я в прошлом году подавал заявку и проходил по всем критериям. Но обучение начиналось только с сентября, а я хотел пораньше начать. И в марте пошел на «В». Я никуда не спешу, необходимости срочно получать категорию «А» у меня нет. Для меня главное – база и опыт, а лицензия меня догонит.

— В будущем планируешь со взрослыми футболистами работать?

— Конечно! Я много общался с тренерами, интересовался их опытом. Все они в один голос говорят: «Тебе нужно какую-то тренерскую базу получить именно в детском футболе. Сразу брать взрослую команду намного сложнее». И я благодарен футбольному клубу «Рубин» за то, что мне дали такую возможность. А самое главное – мне это нравится.

— Насколько сложно переключаться на тренерскую работу?

— Порой очень сложно. Я в себе еще не убил игрока, это трудно сделать. Иногда я сам принимаю участие в тренировочном процессе, и вовлекаюсь в него, заигрываюсь – по воротам бью, с вратарями какие-то соревнования устраиваю… Тяжело, но я думаю, со временем справлюсь.

— А мальчишки-то знают, кто с ними работает? Их ведь еще на свете не было, а ты уже в РПЛ забивал…

— Меня один мальчик удивил, нападающий 2009 года рождения. Я пришел их игру посмотреть, паренек в ней забивает – принимает на грудь и ударом в касание кладет. В перерыве подбегает ко мне: «Я в вашем стиле забил!» Видимо, смотрел игру «Ростова» с «Манчестером» (улыбается). Ну, хорошо, что помнит.

«Нас разводили на деньги – эта болезнь не лечится»

Заговорили с Сашей о любительском футболе – он рассказал, что ему позвонили из казанского «Сокола», который играет в Чемпионате Татарстана и Кубке Межрегионального футбольного союза «Приволжье», предложили прокомментировать матч.

— Сказал, что подумаю. Раньше я бы сразу отказался, а сейчас мне все новое интересно.

— Тебе ведь довелось поиграть в ЛФЛ? Раньше этот турнир первенством КФК называли.

— Да, в конце 2003 года, когда приехал в Казань, мы, кажется, играли именно там. И дубль «КАМАЗа» играл на КФК. Так что я прошел все уровни российского футбола, кроме Первой лиги. Когда заканчивал, у меня были предложения из Первой лиги. Для меня это казалось чем-то унизительным – настолько было раздуто мое эго. И настолько высоко я себя ставил, хотя в последнем сезоне за «Рубин» у меня было ноль голов и всего пара передач.

— Нынешний Александр Бухаров принял бы другое решение?

— Конечно.

— Мыслей продолжить карьеру после второго ухода из «Рубина» не было?

— В 2020 году коронавирус начался, а потом я уже физически не мог – болел. И параллельно лечился от своей зависимости. И чтобы ее вылечить, нужно было очень много времени – она меня преследовала на протяжении всей карьеры.

— Алкоголь? Наркотики? Игромания?

— Игромания. Причем стадия была очень серьезная. Болезнь эта неизлечимая, прогрессирующая, и тот факт, что она неизлечима, меня очень расстроил. Но остановить этот недуг можно, сейчас мне удается с ним справляться. Однако практически все сферы моей жизни были разрушены, и только сейчас, спустя три года, я эти сферы начал восстанавливать. Но я отношусь к этой ситуации с благодарностью, для меня это очередной опыт. Я выбрался из этой паутины и сейчас абсолютно свободный человек. Я никогда так хорошо себя не ощущал, как сейчас.

— В Коммент.Шоу ты говорил, что твоя жена помогала тебе избавляться от этого недуга, что-то про напильники рассказывал…

— (Улыбается.) Да, она помогала, мы ходили по гадалкам, еще куда-то, с напильниками по Питеру бегали. Но нас разводили на деньги – повторю, эта болезнь не лечится, но есть несколько вариантов, как с ней жить. Это то же самое, что колоть себе инсулин больному сахарным диабетом – мне тоже нужно регулярно выполнять ряд мероприятий, и тогда все будет хорошо. Я благодарен Богу, что у меня есть этот опыт, и я могу предостеречь молодых игроков от своих ошибок.

— Как на личном фронте сейчас?

— Из-за моих проблем мы расстались с женой. Сейчас она живет в Петербурге, официально мы разведены, но я общаюсь с сыном на ежедневной основе. Плачу алименты. Пока у нас дружеские отношения, не знаю, что будет дальше. Я понимаю, что сыну нужен папа, поэтому сделаю все возможное, чтобы быть любящим отцом. Оглядываясь назад, понимаю, насколько я был ребенком тогда, боялся брать ответственность, хотя мне было 34 года. Сейчас я на это все смотрю иначе.

«В том, что не заиграл в «Зените», только моя вина»

— Расскажи про твой переход в «Зенит» в 2010-м. Ты не хотел покидать «Рубин», но тебя уговорили?

— Да, уговорили, там и агенты были подключены. Выгодно было.

— Причем всем, наверное. Тебе ведь тоже зарплату повысили?

— Нет. В том-то и дело, что незадолго до перехода я подписал новый контракт с «Рубином», в котором условия были практически такие же, как и в «Зените». Не подписывал бы – мог уйти бесплатно, и тогда клуб на мне ничего бы не заработал. Я это понимал, но мне объяснили, что так будет неправильно: мол, Саша, мы в тебя столько вложили, так что будь добр, давай оформим все как надо.

С другой стороны, в «Зенит» приехал Спаллетти, тренер с именем, Кержаков за первый круг почти ничего не забил, и меня позвали в этот клуб. У меня тоже дела плохо шли – всего три забил, гол «Крыльям» стал четвертым. Я это воспринял как знак: надо что-то менять, куда-то уходить, двигаться дальше. Стратегически я сделал все правильно, поменяв клуб, хотя уезжать из дома было тяжело. У меня было еще сопоставимое предложение из «Вольфсбурга», но в Германии надо было платить налоги, а это 50 процентов от заработка.

Как бы там ни было, я только счастлив, что «Рубин» смог меня за хорошие деньги продать и заработать. И все всех устроило. А в том, что я не заиграл в «Зените», только моя вина.

— Почему не пошло? Не смог влиться в новую команду? Тоска по дому? Депрессия?

— Всего один факт: я проиграл конкуренцию Кержакову. Почему и как проиграл – это уже отдельный разговор. Кержаков забивал практически в каждой игре, и по два, и по три, в чемпионате и в еврокубках. Я тоже старался – забивал, выходя на замену, тренировался… Помню, у меня оставался год контракта, и я думал, что Спаллетти на меня уже махнул рукой, а он в интервью на сборах говорит: «У нас новый трансфер: Бухаров вернулся». Я на этих сборах хорошо выглядел, опять стал забивать. Но все равно последние полгода контракта доигрывал в «Анжи».

— Ты как-то говорил, что в Питере публика, особенно та, что на вираже, по отношению к тебе вела себя зло. Как с этим справлялся? Оброс толстой кожей? Работал больше? Ведь не обращать внимания на такие вещи очень сложно.

— Сейчас я бы я в такой ситуации по-другому себя вел – на базе того опыта, который получил. Думаю, это было бы поведение зрелого человека. Да, мне тогда уже исполнилось 25, вроде бы не мальчик, но до зрелости было очень далеко, юнцом был! А тут – большие деньги, я один, большой столичный город… Тяжело было устоять перед соблазнами.

«Мнение Бердыева для меня очень важно»

— Наверное, это был самый непростой период в твоей карьере…

— У меня вся карьера – качели. Я практически закончил с футболом после «Зенита» – приходит Курбан Бекиевич, поднимает меня, мотивирует, находит нужные слова. Я опять играю, попадаю в сборную России. Потом – опять спад.

— Получается, ты – футбольный «сынок» Бердыева!

— Он меня очень сильно мотивировал – не знаю, почему. Я отца рано потерял, мне 17 было, и Курбан Бекиевич для меня был авторитетом по жизни. Я его и раньше слушал, и сейчас его мнение для меня очень важно.

— Как Бердыев тебя, 20-летнего, в 2005-м к основе подключил? Ты же за дубль играл, за «Рубин-2», и вдруг – выходишь в основе на замену и в третьей или четвертой игре забиваешь…

— Нет, не так было. Меня взяли на зимние сборы – то ли на Кипр, то ли в Испанию, из молодых мы с Ленаром (Гильмуллиным – прим. А. Е.) вдвоем поехали. Тренироваться было тяжело, но терпели. И мне удалось гол забить, голевую отдать. Я был так рад! Думал: ну все, теперь я в «основе»! Приезжаем в Казань – Бекиич меня в дубль отправляет. Я в шоке. Думаю: «Сколько надо забить, чтобы остаться в основе?» И первую часть сезона я провел в дубле.

Помню, как впервые в заявку попал. Отыграл за дубль, мне говорят: завтра готовишься с основой. А матч – со «Спартаком». Представляешь, всю ночь не спал – меня включили в заявку! Не выспался, под утро только часик поспал. Еду на стадион – эмоции зашкаливают: я в основе! Завтра же «Спорт-Экспресс» выйдет, моя фамилия будет там – я в заявке! Когда в «Спорт-Экспрессе» статьи про дубль писали, я утром бежал в киоск, покупал газету – вот, я в газете! Приехали на стадион, игра… Я ждал, когда меня выпустят, но Курбан Бекиевич так и не дал сыграть, закончили 0:0.

А вскоре я на выезде с ЦСКА забил головой Акинфееву, и потом много ему забивал. В следующей игре – «Крыльям» дома с углового. Там непонятно получилось – то ли в меня попало, то ли в защитника. Но я сразу побежал – я, я забил!

— А потом был фееричное начало 2006 года и разрыв «крестов»…

— Да, два года… И мне, травмированному, Бекиич предложил новый контракт на очень хороших условиях. Для меня это стало мощной мотивацией. Потом в карьере было достаточно травм: разрыв ахилла, перелом кисти, другие неприятные повреждения. Я как-то считал – у меня только операций штук десять было. Чуть немецкий не выучил – мы же в Германии оперировались. Когда просыпался после наркоза в том непонятном состоянии, переводчик мне говорил: «Ты так хорошо по-немецки разговариваешь!» А я немецкий в школе учил, и, видимо, в пограничном состоянии мозг из подкорки школьные знания вытаскивал.

Вторую часть интервью с Александром Бухаровым читайте на kazved.ru завтра.