Валентине Маркиной в этом году исполняется 86 лет. Она одна из немногих оставшихся людей в Татарстане, имеющих статус «Житель блокадного Ленинграда». Поздравить ее с Днем Победы пришли Росгвардейцы, «Волонтеры Победы», военнослужащие отряда специального назначения и военный оркестр.
«Когда началась блокада, мне было пять лет»
Поговорить с Валентиной Маркиной выстроилась целая очередь.
«У меня четыре года назад умерла дочка, и после этого я не хочу видеть много народу. Где-то внутри у меня все бунтует. Я 20 лет ходила в хор, но после ее смерти рот не открывала, вот уже четыре года как. За полгода ее не стало, онкология. А больнее этого ничего нету. Я и родителей хоронила, и сестер, и мужа. Но такой боли, когда дите провожаешь, ни с чем не сравнить», — рассказывает Маркина.
Валентину Маркину пришли поздравить с Днем Победы Росгвардейцы, «Волонтеры Победы», военнослужащие отряда специального назначения и военный оркестр.
Валентине было пять лет, когда началась Блокада Ленинграда. В воспоминаниях – голод и холод.
«Ничего не было, совсем. Там [в Ленинграде] были склады продуктов, немцы их сразу разбомбили. В блокаду люди ходили туда, и мама наша в том числе, землю собирали, пропитанную сахаром. Домой приносила, и мы ее кипятили и процеживали много раз. А то, что карточки давали на 125 грамм хлеба, его еще не всегда давали. Так люди шли и падали, умирали от голода. Помню это все», — вспоминает ветеран страшное время.
«Стал нашей родиной Татарстан, о чем мы ни разу не пожалели»
Специально для ветеранов, прямо у их подъезда Росгвардейцы и активисты устроили концерт, а ученики лицея № 35 прошли в торжественном марше. Всего поздравили трех жителей Казани: Мануила Давлетшина с улицы Хади Такташ, Виталия Стырне из поселка Царицыно и Валентину Маркину, она проживает на улице Белинского.
Специально для ветеранов, прямо у их подъезда Росгвардейцы и активисты устроили концерт, а ученики лицея № 35 прошли в торжественном марше
«Нас обратно приглашали в Ленинград, всех собирали на восстановление. И собирали вызов, там и жилплощадь давали, работу для мамы. Но мама тут работала на заводе. У нас же ничего не было, тут дали комнату 18 метров, дали кастрюльки, тазы, и мы остались тут жить. Потом сюда переехали. Все обосновались, женились, замуж повыходили и семьи завели. Так стал нашей родиной Татарстан, о чем мы ни разу не пожалели», — вспоминает ветеран.
«Что-то там живое»
О том, как удалось прорваться сквозь блокаду, Валентина помнит частично. Она с матерью и сестрами стали теми, кому удалось переехать через Ладожское озеро живыми.
«Приехали туда [на озеро], нужно было сперва разложить свои сумки. У мамы тут двое детей, одна сестра 1930 года была, другая 1928-го, а я 1937-го. Подъехали грузовики, стали грузить все вещи. А людей потом. Мама говорит: „Оглянулась, а ни вещей, ни Вальки нет“. Меня закинули туда, на машину, а я завернутая в одеяло была. Пять лет, но не ходила. Ослабленное все было. Мама говорила: "Ну плакать некогда, одной меньше". А когда поехали, началась бомбежка. Ночью переезжали, а немец наблюдал. И впереди идущие машины стали под лед уходить. Мама думала, что уже точно все. Но солдат один взял этот мешок, говорит „Что-то там живое“. На суше нас покормили и отвезли в Краснодарский край. Там мы до июля жили, и потом забрали нас на работу самолеты делать», — рассказывает женщина.
«Ночью переезжали, а немец наблюдал. И впереди идущие машины стали под лед уходить. Мама думала, что уже точно все...»
Окончание войны Валентина тоже помнит хорошо. 9 мая 1945 года она была в детском саду, из-за ослабленного здоровья пришлось ходить в него на год больше, чем положено.
«Когда утром мы проснулись, на берегу Кабана был госпиталь, из него потом детский сад сделали — там так все кричали, прыгали, визжали «Война кончилась!» Это я помню», - говорит она.
О Ленинградской блокаде начали говорить только в 90-е годы. Тогда появился учет "блокадников", а Валентине для того, чтобы добиться статуса блокадницы, потребовалось шесть лет.
«В нашем районе было 29 блокадников в 2000-е годы, сейчас осталось только двое».
«В Казани у нас образовалось общество блокадников. Я шесть лет добивалась этого статуса, потому что документов-то толком не было. Петербургский архив мне наконец дал положительный результат. Нас было много здесь. В нашем районе было 29 блокадников в 2000-е годы, сейчас осталось только двое. Все уходят, по Татарстану 70 человек осталось всего», — говорит Маркина.