- У вас недавно вышла книга «Собачья жизнь Михаила Ширвиндта» - она популярна?
- Я даже деньги за нее получил - значит, неплохо продается. Но книга получилась слишком дорогой, и это неправильно.
- А какие отклики читателей, критиков? Есть ли замечания специалистов?
- Я слышал, что какая-то картинка собаки не соответствует названию породы. Но я к этому не имею никакого отношения. В книге рассказываю всякие истории про собак из моей жизни, а про стандарты и прочее писали специалисты. Ведь я в песиках абсолютный дилетант. Наверное, поэтому клубы и всякие элитные собаководы не любят наше «Дог-шоу». Потому что у нас без чинов. Первым делом, когда собаки выходят на съемочную площадку, мы просим хозяев снять с них все медали. И не потому что такие правила, а потому что эти «цацки» мешают. Мне лично эти все медали «по барабану». У меня в конкурсе могут участвовать две дворняжки и породистая собака. Главное - чтобы было интересно. А для клубов все это важно, и поэтому клубные фанатики очень скептически относятся к нашей программе. Я их понимаю, потому что их тоже особо не жалую.
- Я видел в Интернете объявление: «Продается собака - сестра собаки Михаила Ширвиндта». На вашем имени делают деньги...
- Могу сказать, что покупать ее не надо. Потому что я - сапожник без сапог. Мне по блату сделали лучшего лабрадора, которого только могли найти. А у него оказалась наследственная болезнь - дисплазия задних ног. Это встречается у крупных собак - болезнь суставов, вечная и неизлечимая. Я каждый год платил огромные деньги, делая цикл каких-то сумасшедших уколов - поддерживал его. Поэтому не рекомендую покупать сестру моей собаки. Тем более - если она сестра, то ей восемь лет, а в таком возрасте собак уже не продают.
- Cуществуют ли неписаные правила для участников вашей программы?
- Нет. Просто у нас есть кинолог, который работает с собаками, и есть анкеты, которые заполняются участниками. Там есть, например, вопрос на совместимость - вдруг собака не выносит, условно говоря, болонок или овчарок. А все остальное - импровизация.
- Участвуют в основном московские собаки?
- Очень много приезжих. Даже из Владивостока.
- А чем кандидаты на участие в программе обращают на себя внимание, как происходит отбор?
- Ну, во-первых, мы просим прислать какие-то смешные истории, по которым можно что-то понять. На самом деле мне в этой программе человек гораздо важнее его собаки. Собаки все одинаковые, все хорошие, а вот хозяева разные. А еще есть - я этого страшно не люблю - дрессированные собаки. На площадке хозяин не замечает ни жюри, ни меня - он работает с собакой. Я его о чем-то спрашиваю - он не слышит. Вижу, что просто раздражаю его, отвлекаю от дела - ему надо выполнить 10 каких-то трюков.
- Кстати, потом именно такие участники «Дог-шоу» обижаются - мол, 90 процентов их трюков вырезали...
- Вырезаем потому, что вся программа идет 39 минут, а они показали домашнее задание на 45 минут. Оставляем самое лучшее - когда хозяин проявляет какую-то живую реакцию. Раньше, когда я сам инструктировал участников перед началом записи - они тогда еще носили майки с надписью «Дог-шоу», всегда говорил: «Никогда не забывайте о втором слове, которое написано у вас на груди!» То есть вы должны со своей собакой показать шоу, а не унылый набор трюков. Как, например, это сделал Аркадий Арканов. Его собака не могла сделать абсолютно ничего. Такой бесполезный «вахлак» - породы «сивцев терьер», по прозвищу Михалыч. «Сивцев» потому, что его подобрали на Сивцевом вражке. Он не мог ни сидеть, ни лежать, ни стоять. И тогда Арканов сказал, что Михалыч отвечает на любые вопросы. И спрашивает: «Кто президент Соединенных Штатов Америки - Клинтон или не Клинтон? Если Клинтон - ты молчишь, а если нет - лаешь». И вот надо было слышать эту вакуумную тишину, которая воцарилась в зале, - все ждали, что ответит Михалыч. А тот как стоял, так и стоит. Пауза, а потом Арканов продолжает: «Значит, Клинтон. Правильно!» Вот это - потрясающее домашнее задание. Именно к этому я призываю всех.
Однажды благодаря моей подсказке одна девушка выиграла всю игру, потому что ее колли страшно линяла. На девушке были черные лосины, и она беспокоилась - мол, на упражнении «змейка» вся шерсть собаки перейдет на них. А я ей говорю: «А вы не командуйте «Змейка!», а скажите просто: «Линяй!» Девушка так и сделала. Собака пошла у нее между ног, все лосины оказались в белой шерсти - жюри было в восторге.
- К судьям бывают претензии?
- Конечно. Они ведь, с одной стороны, акулы шоу-бизнеса, а с другой - дилетанты в смысле собак и в смысле телевидения. Представьте себе - идет съемка программы. Первый участник показывает свое домашнее задание часа полтора. Судьи уже просто умирают. И тут приходит следующий участник и все показывает за 5 минут. Естественно, судьям это нравится больше - живенько, динамично. В итоге из огромного массива видеоматериала первого участника мы монтируем 4 минуты потрясающего материала. Все уплотняется, становится настоящим экшеном. А зритель смотрит и ничего не понимает. Ему тоже нравятся эти феерические 4 минуты, но приз уходит другому участнику. А все дело в «мелочи» - зритель не сидел полтора часа на записи, а члены жюри сидели...
- С собачьей темой вы монополист на телевизионном рынке?
- Сейчас - да. Возникали какие-то программы, потом так же внезапно исчезали.
- С чем это связано?
- У нас более удачный формат. Это наша оригинальная идея. Мы с моим партнером Александром Коняшовым гордимся, что сами все придумали буквально за 15 минут.
- А западные телекомпании не обращались за покупкой прав на производство такой программы?
- Мы даже чуть не продали их одному из центральных немецких каналов. Две недели вели переговоры в Берлине. И когда я уже прилетел в Москву, готовясь через месяц ехать туда запускать программу, они в ужасе звонят мне и все отменяют. Этому проекту воспротивились «зеленые», они встали на защиту прав собаки: она будет стоять на задних лапах, а это нарушает ее права. Хотя я могу все это опровергнуть на уровне научного подхода. Совершенно точно знаю, что собака хиреет, если не востребована. Она предназначена для того, чтобы выполнять какие-то команды. Ей необходима собственная значимость. Ей нужно быть полезной. Иначе она абсолютно «растекается», не понимает своей генетической функции. Поэтому собака любит, когда ей нужно «сидеть», «лежать», «принести палку». Это для нее смысл жизни.
Евгений Глуховцев,
Москва.
(Специально для «Казанских ведомостей».)
