Ночное дежурство выдалось нелегким: всю ночь возле школы, куда Марина устроилась сторожем после тщетных попыток найти работу по специальности, бродили и пили пиво подростки, так что пришлось следить за ними - как бы чего не натворили. Но, выйдя рано утром на улицу, она не поспешила домой отсыпаться. Был конец месяца, так что имело смысл дождаться открытия почтового отделения, что было по пути, чтобы оплатить квитанции за квартиру и телефон.
На удивление Марина оказалась не первой - к дверям с сине-белой вывеской прилип мужчина в сером мешковатом пальто.
- Вы последний? - спросила Марина и чуть не ойкнула, едва он повернулся к ней: как он похож на того… Птичье Молоко.
В юности она была какой-то несерьезной. Несерьезно относилась к урокам, учила только те предметы, которые нравились, а уж с тех пор как решила стать актрисой, и вовсе забросила учебу. Несерьезно относилась к окружающим, особенно к парням, которые в нее влюблялись. Их чувства были для нее как сама по себе разумеющаяся данность - на то они и существуют, чтоб доказывать, какая она есть красавица, единственная и неповторимая.
После школы подала заявление в театральное.
В Лядском садике недалеко от училища Марина с новыми подружками Катей и Венерой с удовольствием обсуждала события утра. Позади первый тур отбора - декламация стихотворения и басни. Все они прошли. Второй тур через неделю - этюд на заданную тему и музыкальный номер. Можно готовиться вместе. Споры по выбору репертуара были в самом разгаре, когда к ним подошел парень и, глупо улыбаясь, попросил разрешения присесть рядом. Он был среднего роста, среднего телосложения, с волосами непонятно какого цвета, - в общем, весь какой-то усредненный и незаметный - ничего особенного. Марина набрала было в уме ряд едких замечаний, как вдруг передумала: а что, если потренироваться на нем в искусстве перевоплощения - начать готовиться к следующему экзамену прямо сейчас:
- Вы от Юстаса? Наконец-то! А мы ждем вас с прошлой недели. Проверили: хвоста нет? Ну, ладно, давайте донесение.
- Какое донесение? - попятился усредненный, я никакого Юстаса не знаю… Я Паша, киномеханик… Хотел познакомиться, в кино пригласить…
Итак, усредненность приобрела какую-то привлекательность - девчонки решили, что киномеханик им нужен и не только пустили парня в свою компанию, но и разрешили ему в тот день угостить себя мороженым в кафе, а потом проводить домой. Конечно Марина применила свой излюбленный прием: у подъезда чужого дома оставила своего поклонника, мол, дальше нельзя - родители строгие. На лестничной площадке второго этажа подождала минут пятнадцать, затем вышла опять на улицу и отправилась к своему настоящему дому.
Второй тур Марина не прошла, Катя с Венерой - тоже. Выходя на улицу, они строили планы на будущий год: обязательно будут поступать сюда вновь. Паша ждал у ограды двора училища. Решили не говорить о провале - не хотелось ронять статус крутых девчонок даже перед ним.
- А пойдем-те ко мне в гости? У меня что-то есть, - выпалил он и покраснел.
- Да что у тебя может быть? - начала вновь злиться Маринка.
- «Птичье молоко», - поспешил с ответом ухажер и, заметя вспыхнувший в девичьих глазах интерес, добавил: - Поедим?
Сервелат, гречка, сгущенка, «Птичье молоко» - сегодняшняя молодежь и представить себе не может, какой это был деликатес во времена маринкиной юности! Надо ли говорить, что девчонки не устояли перед соблазном полакомиться легендарными конфетами?
Паша жил с мамой на улице Волкова, вернее, на задворках одного из домов. Попасть в тесную, прилепленную к чердаку квартирку оказалось непросто: они долго поднимались по скрипучим лестницам.
Хозяин накрыл стол: поставил вазочки с вареньем, медом, разлил чай. Покопавшись где-то в шкафу, торжественно вынес… несколько завернутых в фольгу конфет. Гостьи, переглянувшись, рассмеялись: они-то думали, что объедятся сегодня дефицитом. Быстро проглотили конфеты и засобирались:
- Ну, раз больше нет, значит, и разговора быть не может - пора домой. Когда будут еще - зови!
Вспомнив тот поход в гости, Марине стало стыдно - какой же стервой она была: зачем надо было дурить, в общем-то, неплохого парня, давать ему надежду. Она уже не помнила, что ему обещала, встречалась ли с ним еще… Кажется, сходила пару раз в его кинотеатр…
- А я вас знаю, - бесцветные глазки вдруг впились в светланино лицо, заставив ее вздрогнуть. - Вас ведь Мариной зовут?
Сомнений не осталось - это он.
Марина представила перспективу воспоминаний и попыталась спастись:
- Нет, Раей.
Глазки впились еще крепче:
- Странно, у меня память на лица отменная, я ведь в кинотеатре раньше работал киномехаником. - Мы с вами явно где-то встречались.
В глазках отразилась напряженная работа мозга их обладателя: мужчины лет за сорок, среднего роста, среднего телосложения, изрядно подпорченного раздавшимся вперед животом…
Был последний день месяца - надо было оплатить коммунальные счета, поэтому пришлось терпеть рассуждения о том, где это он мог ее видеть: на заводе, где работает сейчас и очень-очень мало получает, на улице или там, куда переехали они с матерью по программе ликвидации ветхого жилья и где по-прежнему живут с нею вдвоем. На все предположения она с готовностью качала головой. На его вопрос, замужем ли она, Марина решительно ответила:
- Да!
- Жаль, а вы мне понравились, я б на вас женился.
- Ничего, незамужних женщин очень много, - попыталась ободрить собеседника Марина (ей вдруг стало его жаль). - Еще женитесь, - и тут же пожалела об этом, потому что пришлось слушать исповедь на тему «Какие все женщины сволочи» - он таких только и встречал, начиная с юности, когда жил на Волкова и работал в кинотеатре. Девчонки ходили к нему в гости исключительно для того, чтобы угоститься, на работу - чтобы посмотреть фильм на халяву, на свидания - чтоб посмеяться над ним. Нет хороших и сейчас - на заводе, где он работает, они все матершинницы и распутницы и только ждут момента, как бы поживиться за его счет. Не лучше представительницы прекрасного пола и вне завода: все сплошь охотницы за его квартирой...
Работница почтового отделения, распахнувшая перед ожидающими дверь, стала для Марины настоящей спасительницей, поскольку прервала полную желчи речь. Она ринулась внутрь здания, расплатилась по счетам и, не обращая внимания на попытки продолжить с нею общение, выбежала на улицу. На ее счастье остановка транспорта была совсем рядом. Прыгнула в первый пришедший автобус и, устраиваясь у окна, с некоторым злорадством наблюдала за удаляющейся от почтового отделения фигурой в мешковатом пальто. В голове мелькнула мысль: а не ее ли вина в том, что он стал таким отвратительным пессимистом? Но решила тут же ее прогнать, - и без того проблем хватает...