Сотрудники знают: это их начальник Данил Ибрагимов вынул из-за стеллажей с книгами свой черный концертный баян.
- Утром делаю зарядку. А днем стараюсь хотя бы несколько минут поиграть на инструменте. Заряжаюсь энергией, - шутит он.
Историк и заслуженный работник культуры РТ Ибрагимов когда-то был артистом ансамбля песни и пляски МВД СССР, диктором и редактором республиканского радио. Сейчас он начальник Главного архивного управления РТ.
- Тогда я говорил не своим голосом (смеется). В ансамбле проходил службу в армии. Мы, молодые солдаты, ездили по стране с концертами и часто дурачились. Наш майор то и дело ругался: «Да я вас в тамбовские леса отправлю!» И вот 22 июня 1969 года мы приехали с концертом в одну из тамбовских деревень. Репетируем музыкально-художественную композицию о Великой Отечественной войне. Дети и старики, как обычно, пришли раньше всех, стоят на улице, слушают. По сценарию в середине программы я должен был голосом Левитана объявить, что немцы напали на СССР. Ну я и объявил: «Сегодня, 22 июня 1969 года, без объявления войны немецко-фашистские захватчики вторглись в пределы нашей Родины». Не прошло и 15 минут, как в зал влетел майор: «Ибрагимов! Твоих рук дело? Вся деревня в панике. Говорят, сами слышали, как Левитан по радио объявил, что немцы опять напали на нас! Я тебя в тамбовские леса отправлю!» Товарищ майор, говорю, мы и так уже здесь.
- Какое удивительное было время...
- Время доверчивых людей.
- А как вы относитесь к тому, что дикторов, которым все верили, сейчас заменили диджеи?
- С грустью. Поражает смелость, с которой они делают ошибки. Иногда даже звоню им: ну, ребята, это уж чересчур... А они смеются: есть только одно правило - никаких правил. Надеюсь, это просто болезнь роста, которая когда-нибудь закончится. Желательно, чтобы не вместе с языком. Помню, как мы, профессиональные дикторы, отвечали за каждое произнесенное слово. В брежневские годы газеты не выходили по понедельникам. В этот день мы читали так называемые беседы на животрепещущую тему. Однажды мне дали такой текст и сказали, что он об интернационализме. Дело было утром 2 января. Я поздоровался со слушателями, стал читать и опережающим зрением вижу, дальше идет фраза: «Беседы о национализме». Я вспотел, читаю, неминуемо приближаясь к непонятным словам, а сам думаю: что делать?! Отключил микрофон на несколько секунд и понял: машинистка в слове «интернационализм» пропустила несколько букв. Мне казалось, я думал вечность. Потом показал текст начальству. Все побелели: «Ты так прочитал?» Если бы я так прочитал, нас бы уже здесь не было, говорю!
- О! (Кидается к стеллажам, увлеченно листая пожелтевшие страницы.) Это переводы татарских народных песен, которые немцы издали в 1930 году. Недавно я прослушал 43 немецкие пластинки 1916 года, на которых записаны голоса татарских военнопленных. Они попали к немцам во время Первой мировой войны. И те записали в их исполнении народные песни, многие из которых мы даже не знаем! На каждого пленного татарина аккуратные немцы составили подробную анкету: чем увлекается, какое образование имеет, в каком доме жил... Вы, наверное, знаете, что наше Архивное управление ищет документы, связанные с историей татар, по всей планете? Около тысячи документов мы нашли в Польше, Болгарии, Турции, ближнем зарубежье. Хотим наладить отношения с Ираном. У них может быть много документов по нашей древней истории. И к нам ездят специалисты со всего мира. Наше управление недавно купило оборудование, которое будет оцифровывать фильмы и фотографии. Теперь их можно хранить минимум 300 лет! Хотим сделать удобную поисковую систему в компьютерах, чтобы желающие могли смотреть электронные версии документов. А документы о татарских военнопленных нам помог отыскать прекрасный немецкий журналист Насур Юрушбаев.
- Ваш отец был ветераном Первой мировой. Как он, человек другой эпохи, вас воспитывал?
- Только своим примером. За обеденным столом у отца было свое место. Сначала садился он. Потом уже мы, дети. Ел он своей ложкой из нержавеющей стали. Когда отца не было дома, мама говорила: «Будете хорошо себя вести, будете кушать папиной ложкой». Это было наградой. Я садился на папино место чаще всех, потому что был самым младшим среди 10 моих братьев и сестер и все меня воспитывали. Однажды родители взяли меня с собою в Казань. У городского мальчика, к которому мы приехали в гости, был трехколесный велосипед. Он поразил меня в самое сердце! После долгих уговоров двух семей мальчик согласился дать мне прокатиться один круг по комнате. Сейчас на какую бы иномарку не сел, такого восторга никогда не испытаю!
- Что разрушает современную семью?
- Принято считать, что быт. На самом деле не это. На семь поколений вперед мы живем духом и энергией наших предков. Завел семью не с теми людьми - не с тем родом, думаешь не те мысли, живешь не так как надо - отнимаешь энергию у себя, у своих детей... Сотрудники наших архивов часто составляют родословные разных людей. У них нет случайных достижений или проблем. У достойных людей и предки жили достойно из поколения в поколение.
- А вы когда женились, знали родословную своей невесты?
- Нет, но я не ошибся! Познакомился со своей будущей женой в аэропорту. Две компании - музыканты и медики - провожали наших общих друзей. Она стояла в толпе такая нежная, воспитанная. А потом в общежитии мединститута, куда мы отправились из аэропорта, все весело болтали. А она одна пошла чистить картошку. Я подумал: «Что ж такое, почему никто ей не помогает?» И пошел за ней... Наша маленькая внучка говорит, что у каждого человека свой цвет: папа - синий, мама - белая. «Я так умом чувствую», - объясняет. Однажды подошла ко мне очень серьезная: «Бабай, а у тебя ум есть?» Надеюсь, говорю. «Хорошо!» - успокоилась кроха.
- Внуки вас радуют, а что беспокоит?
- С 2006 года, когда вступил в силу Закон «О местном самоуправлении в Республике Татарстан», архивные отделы в городах и районах республики перестали быть частью государственной архивной службы. Их передали муниципалитетам. В новых условиях мы, архивисты, беспокоимся. Хотим, чтобы учет, использование и формирование архивов сохранили свои традиционные принципы. Иначе мы можем потерять наше бесценное документальное наследие.
