16 февраля исполнилось бы 59 лет нашему коллеге, заместителю главного редактора «Казанских ведомостей» Алексею Петровичу Краснову. А еще в этом феврале незаметно подходил и юбилей – 25-летие работы в редакции любимой газеты, где он безупречно на протяжении многих лет, десятилетий неутомимо фонтанировал идеями, щедро заряжал своей энергетикой и коллег, и внештатников, и конечно читателей – как правило и не догадывавшихся о том, что своим хорошим настроением при чтении они обязаны и ему.
Городская газета – это проза огромного мегаполиса, втиснутая в хроники каждого дня его грохочущей, мчащейся без устали жизни.
А сердце Алексея Краснова откликалось на эти бесстрастные хроники по-своему – тихо и лирично. Возвращаясь поздними вечерами домой, он садился за письменный стол и записывал строчки, продиктованные ему сердцем. Увы, оно остановилось 8 декабря 2021 года… А нам в наследство осталась его поэзия, которую он из скромности подписывал псевдонимом Константин Алехин.
Большая часть из них – это изящная тонкая лирика чувств, не всегда разделенных и ответных. Философ по жизни, он написал об этом так:
Когда пропоют петухи
И выпадут первые росы,
Тогда и родятся стихи
С ответами на вопросы.
Очень точно произведения Краснова/Алехина охарактеризовала одна из его читательниц, Ольга Скворцова: «Такие стихи хочется читать одинокими осенними вечерами…»
Алексей Петрович Краснов родился 16 февраля 1963 года в г. Серове Свердловской области. В 1985 году окончил отделение журналистики филологического факультета Казанского государственного университета.
Началась его трудовая биография в июне 1980 года, когда он стал трудиться механизатором бригады №5 колхоза им. Свердлова в с. Билярск Алексеевского р-на ТАССР. На 5-м курсе КГУ, в сентябре 1984 года, принят на работу на должность ответственного секретаря редакции газеты «Молодежь Татарстана». С февраля 1997 года был заместителем главного редактора газеты «Казанские ведомости».
Член Союза журналистов Республики Татарстан, Союза журналистов России, заслуженный работник печати и массовых коммуникаций Республики Татарстан.
Алексей КРАСНОВ
ОТ ТОЧКИ ОТСЧЕТА ДО ФИНИША
На скорости мчаться –
нехитрое дело по жизни и по дороге.
А как там в душе? Не все огрубело?
Как с совестью диалоги?
Он прост до смешного, маршрут, нам назначенный:
от точки отсчета до финиша.
Зачем же спешить, если счет неоплаченный
Еще не предъявлен для имиджа?
Горючее плещется в баке пока еще.
Пока еще мы расточительны… А финиш далек.
Но тот финиш на кладбище.
И скорости все относительны.
А сбрось обороты… Пешком – хоть немного!
И не забудь про попутчиков.
И хоть он один, тот наш путь,
Но дорога, заметишь ты сразу – в излучинах…
А гнать по прямой –
удел обреченных, им не важна обочина.
Смелее шагни из границ очерченных
И ощути пощечину!
***
А мне приснился сон:
Мы пели в унисон
Без аккомпанемента.
Мне улыбалась ты,
А я дарил цветы.
Еще – аплодисменты.
Потом во всей красе
Брела ты по росе,
Вышагивал я рядом.
Туман у наших ног
Нас испугать не смог
Своим туманным взглядом.
Смущалась ты чуть-чуть…
Моя вздыхала грудь.
И солнце восходило…
Как жаль, что по весне
Все это лишь во сне
Со мной происходило.
КАК ЖАЛЬ
Как жаль, что я тебя не ощущал.
Любил? Любил, конечно, но не так.
Ты помнишь, я нам счастье обещал?
Ну, а потом… Потом я был дурак.
Казалось мне, что так должно и быть:
Коль что не так – так значит вразнобой.
И не учел я: невозможно позабыть.
Но не тебя, а предвкушенья быть с тобой.
Я помню слезы на твоих глазах,
Я помню ком, стоящий в горле поперек.
Как сто попыток, возвращения назад.
И осознанье – я тебя не уберег.
Я встал бы на колени пред тобой,
Но все иллюзии настолько зыбки.
Тебя полюбит кто-нибудь другой,
А мне никто не даст второй попытки.
НАДЕЖДА
Когда враг, когда руки в крови,
Когда взмах и наотмашь лопатой,
Ты себя вместе с ними взорви
На прощанье последней гранатой.
Когда друг у тебя на руках,
Когда мышцы немеют от боли,
Ощути в воспаленных глазах
Удивленную капельку соли.
Когда падают звезды в ночи
И взрываются от падения,
Матерятся в санбате врачи,
Превращая в вечность мгновения.
И у смерти потеет одежда.
Ее роль здесь совсем не проста.
У живых есть в запасе надежда,
А в кармане иконка Христа.
ЗА СТЕНОЙ
А у старого соседского дивана
(может быть, в полоску или в клетку)
В поролоне звуковая есть мембрана,
Возбуждающая бабушку-соседку.
Бабушку замучила бессонница.
Молодым плевать на обстоятельства,
За стеной у них там скачет конница,
А у бабушки срываются ругательства.
Ее чувств осталось – на котенка,
Молоком с которым бабка делится.
Вот бы слышался там смех ребенка!
Только там на это не осмелятся…
Многое в тех звуках поменяется,
Многое забудется и смоется.
Стареньким ворчать не возбраняется.
Юные когда-то остановятся.
ПУТЕШЕСТВИЕ В ДУШУ
Узкая тропка, уходящая в душу.
Фонарик на поясе: вдруг пригодится?
И страх неосознанный – если разрушу,
Хозяйка души будет сильно сердиться.
Но шаг первый сделан. А дальше потемки.
Включаю фонарик и жду оплеухи.
Иду осторожно ногами по кромке.
Здесь нет, как снаружи, большой показухи.
И все ж неуютно – душа-то чужая.
Меня здесь не ждут. Этот факт не оспоришь.
Своим посещеньем ее обнажаю…
Но разве меня в этот миг остановишь?
Мне разум советует остановиться,
Весь этот поход – результат опьянения.
Что Богом задумано – осуществится,
И будет естественным миг единения.
Чужая душа – это точно потемки.
А мы сапогами… И чаще без спросу.
Потом удивляемся, видя обломки,
Когда нет ответов, а есть лишь вопросы.
И пусть в свое время меня не щадили,
Попытку прервал я в ту душу внедриться.
Любовь здесь давно умерла, говорили,
Я просто хотел в этом сам убедиться.
ЗАПОЗДАЛОЙ ГОСТЬЕ…
Совпадений случайная поступь.
Поцелуи. Ночь. И рассвет.
Ты моя запоздалая гостья
В череде нерастраченных лет.
Обнимая тебя, я пьянею.
Я не верю – ты здесь и сейчас!
Как счастливый билет в лотерею,
Если время выберет нас.
А в глазах твоих бродит усталость.
Тебе нужен банальный покой.
Разреши мне хоть самую малость –
Иногда восхищаться тобой.
***
Когда зимы пройдут унылые,
Когда воды обрушатся талые,
Я взгляну в глаза твои милые,
Выразительные и усталые.
Огрубевшей ладонью ласково
Проведу по щеке твоей нежной.
Для меня ты останешься сказкой,
Непорочной и белоснежной.
Без тебя вместо белого – серое,
А с тобою – как праздник радуги.
Все слова мои – неумелые.
Я найду им другие аналоги.
Пусть пока наши дни дождливые,
Я надеюсь, они не напрасные.
Все смотрю в глаза твои милые,
Выразительные и прекрасные.
ВИДЕНИЕ
Легли на подушку волосы,
Реальность обрушилась в сон.
Я встретился с чудным голосом.
Был бал на семнадцать персон.
У всех были платья с помпошками,
И был восемнадцатый век.
И медленно шел за окошками
Холодный, но ласковый снег.
Мы в танце кружили старательно,
Закрыв от волненья глаза.
Взирали на это внимательно
Старинные образа.
Мне голос поведал украдкою:
«Меня отпустили на час...».
Вино было здесь кисло-сладкое,
Искусственных не было фраз.
Я слушал его завороженно.
Его и сердечный свой стук.
И вел себя так, как положено,
Чтобы не вызвать испуг…
Я голосу что-то рассказывал,
В саду хризантемы срезал…
А голос шутливо предсказывал,
Но главного все ж не сказал.
Сказал бы я: «Ваше высочество...».
Сказал бы без всяких прикрас.
«Ваш голос похож на пророчество,
И жалко, что не было Вас...»
***
Я оттолкнулся и полетел над миром,
Совсем как в детских наивных снах.
И горизонт был ориентиром,
А небо в ярко-синих тонах.
Я знал, что там, за полоской неба,
Лекарство есть для израненных душ.
И пусть все те, кто еще там не был,
Познают лживость осенних луж.
Их отраженья полны коварства,
Их краски серы и холодны.
Они придворные больного царства,
Они уродливы и вредны.
А там вдали, как мне показалось,
Из-под земли бьет чистый родник.
Еще немного лететь осталось
И жизнь исправить на беловик.
Но что печально – я в том полете,
Имея целью души ремонт,
Ошибся, видно, в своем расчете.
Не смог приблизить я горизонт.
ВИД ИЗ ОСЕННЕГО ОКНА
Я выглянул в окно. Увидел осень,
Стыдливый вид деревьев оголенных,
Свинцово-грязную на небе просинь
И на качелях детских – двух влюбленных.
Они чему-то весело смеялись.
И к ним боялась подступить тревога.
Коль среди нас такие чудаки остались,
Не до конца мы, значит, рассердили Бога.
Любовь уместна под любое время года,
И пусть на улице унылая пора,
Надежда есть у моего народа,
Пока те двое не уходят со двора.
Я УЙДУ НЕПРИВЫЧНО И ТИХО
Нет картины печальнее в мире –
Со слезами когда похвала.
Я умру в коммунальной квартире,
И закроют в ней все зеркала…
Я уйду непривычно и тихо.
И заплачут дождем небеса.
А в саду зацветет облепиха,
И оденутся в зелень леса.
И останется мир в том же месте,
Где его я оставлю в тот час.
Я вернусь к вам годов через двести,
Чтобы вновь поприветствовать вас.
Я уйду. Но прошу: не грустите!
И не надо с надрывом в речах.
Лишь молитву губами прочтите
При горящих церковных свечах.